рулю.
Мой старый фронтовой друг Джордже Врзич внимательно вглядывался в лицо мертвого шофера и еще внимательней, как мне показалось, рассматривал шарф.
Впервые я увидел этот шарф сегодня утром, когда мы выехали из Белграда.
— Зачем ты останавливаешь машину? — спросила Чедна своего мужа.
Было чудесное воскресное утро, и мы только что проехали Земунский мост.
— Ромео! — лаконично ответил Джордже.
Перед машиной стоял человек в шоферском комбинезоне, размахивал шарфом и приветливо улыбался, обнажая крепкие зубы. Поняв, что ему удалось нас остановить, он с довольным видом прошелся пятерней по своей черной, кудрявой, коротко подстриженной шевелюре.
— От тебя никуда не деться! — сказал ему Джордже вместо приветствия.
— О дженерале! — воскликнул шофер, радостно улыбаясь.
— Майор, — поправил я Ромео и протянул ему руку. — А генералом он станет, если придется снова партизанить.
— Нет! Нет! — смеясь, возражал Ромео. — Вы мой дженерале! — Он с силой тряс Джордже руку.
— Ладно, как скажешь, — миролюбиво согласился Джордже. — Лучше на несколько званий выше, чем на одно — ниже! — Он посерьезнел. — Почему ты нас остановил?
— Авария! — объяснил шофер. — Ромео нужен ключ, такой… — И, расставив ладони, показал, какого размера ему требуется ключ, при этом поднял красивый шелковый шарф над головой.
— Это что за трофей? — спросил Джордже.
— Трофео, да, трофео… — засмеялся Ромео. — Одна красивая Джульетта дала Ромео маленький подарок на память.
— И много у тебя таких трофеев?
— О, у Ромео много трофео! Много!
Мы с Джордже подошли к машине Ромео. Это был огромный грузовик — рефрижератор с прицепом, также рефрижератором.
— Из Скопле Ромео везет мясо, хорошее мясо в Неаполь, красивый Неаполь, веселый Неаполь, — болтал Ромео. — У Ромео маленькая авария, очень маленькая! Нужен ключ!
— У меня нет такого ключа.
— О мама миа! Ромео ждет другую машину! — Он открыл дверцу кабины, сдернул с шеи шарф и привязал его одним концом к рулю.
Я крепко пожал ему руку. Он долго махал нам вслед, пока наша машина не свернула налево и не выехала на автостраду Белград — Загреб.
— Знакомый? — повернувшись ко мне, спросила Чедна.
— Любимец Джордже, — сказал я. — Он взял Ромео в плен во время Пятого наступления.[3]
— Его сделали штабным поваром, — продолжил Джордже. — Однажды вместо ягненка он подсунул нам жареную кошку.
— Ну и каково на вкус? — поинтересовалась Чедна.
— Не хуже ягненка!
— Красивый мужчина. — И Чедна старательно подмазала губы помадой.
Человек, который теперь заставил Джордже остановить машину, не был красив, скорее наоборот, зато у него было не сравнимое ни с чем преимущество: молодость.
Скрипнули тормоза, и я увидел совсем близко взволнованное лицо юноши, а рядом с ним бледное девичье личико.
— Что за беда приключилась с вами, молодые люди? — спросил Джордже, ободряюще улыбаясь.
— Вы не смогли бы подбросить нас до Загреба? — попросил парень запинаясь.
Джордже кивнул на дорожный указатель с надписью «Земун»:
— Подбросить?!
Юноша мучительно подыскивал слова.
— Нам необходимо добраться до Загреба.
— Этот автомобиль рассчитан на четырех человек, а нас уже трое, — вмешался я.
— Тогда возьмите Юлиану, — робко попросил парень. — Она плохо себя чувствует… Ей нельзя оставаться здесь, на дороге…
У девушки были очень светлые волосы, чуть удлиненный овал лица и голубые до прозрачности глаза. Она смотрела на нас с отсутствующим видом; мысли ее где-то витали.
Я почувствовал, как пальцы Чедны коснулись моей спины, и услышал участливый голос:
— Садитесь, Юлия…
Молодой человек подтолкнул девушку к машине, и она все с тем же отсутствующим видом села рядом с Чедной.
— Куда можно положить сумку? — спросил юноша.
Джордже с глубоким вздохом открыл дверцу, вышел из машины, взял из рук смущенного парня сумку и положил в багажник.
— К сожалению, вас мы не можем захватить, — сказал Джордже, — уверен, вы что-нибудь придумаете.
— Конечно! Главное, что вы взяли Юлиану. Я очень вам благодарен…
— Вам нехорошо? — спросила Чедна девушку.
— Я не больна! — сказала та. — Теперь уже не больна! Просто немножко устала. Пожалуйста, не беспокойтесь…
— Можете вздремнуть, — предложил Джордже и… снова затормозил.
Перед нами стоял полный, пышущий здоровьем мужчина с толстыми щеками в красных прожилках.
— Entschuldigen Sie, bitte,[4] — начал он по-немецки и повторил по-сербски: — Простите, господа, у меня небольшая авария. Вы не могли бы мне помочь, взглянуть, что с этой чертовой машиной…
Джордже беспомощно развел руками и отворил дверцу.
Мы остановились прямо за «мерседесом». Эта машина нравилась мне куда больше, чем «фиат-2101» Джордже. И теперь я представлял, как мой приятель торжествует: забарахлил автомобиль, который я считаю лучше всех других.
Я повернулся к женщинам. Мой взгляд встретился с невидящим взглядом небесно-голубых глаз Юлианы. Бледные тонкие губы как будто дрожали.
— Вам холодно? — спросил я.
— О нет! — Юлиана попыталась улыбнуться.
На ней был шерстяной джемпер с национальным узором и темно-синие брюки. Если б ее бледное, как у призрака, лицо было чуть живее, я мог бы поклясться, что эта девушка олицетворение недосягаемой женственности шекспировской Джульетты. В ожидании Джордже я от нечего делать ломал голову, размышляя, куда же делся румянец с девичьих щек. Когда молчание втроем мне надоело, я, вздохнув, вылез из машины и подошел к черному «мерседесу».
Джордже с иностранцем копались в моторе.
— Как осел. — Немец произнес это без всякого акцента.
Джордже подмигнул мне. Сначала я подумал, что этот знак относится к упрямому «ослу» — сверкающему новому «мерседесу», очевидно последнего выпуска, который уперся и не хочет двигаться с места. Но потом сообразил, что приятель пытается обратить внимание на нечто внутри машины.
Проследив за его взглядом, я увидел девушку, которая — я отметил это сразу — очень походила на сидевшую в нашем «фиате». Такие же светлые волосы, такие же прозрачно-голубые холодные глаза, такое же удлиненное белокожее, однако окрашенное румянцем юности лицо.
