вздохнула. Сожалела ли она о том, что тогда убежала от него? Нет, по-другому и быть не могло, и нечего мучить себя бессмысленным «а что, если».
— Вот это да. Просто поразительно... — пробормотал пораженный Дэвид. — Он все время так себя ведет?
— О нет, дает мне передохнуть пару часов, а потом снова упражняется. Но всегда знает, когда мне пора спать. Тут уж не дает покоя, пока не лягу.
Дэвид рассмеялся, потом вдруг стал очень серьезным:
— Но ребенок — это же такая ответственность. Как же ты справишься одна? Я могу понять, что тебе не хочется знаться с его отцом, но ты должна добиться от него финансовой помощи. Если в нем осталась, хоть капля совести, он не откажет.
— Он... В общем, он ничего не знает, — призналась Джо, почувствовав необходимость в некотором роде защитить Патрика от нападок ничего не подозревающего брата.
Она почему-то была уверена, что, будь Патрик жив, возможность стать отцом привела бы его в восторг, и он настаивал бы на женитьбе.
Дэвид нахмурился:
— Так ты ему ничего не сказала? Но почему? Именно этого разговора она и боялась. Теперь уже не избежать расспросов.
— Я не видела его с тех пор, как... ну, после той ночи.
— Ты могла бы разыскать его.
Она только отрицательно покачала головой.
— А ты пыталась? — не отставал Дэвид.
Он теперь уже сидел за столом рядом и внимательно смотрел ей в лицо.
— Нет, не пыталась.
— Та-а-ак. А ты не считаешь, что все-таки нужно было найти этого типа? Хоть он и поступил с тобой гадко, но все же имеет право узнать о своем ребенке. А ребенок, кстати, имеет право знать про отца.
— Я не могу, не могу найти его! — в отчаянии воскликнула Джо, тщетно пытаясь что-то придумать. — Он... Его нет.
— Здесь нет? В стране? Уехал? Ну, это не проблема. Скажи, как его зовут, и я найду. Из-под земли достану.
— Нет, ты не понимаешь, — тяжело вздохнула она.
Как можно скрыть правду? Дэвид был так настойчив, он не отстанет, пока не получит признания...
— Что... что я не понимаю?
— Он умер.
— Умер?
— Точнее, погиб. Это был несчастный случай. Все произошло сразу после того, как мы с ним... как он...
Теперь Дэвид смотрел на нее не отрываясь. Она могла прочесть по его глазам, что он производит несложные подсчеты — дата зачатия, дата, когда Патрик последний раз был на полуострове...
— Что за несчастный случай? — спросил Дэвид, хотя было понятно, что он уже сам догадался.
— На водных лыжах...
— Патрик. Так?
— Да... — через силу прошептала Джо.
Дэвид откинулся на спинку стула — глаза закрыты, челюсти сжаты. Потом яростно выдохнул:
— Проклятье! Всегда знал, что он был паршивцем, но это...
Джо испугалась.
— Он не так и виноват... — попыталась она оправдать Патрика, ведь тот был уже мертв.
— Не виноват? Овладеть женщиной, когда она находится в таком состоянии, и считаться невиновным? Какого черта ты мне сразу не рассказала?
— Я не хотела, чтобы ты о нем думал плохо, — ответила Джо. — И потом, это не твоя проблема.
— Нет, моя, — мрачно заявил Дэвид. — Он же был моим братом, а этот ребенок будет моим племянником. Если бы Патрик был жив, я бы заставил паршивца жениться на тебе, взять на себя заботы по воспитанию ребенка. Но он мертв, поэтому я сделаю все это за него.
Джо удивленно уставилась на него:
— Ты что, собираешься... жениться на мне?
Раньше она могла только мечтать об этом, но теперь... при нынешних обстоятельствах...
— Конечно. Я женюсь на тебе до того, как ребенок родится. Он же Пойндекстер, и я хочу, чтобы он получил законное имя сразу по рождении.
— Ну, уж нет! Нет, нет и нет! — Джо упрямо мотала головой. — Большое спасибо. Но я и не подумаю выходить за тебя замуж.
Глаза его зло сверкнули, но ему удалось справиться с собой, поэтому Дэвид холодно спросил:
— Можно узнать почему?
— Потому что... Это дурацкая идея, вот почему! — огрызнулась Джо. — Ты же не отец ребенка. А даже если бы и был отцом, то жениться на мне совсем не обязательно. Сейчас все проще — никаких вынужденных браков между людьми, которые на самом деле чужие друг другу. Так что никто не страдает.
— Не понимаю, почему ты считаешь, что будешь страдать, — возразил Дэвид. — У тебя будет покой, комфорт, все условия для воспитания ребенка и, кроме того, нормальное жилье, а не лачуга.
— Да не в этом дело! — воскликнула в сердцах Джо, но потом постаралась взять себя в руки. — В браке немалую роль играет любовь между супругами.
— Так же, как и при зачатии, — парировал он. У Джо на глаза навернулись слезы:
— Я же сказала, что это было случайностью.
— А теперь случайно должен родиться ребенок. Дитя моего брата, между прочим. Неужели ты серьезно думаешь, что я буду стоять в стороне и смотреть, как ты подвергаешь его риску во имя пресловутой независимости?
Джо внутренне похолодела. Вот еще одна причина, по которой ей не хотелось называть Дэвиду имя отца ребенка: она боялась, что тот, со свойственной ему напористостью, тут же начнет вмешиваться в ее жизнь на правах дяди младенца.
— Ты мне... угрожаешь? — спросила она дрогнувшим голосом.
— Пока нет. Но если будет необходимо, я готов решить дело через суд.
— Не думаю, что тебе удастся выиграть его! Даже при всех твоих деньгах и связях ни один суд не вынесет решение отобрать у меня моего малыша! — вскричала Джо. — А если такое вдруг случится, то, как же ты объяснишь потом ребенку, почему отобрал его у родной матери?
— Мне не придется этого делать, — спокойно ответил Дэвид. — Я ведь не собираюсь воевать с тобой. Пойми, я хочу, чтобы ему было лучше.
— Или ей.
— Или ей, — согласился он. Потом тяжело вздохнул и продолжил: — Хорошо, не будем сегодня больше говорить об этом. У тебя усталый вид, пора ложиться спать. Я сейчас упакую это все и уйду.
Он стал собирать посуду, а Джо сидела и наблюдала за ним, удивляясь, как легко и быстро он справился, как ловко все уложил.
— Елку оставляю, — бросил он через плечо, свернув скатерть и засунув ее в пакет.
— Спасибо, — поблагодарила его Джо, стараясь говорить ровным и спокойным голосом. — Спасибо за рождественский ужин. Это был настоящий подарок.
— А тебе спасибо за компанию, — ответил Дэвид и вдруг расплылся в улыбке, как всегда обворожительной. — Спокойной ночи.
Он протянул ей руку, но Джо не сразу пожала ее. Ей такое прощание казалось слишком официальным и в то же время слишком волнующим.
— Да, спокойной ночи... — проговорила она, наконец, решившись.
Он крепко сжал ее руку и не отпускал дольше, чем требуют правила вежливости. Джо не удержалась
