…Деревья, освещенные солнцем и воздухом,- если листья у них темного цвета,- будут с одной стороны освещены воздухом, и вследствие этого такое освещение причастно синеве. С другой стороны они будут освещены воздухом и солнцем; и та часть, которую глаз увидит освещенной солнцем, будет блестеть.
…Тени растений никогда не бывают черными, так как там, куда проникает воздух, не может быть мрака.
То дерево, в совокупности своей, будет больше согнуто ударом ветра, у которого ветви наиболее тонки и длинны, как у ивы и подобных.
Те деревья будут больше согнуты полетом ветра, которые выше.
Те растения, у которых более густая листва, больше сгибаются ударами ветра.
В больших лесах, на нивах и на лугах видны образованные ветром волны не иначе, как они видны на море или на озерах.
…Когда тянет ветер, он выглаживает песок, и посмотри, как он образует свои волны, и отметь, насколько он движется медленнее, чем ветер, и так же поступи с водой, и отметь различие между водой и песком.
…То, что целиком лишено света, является полным мраком. Так как ночь находится в подобных условиях, а ты хочешь изобразить некоторый сюжет ночью, то сделай там большой огонь так, чтобы все, что ближе к этому огню, больше окрасилось его цветом, ибо все, что ближе к объекту, больше причастно его природе. Если ты делаешь огонь красноватого оттенка, то делай все освещаемые им вещи также красноватыми, а те, что дальше отстоят от этого огня, пусть будут более окрашены черным цветом ночи. Фигуры, находящиеся перед огнем, кажутся темными на светлом [фоне] этого огня, так как те части их, которые ты видишь, окрашены мраком ночи, а не светлотою огня; те же, которые находятся по сторонам, должны быть наполовину темными и наполовину красноватыми; а те, которые можно разглядеть за краями пламени, будут целиком освещены красноватым светом на черном фоне. Что же касается движений, то пусть ближайшие защищаются руками и плащами от излишнего жара, повернувшись лицом в противоположную сторону, как если бы они собирались убежать. Более далеких сделай большею частью предохраняющими руками глаза, ослепленные излишним блеском.
Представьте себе тополь. Другие напишут его совсем прямым. Я – нет. Я заставлю его дрожать от ветра.
Если бы я не мог больше писать эти мои маленькие веточки на фоне неба и воздух между ними, чтобы дать пролететь ласточкам, я, кажется, тут же упал бы замертво. Это я и сказал когда-то одному любителю; он просил меня поместить в картину, которая ему предназначалась, деревья с легкой листвой; он безумно любил это. Я обещал выполнить его просьбу: «Будьте спокойны, я работаю для маленьких птичек».
Надо работать с твердостью и упорством… природа сама по себе – лучший советчик.
Пейзажист, у которого небо не является одной из важнейших частей композиции, пренебрегает лучшим своим помощником… А я часто слышал советы писать небо, как белую простыню, натянутую позади предметов… Трудно назвать такой вид пейзажа, в котором небо не является ключевой нотой и в котором оно не выражает настроения этой картины. Можете себе представить, какую ошибку я бы совершил, если бы уверовал в белую простыню. В природе небо – источник света, оно царит над всем, и даже наши повседневные суждения о погоде зависят от него. Небо – очень трудная задача как в смысле композиции, так и в смысле исполнения. При всем его блеске оно не должно выступать вперед, а должно лишь вызывать представление о бесконечной дали.
После сюжета как такового к интереснейшим свойствам пейзажа относятся движение, жизнь.
Оживление полотна – одна из величайших трудностей живописи. Наделить произведение искусства жизнью – в этом, безусловно, одна из необходимейших задач истинного художника. Все должно быть направлено к этой цели: форма, цвет, фактура. Впечатления творящего художника должны быть животворными, и лишь такие впечатления возбуждают зрителя.
И хотя пейзажист должен оставаться господином своего ремесла, фактура, доведенная до максимума живости, должна и зрителю передавать то впечатление, которым охвачен художник.
Каждый ученик летом должен писать этюды и в них со всех сторон изучать то, что он избрал своей специальностью; кроме того, как зимой, так и летом он должен иметь при себе записную книжку и альбом, чтобы приучиться зачерчивать в них все, что остановит на себе его внимание, а не полагаться на свою память и воображение.
Пейзаж должен быть не только национальным, но даже местным. Порукой всему сказанному будет мой долголетний опыт и все мое желание послужить родному пейзажу, и надеюсь, что придет время, когда вся русская природа, живая и одухотворенная, взглянет с холстов русских художников.
Природу украшать не надо, но надо почувствовать ее суть и освободить от случайностей.
Ищите общее, живопись не протокол, а объяснение природы живописными средствами. Не увлекайтесь мелочами и деталями, ищите общий тон.
Из чего сделаны ваши цветы, что это: бумага, тряпка? Нет, вы почувствуйте, что они живые, что налиты соком и тянутся к свету; надо, чтобы от них пахло не краской, а цветами.
Запоминать надо не отдельные предметы, а стараться схватить общее, то, в чем сказалась жизнь, гармония цветов. Работа по памяти приучает выделять те подробности, без которых теряется выразительность, а она является главным в искусстве. Если не удалось, наблюдайте еще раз, пока не добьетесь.
…Наши молодые мастера, работая над пейзажем, обнаруживают часто досадную поверхностность. Например, первые планы картин рисуются крайне небрежно. В картинах не чувствуется шелеста и аромата трав…
Работая с натуры, необходимо, конечно, помнить, что задача живописца заключается не в фотографическом изображении природы, а в создании эмоционального образа… Следует смотреть на природу просто, внимательно, пытаясь понять общее впечатление, и от него идти к деталям. Природа прекрасна, и когда наблюдаешь ее, нужно не выдумывать, а смотреть и смотреть как можно больше. Как бы ни была богата фантазия, природа все равно богаче. Это всегда нужно иметь в виду.
…В моей работе над пейзажем организация пространства имеет колоссальное значение. Понятие
