— Вообще-то я ничего не написал. — Джоэл явно хотел, чтобы Айвен ушел.
— Я не по поводу стихов, — сообщил Айвен. — Мне звонила твоя тетя.
— Да. Знаю.
Джоэл провел Айвена на кухню; Несс исподлобья взглянула на гостя. Она ничего не сказала, но этого и не требовалось. В последнее время Несс достаточно было только посмотреть на человека своими большими черными глазами, и тот уже смущался. В ее взгляде было презрение, но под презрением пряталось еще что-то, и это «что-то» заставляло людей чувствовать себя крайне неуютно.
Айвен склонил голову в приветствии. Пухлые губы Несс изогнулись в улыбке. Оглядев Айвена с головы до ног — редкие седые волосы, плохие зубы, поношенный твидовый пиджак, стоптанные ботинки, — она вынесла ему приговор, который и не собиралась скрывать. Несс кивнула, но ее кивок скорее означал: «Все с тобой ясно, мужик». Она прикурила новую сигарету от тлеющего кончика старой, лежавшей в пепельнице, и зажала ее между пальцами; дым колечками завивался вокруг ее лица.
— Так это и есть Айвен? — обратилась Несс к брату. — Вроде как видела его раньше. Он часто болтается в наших краях. Ну и как вам жизнь национальных меньшинств, нравится? Изучаете нас, обезьян?
— Несс, он не такой, — ответил Джоэл.
— Да прям!
Но даже Несс не удалось смутить Айвена.
— Благодарю небеса, и я вас встречал прежде. Но не предполагал, что вы сестра Джоэла. Вы работаете в Детском центре, правильно? Играете с детьми. У вас настоящий талант общения с малышами.
Таких слов Несс вряд ли ожидала. Ее лицо на миг застыло, затем она глубоко затянулась и хрипло расхохоталась.
— О да! Изображаю из себя настоящую мамочку!
Она резко встала и ушла на второй этаж.
— Это вообще-то Несс, — пояснил Джоэл.
— Раненая душа, — пробормотал Айвен.
Джоэл пристально посмотрел на него. Айвен перехватил этот взгляд. Айвен излучал такую открытость, что мальчик не выдержал и отвел глаза.
Айвен сел за стол и аккуратно закрыл крышкой оставленный Несс флакончик с лаком. Он кивнул, приглашая Джоэла присоединиться. Тот опустился на стул. Радио орало по-прежнему, Джоэл вскочил, выключил его и остался стоять. Теперь тишину нарушал только шум сверху: мультяшные персонажи проживали свою жизнь под взрывы смеха Тоби.
Следуя сформулированным принципам: строгость, честность, справедливость, Айвен изложил Джоэлу свои соображения по поводу «Побеждай словом, а не оружием». Точнее, по поводу того, что Джоэл использует конкурс в своих интересах.
— Я думал, мы друзья, Джоэл, — заметил Айвен. — Однако звонок твоей тети заставил меня в этом усомниться.
Джоэл поднял брови, но промолчал. Он не понимал, к чему клонит Айвен, но уже хорошо изучил взрослых и догадывался, что разъяснение не заставит себя ждать.
— Мне не нравится, когда меня используют, — продолжил Айвен. — Еще меньше мне нравится, когда используют «Побеждай словом, а не оружием». Конкурс создан ради поэтического творчества, и только. Ты меня понимаешь?
Джоэл не понимал, поэтому продолжал хранить молчание.
Айвен обиделся, приняв такую реакцию мальчика за равнодушие. Ему стоило больших усилий не скатиться к речам в духе «Как не стыдно после всего, что я для тебя сделал!». Айвен достаточно хорошо знал мальчиков такого типа, как Джоэл, и понимал, что часто их поведение обусловлено внутренними причинами и не имеет прямого отношения к собеседнику. Но Айвен считал, что Джоэл не такой, как все, особенный, более чуткий к оттенкам слов и интонаций, и не хотел ошибиться.
— Ты появился на вечере, но потом ушел, — пояснил Айвен. — Ты решил, что я не замечу. Наверное, так оно и вышло бы, если бы не звонок твоей тети. Нет, не тот, про деньги, не тот, который ты слышал. Другой.
Джоэл невольно прикусил губу.
— Да. Твоя тетя связалась со мной в тот самый вечер. Во время конкурса «Буриме». Я посмотрел и увидел, что тебя нет. Но я не был уверен. Вдруг ты отправился в туалет? Естественно, я сказал ей, что ты присутствуешь и даже прочитал нам жуткое стихотворение. Я попросил твою тетю не беспокоиться и пообещал проследить за тем, чтобы сразу по окончании мероприятия ты отправился домой.
Джоэл опустил глаза и увидел свои кроссовки. На одном развязался шнурок. Мальчик нагнулся и затянул его.
— Не люблю, когда меня используют, — повторил Айвен.
— Могли бы ответить ей…
— Что тебя нет на вечере? Понимаю. Но ты был там, так ведь? Ты все хорошо продумал. Показался, поднялся на сцену и только потом исчез. Так куда ты ходил?
Джоэл молчал.
— Джоэл, как ты не понимаешь? Если я помогаю тебе, между нами должно быть доверие. Я думал, оно есть. А теперь вижу, что заблуждался… Что ты скрываешь? Это как-то связано с Нилом Уаттом?
И да и нет, но как мог Джоэл объяснить это Айвену? Тот уверен, что любую проблему можно решить, если писать стишки, читать их чужим людям, выслушивать замечания этих людей и делать вид, что их критика имеет огромное значение, хотя это не так, разве что пока торчишь перед всеми на сцене! Все спектакль, не более, немного бальзама на раны, который не лечит, а так…
— Да ерунда, — отмахнулся Джоэл. — Ничего особенного. Просто захотелось погулять. Вы же видите, я больше не могу писать. Не то что раньше. У меня больше не получается, Айвен. Вот и все.
Айвен зацепился за это признание.
— Значит, у тебя сейчас творческий застой. С каждым бывает. Самое лучшее в таком случае — переключить внимание на другую область деятельности, может, даже не связанную со словом.
Айвен задумался, какое средство можно порекомендовать Джоэлу. Ситуация виделась ему следующим образом: у мальчика вполне объяснимый кризис вследствие неблагоприятной домашней обстановки. Лицемерием было бы советовать ему заняться живописью, скульптурой, танцем, музыкой и тому подобным, что требует посещения специальных кружков, куда тетя опять же не будет его отпускать. Но, кажется, выход есть…
— Подключайся к работе над фильмом, — предложил Айвен. — Ты же был на нашей встрече. Знаешь, как это у нас бывает. Нам нужно доделать сценарий, и ты будешь как нельзя кстати. Если бы твоя тетя согласилась отпускать тебя… Хотя бы раз в неделю для начала… А работа над сценарием, вполне вероятно, даст тебе новый толчок, и ты опять начнешь писать.
Джоэл предвидел, как все пойдет, если он согласится, и такое развитие событий его не устраивало. Ну, станет он ходить на их встречи раз в неделю, если тетя разрешит, ну, будет она каждый раз звонить Айвену, проверяя, где Джоэл. К тому же Джоэл не сможет принести пользу, у него нет никаких идей, потому что фильм его уже не интересует. Он не может больше мечтать о таких пустяках, как съемки фильма.
Айвен ждал ответа. Он приписал колебания Джоэла его разочарованности, что было, в общем, правильно. Только причину опустошенности Джоэла Айвен понимал неправильно.
— Тебе сейчас трудно, Джоэл, — заметил Айвен. — Но это не будет продолжаться вечно. Иногда нужно хвататься за соломинку, которую подбрасывает жизнь, даже если кажется, что она не вытащит из неприятностей.
Джоэл снова уставился в пол. Он понятия не имел, как себя вести. Сверху послышалась музыка. Джоэл узнал заставку из очередного мультика.
Айвен тоже ее узнал и улыбнулся. Эта музыка вернула его туда, где они находились, — в аккуратную кухоньку на первом этаже маленького дома. Идет беседа, он советует своему юному другу, как избавиться от хандры.
— Пойми, Джоэл, я тебе не враг. Никогда им не был и не буду.
