сморщился, доставая почти до лба.
– Я живу в этом доме гораздо дольше, чем ты! Кейт махнула рукой.
– Подумаешь, какое дело, – насмешливо сказала она.
К ее восторгу, лицо дворецкого покраснело еще больше. Казалось, он вот-вот рухнет на пол.
– Будет тебе большое дело, когда я вызову констебля, – пригрозил он.
– Да? И что ты ему скажешь, когда он придет сюда? Что я стянула простыню его светлости? – Кейт прикусила язык.
Проклятие, зачем она обратила его внимание на это? Неужели он действительно не понимал, почему она находится в комнате Алека практически голая? Может быть, его мозги совсем усохли и он ни о чем не догадывается, хотя видит, в каком она состоянии?
– Вот погоди, я расскажу его светлости, что ты была здесь! – снова пригрозил ей Холмс, как будто они были детьми и один угрожал другому нагоняем от родителей за какую-то провинность.
– О нет! – притворно воскликнула Кейт, хотя не знала, что можно ожидать от Алека в данной ситуации. Конечно, он ничего не должен ей и ничего не обещал минувшей ночью. Она покраснела, вспомнив, что было между ними.
– Ты даже не помышляй уйти из дома, пока тебя тщательно не обыщут, – возбужденно продолжал Холмс. – А потом я хочу, чтобы ты убралась отсюда и никогда больше не возвращалась.
– Думаю, это не вам решать, Холмс, – раздался низкий голос позади него.
Холмс повернулся и увидел хозяина, стоящего в дверном проеме. Кейт с радостью заметила, как покраснело лицо дворецкого. Но ее внимание к нему длилось всего секунду и тут же переключилось на громадную фигуру Алека, вырисовывающуюся в дверном проеме. Их взгляды встретились, и по спине Кейт пробежала дрожь подобно нежной ласке. Она вспомнила его слова, которые он говорил ей хрипловатым шепотом в течение ночи, когда они оба пылали от страсти. И сейчас она таяла под его взглядом, почти не дыша.
Тишину нарушил скрипучий голос Холмса.
– Ми… милорд… я не знал, что вы здесь, – заикаясь произнес дворецкий. Затем он поспешно напустил на себя профессиональную невозмутимость и, распрямив спину, продолжил: – Я не увидел вас за завтраком и потому решил узнать, не случилось ли что-нибудь. Я постучался, конечно, и, не услышав приглашения войти, предположил, что вас нет в комнате. Я повернулся, чтобы уйти, но неожиданно услышал какой-то шум и счел необходимым выяснить, что происходит. Ну и, – его голос был полон драматизма, – представьте мое удивление, когда я открыл дверь, ожидая увидеть вас, и обнаружил… – он бросил пренебрежительный взгляд через плечо, – …ее.
Кейт едва сдержалась, чтобы не влепить наглецу пощечину, и только пробормотала сквозь зубы несколько отборных комментариев в адрес старого мерзавца.
Она увидела удивленный взгляд Алека, как будто он услышал то, что она сказала, хотя вряд ли это было возможно. Но, черт возьми, кажется, в глазах его промелькнули веселые искорки. Неужели среди прочих его талантов он умел еще читать по губам? Эта мысль заставила Кейт покраснеть, особенно когда она вспомнила, где недавно были эти губы.
Алек, понимая причину ее замешательства, переключил свое внимание на Холмса, хотя привлекательный вид Кейт, завернутой в простыню, вызывал у него восхищение.
Он прислонился плечом к дверному косяку, ожидая, когда дворецкий наконец поймет, что отношения между ним и Кейт изменились. Ведь это было очевидно, учитывая одеяние Кейт или, точнее, его отсутствие, что трудно было не заметить.
Сейчас Алеку надо было решить, каким должен быть следующий шаг. Он думал об этом все утро, вместо того чтобы заниматься делами, и пришел к выводу, что не намерен скрывать свои отношения с Кейт. Ему нечего стыдиться. Он не мог знать, что у Кейт на уме, но не сомневался, что она ко всему относится реалистически.
Одним из вариантов их будущего он считал возможность поместить ее в прекрасный городской дом, например, с видом на Гайд-парк. Ей должно понравиться. Она будет находиться поблизости, что очень удобно для того, чтобы регулярно навещать ее. Такой вариант устраивал бы их обоих.
Если же она останется с ним, он мог бы предложить ей то, чего она никогда не имела и не будет иметь в своем мире. Он обеспечил бы ее великолепной одеждой, брал бы с собой в экзотические путешествия, осыпал бы драгоценностями. Ему хотелось, чтобы Кейт познала то, чего была лишена в жизни, видеть радость на ее лице и делить с ней каждое мгновение. Если бы она позволила, он дал бы ей все, что хотели бы иметь большинство женщин.
«Но Кейт не такая, как все, не так ли? Она не похожа ни на одну из тех, кого ты знал».
Алек заставил себя отбросить эти мысли.
Казалось, Холмс ожидал, что он похлопает его по спине и похвалит за бдительность, но вместо этого Алек сказал:
– Вы закончили?
Холмс смутился, очевидно, почувствовав, что его болтовня не производит должного впечатления.'Однако он не понял, что пора прекратить.
– Но, милорд, вы, конечно, понимаете, почему я был так встревожен?
– Честно говоря, Холмс, не понимаю. – Алек отступил от дверного косяка и закрыл за собой дверь. Он не хотел, чтобы по всему дому распространились сплетни.
– Ну… она же профессиональная воровка, – не унимался Холмс. – И она была здесь одна.
Алек продолжал пристально его разглядывать.
– Я не удивлюсь, если обнаружу, что некоторые ценные вещи пропали. Я бы не стал исключать такую возможность, милорд.
