— Видишь ли, у меня такое впечатление, что манера не принимать ничего близко к сердцу просто часть твоей натуры. А для меня шутка — один из способов самозащиты. Я в отличие от тебя вечно из-за всего переживаю. — Оставалось надеяться, что Бен не догадается, что она имеет в виду мужчин и секс.
— А как ты объяснишь мое поведение, когда мы танцевали? Тут ведь невозмутимостью и не пахнет, верно?
Лорел нахмурилась, почувствовав, что атмосфера в машине начала потихоньку накаляться.
— Это не считается, — пробормотала она.
— Почему? — Брови Бена взлетели вверх.
— Ну, это можно отнести к типичному случаю переизбытка гормонов.
— Да ну? Вот уж не знал, что ты так хорошо разбираешься в этом деле!
— Не нужно быть специалистом, чтобы догадаться! Ты просто очень хорошо вошел в свою роль и среагировал бы точно так же на любую женщину. Я очень сомневаюсь, что на свете найдется много мужчин, способных целовать и обнимать женщину весь вечер, не испытывая ни малейшего возбуждения.
Ничего себе заявление! Бен ошарашенно моргнул. Лестного в нем мало. Хотя, пожалуй, не стоит удивляться, учитывая замечания, оброненные ею раньше. Он отвернулся, но Лорел успела заметить, как сурово сжались его губы.
— Это, конечно, не очень для тебя лестно. — Взявшись за ручку двери, она пожала плечами. — Давай оставим это, ладно? Если ты помнишь, мы уже все это обсуждали раньше, в тот день, когда я пришла к тебе в кабинет.
— Да, действительно. — Голос Бена прозвучал неожиданно мягко.
Лорел даже немного растерялась, не в силах понять, о чем он думает. Впрочем, лучше ей этого и не знать. Она выбралась из машины и захлопнула за собой дверь. Неожиданно глаза их встретились. И Лорел почему-то почувствовала облегчение от того, что их сейчас разделяет машина. Впредь надо быть поосторожнее, мелькнула у нее в голове испуганная мысль.
— Ей-богу, Бен, я страшно признательна тебе за сделанное сегодня, — продолжала она, понимая, что говорит лишнее, но остановиться уже не могла. А он все с тем же загадочным выражением лица молча стоял возле машины. — Я все вспоминаю твои слова, что люди верят тому, чему хотят верить. Ты был прав — никто ни о чем не догадался. Правда, сначала я немного волновалась из-за Чака, но потом, когда ты все уладил, успокоилась.
Лорел направилась к лестнице. Роясь в сумочке в поисках ключа, она увидела, что Бен держит свой наготове. Дверь распахнулась, и он, вдруг подхватив ее на руки, закрыл поцелуем ее приоткрытый от удивления рот.
— Престань, Бен. Что ты делаешь? — Не на шутку перепугавшись, что дома она будет уже не в состоянии справиться ни с ним, ни с теми чувствами, которые он разбудил в ней, Лорел принялась вырываться. — По-моему, мы договорились, что вся эта комедия закончится уже сегодня.
— А вдруг кто-то подглядывает? — пробормотал он, снова целуя ее.
— Ох! — Наконец ей удалось вырваться. — По-моему, крыльцо не очень-то подходящее место, — пробормотала она, изо всех сил стараясь, чтобы Бен не заметил, как участилось дыхание. Будь он проклят за то, что сумел вновь пробудить к жизни чувства, которые, как она надеялась, уже давным-давно похоронены в ее сердце!
— Не думаю. Во всяком случае, мне так не кажется.
Он легко перенес ее через порог, после чего опустил на пол, ногой захлопнув тяжелую дубовую дверь. Свет включился автоматически, и вся гостиная и большая часть лестницы наверх оказались ярко освещены.
— Не волнуйся, — кривовато улыбаясь, поспешил успокоить Бен Лорел. — Я ничего тебе не сделаю. Мое эго нынче вечером потерпело такой сокрушительный удар, что переизбыток мужских гормонов вряд ли сможет поднять его на ноги. Прошу простить за плохой каламбур. — Круто повернувшись, Бен направился к лестнице и, прыгая через две ступеньки, поднялся наверх, в комнату, куда он еще накануне перевез большую часть своих вещей.
Лорел проводила его взглядом, и уголки ее губ печально опустились. И почему мужчины становятся такими обидчивыми, когда под сомнение ставится их мужская привлекательность? Лорел передернула плечами. При мысли, что Бен разозлился, ее охватило какое-то неприятное чувство. Но ведь ему не на что обижаться? Выключив свет, она медленно принялась взбираться по лестнице. Честно говоря, это ей надо расстраиваться. И дело не только в гормонах, а жаль — с ними все было бы куда проще. Но вообще-то это еще не конец света. Бену удалось нащупать ее уязвимое место — факт, который надо просто принять и вести себя соответственно, как разумная деловая женщина, а не ошалевшая девчонка. И ни ему, ни кому- либо еще знать про это не обязательно. Нужно держать себя в руках. Ну а если он снова попробует захватить ее врасплох, она пустит в ход одну из своих шуточек, действующих на него как холодный душ.
Войдя в спальню, Лорел облегченно вздохнула. Но это чувство моментально улетучилось, едва она услышала звук льющейся воды, доносившийся из ванны, соединяющей две соседние комнаты. Им с Беном это показалось наиболее разумным. Если вдруг кому-то придет в голову подняться наверх, то, обнаружив в ванной их вещи, он решит, что они спят вместе в одной из комнат. Услышав, как Бен вышел из ванной, Лорел, осторожно приоткрыв дверь, сунула туда нос, чтобы убедиться наверняка, и стала раздеваться. Со вздохом вытащив теплую ночную рубашку, она чуть не заплакала. «Спасибо за такую брачную ночь, бабушка. Надеюсь, теперь ты счастлива». Лорел шмыгнула носом, но уже в следующий миг устыдилась собственных мыслей.
Просто бабушка терпеть не могла сидеть сложа руки. В общем-то Лорел это даже нравилось. Но только до тех пор, пока она не начинала совать нос в ее дела. Год за годом бабушка из кожи вон лезла, знакомя Лорел с молодыми людьми, устраивая так, что ее то и дело приглашали на обед в те дома, где были холостые мужчины, даже иногда будто случайно подсылала к ней возможных женихов. Так что завещание бабушки не стало таким уж большим сюрпризом для Лорел.
Впрочем, глупо было бы винить во всем только ее. Бен тоже злится. И если признаться честно, у него для этого есть все основания. Вспомнить только, как ужасно она вела себя с ним весь вечер! То тряслась, как овца, то кидалась на шею. Но разве она могла подумать, что их так потянет друг к другу? Особенно его. Остается только надеяться, что со временем все утрясется.
Лорел выключила свет, и комната погрузилась во мрак. Но почему-то перед ее глазами все время стоял образ Бена, который был так близко, в соседней комнате. Может, он привык спать обнаженным? Лорел, криво усмехнувшись этой мысли, приказала себе забыть о ней.
Но хотя Лорел и считала, что навсегда покончила с мужчинами, она оставалась нормальной женщиной. И после стольких лет подавления в себе плотских желаний они неожиданно сильно напомнили о себе сегодня, когда ей столько раз довелось почувствовать его сильное мускулистое тело. А проснувшись, они, несмотря на все ее усилия, и не думали засыпать вновь. Плохо в этом было еще и то, что она хотела не мужчину вообще, а именно Бена. Особенно после того, как он дал ей понять, что и она пробудила в нем желание. Впрочем, ей лучше бы разуверить его в возможности осуществления этого, и чем скорее, тем лучше. Недостатки лучше видны вблизи, так, кажется, говорится в пословице. Так что уж лучше пусть все останется как есть.
Вздохнув, она закрыла глаза. Но уснуть ей удалось еще очень не скоро.
На следующее утро, несмотря на почти бессонную ночь, Лорел проснулась, когда не было еще и семи. В голове калейдоскопом крутились воспоминания — обрывки разговоров, чьи-то неясные образы и непрошеные чувства. Разозлившись на себя, Лорел выпрыгнула из постели, поклявшись стереть из памяти этот день.
Сегодня ей не нужно было спешить в магазин. Ее никто не ждал, но мысль проскользнуть туда незамеченной, разобрать накопившиеся на столе бумаги вдруг показалась заманчивой. К тому же надо ведь чем-то занять время, которое, как все считают, они с Беном проводят в постели. Сегодня воскресенье. Магазин пуст. Она съездит туда и вернется прежде, чем он вообще заметит ее отсутствие.
