изучали историю. Конечно, вы знаете, имеют значения только последние приказы. У вас есть ваши приказы. Освободите меня.
Вы не понимаете, не так ли, Фиск? Я подчинюсь, но как ваш командир, я все еще имею большой запас пространства для маневра.
И?
Во первых, вы свободны, но также вы назначены Главным Исполнительным Офицером. Во вторых, вы обнаружите лист обязанностей на вашем столе, включая инспекцию кухни, охрану периметра и тому подобное. Для таких как вы с таким проверенным послужным списком, это наилучшее из возможных назначение. Вы не согласны, Исполнительный Офицер?
Краска моментально отхлынула от лица Фиска. – Вы не можете быть серьезным. Обязанности на кухне?
Я вполне серьезен, – произнес Блюхер, вставляя ключ в запорный механизм на двери камеры. Тот громко щелкнул, а Фиск теперь мог открыть дверь и покинуть камеру, как только пожелает. Однако, новоназначенный Главный Исполнительный Офицер стоял ошарашенный, уставясь на полковника.
Вы можете вернуть себе униформу и немедленно приступить к вашим обязанностям, мой дорогой Фиск.
Фиск, казалось, пришел в себя, как будто неожиданно обдумал идею. – Вы переоцениваете ваш авторитет, Полковник. Если отмена трибунала была столь легкой, что будет стоить моему отцу получить у Архонта решения о восстановлении меня в должности.
Возможно, сказал Блюхер, – но я могу поставить на то, что ваш отец использовал свои привилегии для того, чтобы освободить вас. Он вряд ли может вернуться за большим к Архонту. Он будет выглядеть как дурак и оскорбит Архонта тем, что ее прощения недостаточно. Нет, Я бы поставил на то, что вашему дорогому папочке придется подождать немного. И даже тогда у меня будут возможности, как у командира, о которых ни вы, ни ваш папа и не думали.
Тогда он просто переведет меня куда-нибудь, – возразил Фиск.
Я был солдатом большую часть моей жизни, Фиск. Многие офицеры в армии Лирана мои близкие друзья, и большинство задолжали мне, поскольку я никогда не спускался до политики. Да, вы можете избежать моего наказания, но проведете остаток жизни оглядываясь через плечо, чтобы посмотреть, не стану ли следовать за вами я или ваша другая проблема.
Другая опасность?
Блюхер ухмыльнулся, как кошка. – Вы заполучили опасного врага в лице Арчера Кристифори. Из того, что я слышал о нем, не будет места в галактике, где вы сможете чувствовать себя в безопасности… мои сожаления, Исполнительный Офицер.
Арчер присел за стол и отодвинул счета в сторону, как вдруг раздался стук в дверь. Она слегка открылась и Катерина Дениэльс заглянула внутрь. – У вас гости, сэр.
Катерина, – произнес он, откидываясь в кресле и взмахивая рукой, – ты ведешь все мои звонки и назначаешь все встречи. Ну что такое особенное может так неожиданно сломать распорядок?
Это Мисс Чаффи и Мистер Хопкинс. Они сказали, что это важно, а я видела вас с Мисс Чаффи несколько дней назад на похоронах вашей сестры…
Она хороший друг, Катерина.
Вам нужны такие друзья, если вам интересно мое мнение, – произнесла она. Арчер привык к тому, что она возилась с ним больше, как с сыном, а не с работодателем, и даже ценил ее заботу. Ее присутствие помогало заполнить ту сосущую пустоту в его жизни, также как и присутствие Кати Чаффи.
Ты опять вмешиваешся, Катерина, – сказал он притворно.
Просто делаю мою работу.
Проси их войти.
Дверь открылась до конца, и она пригласила двух его друзей войти. Катя была облачена в форму и не ответила на его улыбку, когда он жестом предложил им садиться. Как только Катерина закрыла дверь, Арчер приподнялся и пожал руку старшему офицеру, Сержант Майору Дариусу Хопкинсу. Рука была грубой, мозолистой, чего и следовало ожидать от командира отряда пехоты Милиции.
Приятно видеть вас обоих, – начал Арчер. – Должен признать, что визит оказался неожиданным.
Несмотря на относительно хорошее чувство юмора, оба его гостя выглядели угрюмыми. Лоб Кати был омрачен задумчивостью, а рот Хопкинса скривился под густыми прокуренными усами.
Что-то произошло. Я могу видеть это на ваших лицах.
Сэр, разве вы не слышали? – спросила Катя. – Мы пришли, как только услышали про это по новостям.
Услышали ЧТО по новостям? – он быстро переводил взгляд с Кати на Хопкинса и обратно.
Лейтенант Полковник, – начал Хопкинс, – этот чертов Лиранский полковник освободил Лютера Фиска.
Слова поразили Арчера как удар скрытой дотоле артиллерии. Его рот застыл открытым, но только на секунду. – Это не возможно. Был суд и его признали виновным.
Блюхер сказал, что Архонт лично подписала приказ, – объяснила Катя. – Папочка Фиска нажал на некоторые связи при Королевском Дворе, чтобы вытянуть сынка из камеры.
Арчер слушал, застыв в неверии. Он приказал отключить телефон. Если Блюхер и пытался достать его, то просто не дозвонился. – Этого не может быть.
Но это так, – твердо сказал Хопкинс.
Эта сволочь убила мою сестру. Она была беззащитна, застрелена в своем же доме. Как он может быть свободным? – Его мысли скакали с одного на другое. Где было правосудие? Если Архонт сделала это, тогда пусть эта сука отправляется в ад. Потом пришло озарение. Андрея была права о Катрине во всем.
Блюхер пытался раскрутить это. Он объявил, что понизил Фиска в ранге, но теперь ему приходится вернуть его на должность своего помощника, – добавила Катя. – Простите, сэр.
Хопкинс слегка рассмеялся. – Он зашел так далеко, пытаясь сказать нам, что будет уважать права граждан Торина и что они не должны протестовать против его назначения – что ему приходиться принимать меры для того, чтобы совершить таки правосудие. Я вращался среди них достаточно долго, чтобы знать, что эту битву ему не выиграть. Архонт зашла слишком далеко.
Арчер кивнул. – Блюхер обещал мне, что правосудие состоится. Не могу поверить, что это происходит.
А я могу, – возразил Хопкинс. – Катерина Штайнер так заботится о сохранении власти, что забывает о том, что работает на нас, а не наоборот.
Арчер положил подбородок на руку, задумавшись. – Ты прав. Дело не в Блюхере. Дело в ней, в Архонте. Она оскорбила свою власть.
Мы пришли к вам, чтобы сказать, сэр, что весь батальон стоит за вами, – медленно и осторожно сказала Катя, – не важно, что вы предпримете.
Арчер взглянул в ее глаза и увидел тот же гнев и растерянность, которые ощущал сам. Он повернулся к Дариусу Хопкинсу, чье обветренное лицо выглядело решительным и ожесточенным.
Хопкинс, резко встал со своего стула. – Сэр – Арчер… Я знаю вас с того момента, как вам было четырнадцать и вы вступили в Милицию. Черт, я сам тренировал вас, чтобы вы соответствовали НАВС. Я просматривал ваши данные, когда ваш отец был занят, я помогал вам подготовиться к экзамену. Когда вас продвинули в ранге, я поехал на Новый Авалон, чтобы встать на вашей стороне. Когда вы вернулись с Хантресса, я был здесь, чтобы приветствовать вас. Здесь я и сейчас, сэр, не важно что произойдет.
Арчер откинулся в кресле, придавленный грузом тех намеков, которые посыпались на него. – То, о чем вы оба говорите, это измена. Вы знаете это, ведь так? – Его голос вряд ли был громче шепота.
Измена это слово используемое угнетателем, чтобы говорить о своих жертвах, – сказала Катя. – Мы говорим о свержении правительства, которое больше не представляет интересы народа. Мы говорим об освобождении.
В любом случае мы ввергнем Торин в гущу потенциальной гражданской войны, которая разгорается по всему Федеративному Содружеству.
Жизни невинных людей могут быть потеряны, Лейтенант Полковник, – возразил Хопкинс, – но еще большее будет потеряно, если мы ничего не сделаем.
