пришлось долго извиняться перед мировым сообществом. Скандал закончился, но в Народной республике не забыли о наглом ломщике, сумевшем пробить хваленую защиту одного из крупнейших Анклавов. Взять Чайку стало для китайцев делом чести, и десять месяцев назад полковник Тао смыл позорное пятно с мундира военной разведки: лично арестовал ломщика в Эль-Париже и тайно переправил в Пекин. Двух недель в тюрьме хватило, чтобы Чайка принял вежливое предложение о сотрудничестве.
— Тяжело пришлось в Кейптауне? — сухо спросил старик.
Ломщик пожал плечами:
— В Южной Африке хороший филиал СБА… но я лучше. — Помолчал. — К тому же на этот раз меня прикрывали люди полковника Тао.
— Надеюсь, вы не растеряли прежних навыков и сможете провести операцию в автономном режиме?
— Разумеется, — кивнул Чайка. — Но…
— Мы обеспечим вас всем необходимым: деньги и оборудование. Все, что угодно.
Указательный палец на правой руке Чайки едва заметно дернулся: худшие предположения подтвердились, теперь он точно знал, в каком Анклаве предстоит работать.
— Вы слышали об этой истории? — поинтересовался Тао, протягивая Чайке маленькую, на одну страничку, распечатку ленты деловых новостей.
«Руководство корпорации отказывается комментировать происходящее, ссылаясь на Положение о научной тайне, однако разговоры об удачной атаке ломщиков не умолкают. Биржи переполнены слухами о революционной разработке инженеров „МосТех“, акции корпорации уверенно поднимаются в цене, и в то же самое время официально объявлено о закрытии полигона „МосТех“ в Воронеже и действовавшей при нем лаборатории энергетических проблем. СБА вынуждена признать, что этот шаг связан с провалом в защите…»
— Дезинформация, — уверенно произнес Чайка, мельком просмотрев текст. — Внутреннюю сеть Анклава Москва не ломала.
— Этого и не требовалось, — кивнул полковник. — Был куплен человек из Воронежской лаборатории «МосТех», который помог сломать сеть полигона. К сожалению, СБА сумела прервать операцию и не позволила скачать основной массив данных. — Тао выдержал паузу. — Однако даже несколько обрывочных файлов показали, что «МосТех» стоит на пороге грандиозного открытия. Или шагнул за этот порог.
— И вы хотите заполучить разработки, — угрюмо закончил Чайка. — Насколько я понимаю, сейчас вся информация спрятана во внутренней сети Анклава?
— Да.
— Мы обратились к вам потому, — проскрипел Ляо, — что во всем мире есть только десять человек, способных совершить подобный подвиг.
— Одиннадцать, — машинально поправил старика Чайка.
— Десять, — бесстрастно продолжил Ляо. — Арлекин руководил группой, ломавшей Воронежский полигон. Его застрелили в аэропорту Санкт-Петербурга, убийце удалось скрыться.
«Арлекин работал на китайцев?!» На встречах с Тао Чайка старался быть сдержанным и спокойным, но эта новость выбила его из колеи. Ломщик рывком обернулся и в упор посмотрел на старика. И уперся в жесткий взгляд черных глаз.
— Арлекин работал на вас?
— В молодости людям свойственно совершать непродуманные поступки, однако с возрастом приходит понимание, что только сильные друзья являются залогом спокойствия и уверенности. Встретившись с нами, Арлекин, как и вы, сделал правильный выбор.
— И погиб.
— Арлекин мог погибнуть в любой из операций, — ответил Тао. — Такова его профессия.
— И моя тоже, — ровным голосом произнес ломщик. Он взял себя в руки и вернулся к прежней, спокойной позе. — Риск — наш неизменный спутник.
— Очень хорошо, что вы это понимаете.
Теперь ясно, почему Тао удалась операция в Эль-Париже. Арлекин знал о том логове машинистов, в котором прятался Чайка, и навел на него китайцев. «Мы ведь уважали друг друга, уважали… — с горечью подумал ломщик. — Ладно, о покойниках или хорошее, или ничего. Ты умер, Арлекин. Хорошо».
— Вы кажетесь озабоченным, — заметил старик. — Я знаю, ломщики не любят работать против Анклава Москва.
