система организации вещей, Томми. Клянусь, до сих пор не могу ее понять.
— Она хотела быть необходимой тебе.
— Ей это удалось.
Изабелла снова посмотрела на них. Должно быть, они выработали условный язык, решила она.
— Все со временем наладится, как думаете? — сказала Дебора, но, похоже, говорила она не о бумагах. — Пойдемте отсюда, — улыбнулась она Изабелле.
Маленькая собачка уже устроилась на потертом одеяле в углу комнаты, однако, поняв намерение хозяев, героически потрусила вниз по ступеням, которые только что одолела.
На первом этаже Дебора крикнула:
— Папа, мы идем в сад.
— Буду через минуту, — ответил Джозеф Коттер из кабинета.
Оттуда слышалось звяканье стекла о металл. Должно быть, он ставил на поднос бокалы.
В саду имелась лужайка, кирпичное патио, клумбы и декоративная вишня. Дебора Сент-Джеймс, болтая о погоде, повела Изабеллу к столу под вишней. Когда уселись, она сменила тему и обратила на Изабеллу внимательный взгляд.
— Как он? — спросила она откровенно. — Мы о нем очень тревожимся.
— Я не лучший судья, — ответила Изабелла. — Я ведь с ним раньше не работала. Со стороны он выглядит совершенно нормально. Он очень добр, правда?
Дебора ответила не сразу. Она посмотрела на дом, словно сквозь стены видела находившихся в нем мужчин.
— Хелен работала с Саймоном, — сказала она после паузы. — Это жена Томми.
— В самом деле? Я и не знала. Она была криминалистом?
— Нет-нет. Она была… Хелен была уникальной женщиной. Она помогала Саймону, когда ему это требовалось. Обычно это бывало три или четыре раза в неделю. — Дебора перевела взгляд на Изабеллу. — Несколько лет назад они хотели пожениться, Саймон и Хелен, но этого так и не произошло. Понятное дело, — добавила Дебора с улыбкой, — и в конце концов Хелен вышла за Томми. Довольно трудная ситуация — переход от любовников к друзьям.
Изабелла не успела спросить, почему жена Линли и муж Деборы не поженились. Ей хотелось это узнать, но помешали мужчины, сразу за ними явился Джозеф Коттер с подносом, а собака, носившаяся по лужайке с желтым мячом в пасти, шлепнулась у ног Деборы.
Еще немного поговорили о погоде, но вскоре Линли объявил причину их визита в Челси. Он подал Саймону конверт, с которым приходил в кабинет Изабеллы. Саймон открыл его и вытащил содержимое. Это была фотография желтой рубашки из контейнера «Оксфам».
— Что ты об этом скажешь? — спросил Линли у друга.
Сент-Джеймс с минуту молча изучал фотографию.
— Думаю, это артериальная кровь. Судя по разбрызгиванию на груди рубашки.
— Твои предположения?
— Мои предположения таковы: убийца, одетый в эту рубашку, стоял очень близко к жертве, когда нанес ей смертельный удар. Взгляни на брызги на воротнике.
— И что это значит, по-твоему?
Сент-Джеймс глубоко задумался.
— Довольно странно… Я бы сказал, что удар был совершен во время объятий. Если бы это было по- другому, то самые большие брызги остались бы на рукаве, а не на воротнике и не спереди на рубашке. Позволь, я покажу тебе. Дебора!
Он встал со стула — нелегкое для него дело из-за инвалидности. Изабелла только сейчас это заметила. На ноге у него был протез, делавший его движения неуклюжими.
Дебора тоже встала, как попросил ее муж. Саймон обхватил ее левой рукой за талию и привлек к себе. Наклонился, словно собираясь поцеловать ее, и в тот же момент поднял правую руку и опустил ей на шею. Закончив демонстрацию, он легко прикоснулся к волосам жены и сказал Линли, указывая на фото:
— Видишь, самые большие брызги на груди рубашки с правой стороны. Он выше ее, но не намного.
— У нее нет защитных ран, Саймон.
— Следовательно, она хорошо его знала.
— Она была с ним по собственному желанию?
— Думаю, что да.
Изабелла ничего не сказала. Она поняла цель их визита к Сент-Джеймсам, но не знала, следует ли ей благодарить Линли за то, что он не стал указывать на эти обстоятельства (вероятно, сразу замеченные им) во время собрания в Скотленд-Ярде, или нужно рассердиться на него за то, что он обставил все таким образом, в присутствии друзей. Она вряд ли стала бы спорить с ним здесь, и он, должно быть, знал это. Линли вбил еще один гвоздь в крышку гроба версии о Мацумото в роли убийцы. Изабелле нужно было перестроиться, и сделать это быстро.
Она поерзала на стуле, кивнула и сказала, что благодарна за то, что они уделили ей внимание, но сейчас ей пора откланяться, у нее еще много дел, утром рано вставать, нужно допросить свидетеля, и ей предстоит встреча с Хильером. Они, конечно, ее поймут.
Дебора проводила ее до дверей. Изабелла спросила ее, не видела ли она в момент съемки что- нибудь или кого-нибудь, не обратила ли внимание на что-то необычное.
Дебора ответила так, как и ожидалось. Прошло более полугода. Она совершенно ничего не помнила, сказала только, что на съемке присутствовала Сидни, сестра Саймона.
— Да, и Мэтт тоже был, — добавила Дебора.
— Мэтт?
— Мэтт Джонс, приятель Сидни. Он привез ее на кладбище и несколько минут наблюдал за съемкой. Но он не остался. Извините. Я должна была сказать об этом раньше. Как-то совсем позабыла.
Изабелла думала об этом, направляясь к своей машине. Но она не успела далеко продвинуться в своих размышлениях. Ее позвали по имени, она обернулась и увидела Линли.
— Мэтт Джонс, — сказала она, когда Линли приблизился.
— Кто? — спросил он.
В руке у него был все тот же конверт с фотографией. Изабелла протянула руку, и Линли отдал ей фотографию.
— Бойфренд Сидни Сент-Джеймс. Ее партнер. Или как там его. Он был в тот день на кладбище. Дебора только сейчас вспомнила.
— Когда? — Он тотчас сообразил. — В день съемки?
— Да. Что мы о нем знаем?
— Мы знаем, что есть сотни Мэтью Джонсов. Филипп расследовал это, но…
— Хорошо, хорошо. Я вас поняла, Томас, — вздохнула Изабелла.
Она отстранила Филиппа от этой работы и заставила дежурить в больнице Святого Фомы. Если о Мэтте Джонсе есть важная информация, то она ждет, когда ее поднимут.
Линли посмотрел в сторону реки.
— Как вы смотрите на то, чтобы поужинать, Изабелла? Вы проголодались? Мы могли бы зайти в паб. Или, если вам угодно, я живу недалеко отсюда. Но вы же знаете, вы были у меня в доме.
Приглашение прозвучало неловко, и Изабелла, несмотря на растущую тревогу в отношении расследования, сочла его смущение очаровательным. Тем не менее она подумала, что более близкое знакомство с Томасом Линли таит в себе опасность. Она не желала открываться ни перед кем из них.
— Я бы хотел поговорить с вами о деле, — сказал Линли.
— И это все? — спросила Изабелла и очень удивилась тому, что он покраснел.
Она не думала, что он из породы краснеющих людей.
— Конечно, — сказал Линли. — А что же еще? — И прибавил: — Да, и о Хильере тоже. О прессе. О Джоне Стюарте. Об общей ситуации. И о Хэмпшире.
— А что о Хэмпшире? — вскинулась Изабелла.
