«вай-фай»? А то мне очень надо — почту получить… Я сбегаю узнаю?..
— А мы будем в гостинице жить? — оживлённо предположил Виталик. — А в ресторане пообедаем?
— А что, товарищи физики… — начала было Александра.
— Не дождёсся! — отрезал Соболь. — Представь себе, сколько это здесь стоит!..
Виталик тут же стушевался и сделал вид, что рассматривает деревянные купола церкви.
— Надо идти на разведку, — решительно сказал Барон, удерживая на поводке рвущегося в бой Монморанси. — Сандра, ты бы свою псину тоже на поводок взяла. Она здоровая, как бы в драку не полезла…
Вокруг машин уже собралось несколько собак более-менее лаечного вида. В отличие от деревенских собак средней России, эти северяне не брехали на приезжих. Смотрели молча — жёлтыми волчьими глазами.
— Брунгильда? В драку?! — усмехнулась Александра. — Вот с этими? Да ты с ума сошёл. Смотри!
Чёрная Хильда осторожно, едва ли не на брюхе, выползла из «буханки». Присела в пыль рядом с открытой дверцей, прижала короткие уши, замолотила пушистым хвостом. Собаки насторожённо смотрели. По размерам Хильда заметно превосходила их всех. Кроме, пожалуй, одного. Он тоже несколько уступал ростом, но всё равно казался крупней, потому что был существенно шире в груди. Длинная морда, близко посаженные глаза, тёмная полоса вдоль хребта, воротник, как растрёпанная хризантема… Явная и недалёкая волчья кровь.
Большой пёс осторожно приближался, зорко поглядывая на людей: будут вмешиваться или нет? Остальные собаки застыли в партере. Монморанси хрипел и задыхался в ошейнике. Хильда, не выдержав напряжения, вскочила и вздыбила загривок. Полуволк остановился. Хвост-перо размеренно ходил из стороны в сторону. Истерика фокстерьера мешала оценивать ситуацию. Если бы не человек, который держал маленького пёсика на поводке (а значит, под своим покровительством), полуволк для начала слегка придушил бы этого шибздика. А с красавицей-сукой начал знакомиться уже потом…
Хильде между тем очень хотелось познакомиться. Она так долго не общалась с другими собаками, только знай терпела мелкого, навязчивого, шумного Монморанси. Пегий кобель был крупным и молчаливым. Кроме того, он выглядел опасным, а значит, по собачьим меркам, достойным.
Хильда, разумеется, понимала, что великолепный незнакомец ни за что не подойдёт вплотную к машине и тем более не полезет внутрь. Но если она выйдет на территорию, которую он считает принадлежащей ему и его стае…
— Не ходи-и-и! — хрипел Монморанси.
«Была не была!» Хильду неудержимо тянуло вперёд. Она убрала из своей позы все намёки на агрессию — и двинулась с места.
— Смотри, — шепнул Барон Александре. — Решилась! А ты говорила…
— Она ж сука, — ответила Александра. — Ты глянь, какой красавец-кобель! Он ей явно понравился…
— Да-а… — лицемерно вздохнул Барон. — Бедный Монморанси!.. Ну ладно, пусть собаки устанавливают отношения, а нам надо идти узнавать, что здесь к чему…
— Я пойду к церкви, — быстро сказала Марина. — Это явно памятник деревянного зодчества, там реставраторы. И вообще у церквей всегда можно что-то узнать…
— Деревянное зодчество, — хмыкнула Александра и, окончательно успокоившись за Хильду, сунула в рот трубку. — Один идиот придумал, а все повторяют. Зодчество — это только про каменное строительство, от слова «зод», строительная глина…
Её мало кто услышал.
— А я — в гостиницу и ресторан, — запрыгала Тина. — Пошарю там насчёт Интернета…
— Я с тобой, Тина, — сказала Алла.
— И я! — тут же влез Виталик.
— Отвали, Подлиза! — огрызнулась Тина.
— Кристина, не смей обзывать брата!
— Ладно, тогда я вниз, к переправе сбегаю, — тут же переиграл Виталик. — А потом к тебе, мамочка, подойду. То есть к церкви.
— А я машины покараулю, — глухо отозвался из «Патриота» Кирилл. — И Монморанси могу в машине подержать. А то он будет всю дорогу гавкать, никому поговорить не даст.
— Ладно, — подытожил Барон. — Сейчас четырнадцать часов. Собираем всю информацию, какая найдётся. Встречаемся через час плюс-минус пол-лаптя здесь же, у машин. Сандра, так ты Хильду с кавалером оставишь или с собой возьмёшь?.. Хорошо, Кира, смотри одним глазом, чтобы девочку не сожрали. Если что, в «буханке» запрёшь…
Как будто это было физически осуществимо.
— Разошлись, товарищи физики! — скомандовала Александра.
Через час к машинам вернулись все, кроме Тины.
— Они сейчас придут, — не очень понятно выразилась Алла и махнула рукой в сторону гостиницы. — Вы не волнуйтесь, тётя Марина.
— Главный источник местного дохода — лицензии на ловлю красной рыбы в Варсуге и других речках, — рассказывал Барон. — Лицензии продаются вон там. Приезжают и живут в гостинице и наши, и из-за границы — в основном шведы и норвежцы, норги, как их здесь называют. Местный народ обслуживает рыболовный туризм и, кажется, делает что-то ещё, может быть не очень законное. Вся шарашкина контора с рыбалкой завелась недавно, буквально пару-тройку лет назад. За это время выросла и гостиница, и коттеджи. До этого было как везде… Впрочем, на шикарную дорогу и уж тем более на тот безумный аэродром с лицензий не разбежишься…
— Церковь построена аж в допетровские времена, в тысяча шестьсот семьдесят четвёртом году. Памятник северного деревянного зодчества республиканского значения, — подхватила инициативу Марина.
— Тьфу. Деревянное зодчество… — вполголоса буркнула Александра.
— Стояла и разрушалась помаленьку, как и всё на Кольском, — стараясь говорить в тон Барону, продолжала Марина. — Теперь почти отреставрирована. На деньги РАО ЕС, можете себе вообразить. Шестьдесят миллионов рублей. Околоцерковные женщины это чудо объясняют, как ни странно, не Божией милостью, а пробивной силой местного депутата, или кто он там у них, — некоего Ивана Ивановича Порядина. Это к вопросу о роли личности в истории… Он здесь, как я поняла, царь и Бог…
— Я с ним говорила. — Александра отвернулась от ветра и, вздёрнув плечи, принялась раскочегаривать трубку.
— С кем? — удивился Барон. — С царём или с Богом?
— С Иваном Ивановичем Порядиным. Весьма импозантная личность. Косит под мужика, но, несомненно, образованный, с хорошей речью. Интересовался, кто мы такие, расспрашивал о наших планах, а потом почти открытым текстом дал понять: убирались бы вы отсюда побыстрее. Расхваливал предгорья Хибин, пейзажи Рыбачьего… Готов был даже похлопотать о пропуске в погранзону…
— Какая-то противозаконная деятельность в посёлке…
— Нет, не то. Что-то должно произойти именно здесь и именно сейчас. Он приглашал нас заехать на следующий год. Или даже в этом году — на обратном пути.
— Может быть, это из-за того… — начал Виталик.
— А как же иностранные рыболовы? — перебила Марина. — Они-то сюда доехали? Должны были бы уже — они ведь не блукали по лесам и тундрам, как мы… Или они тоже загадочным планам Ивана Ивановича мешают?
— Может, у нас как всегда — иностранцам пожалуйста, а свои — пошли вон? — предположил Соболь.
— Нибелунг и два зигфрида уж точно не рыбку ловить собирались, — пробормотал Барон.
— Те, которые летающие тарелки ловят, точно доехали, — неожиданно вмешалась в разговор Алла. —
