редонскими пчелами, чтобы подарить его королю, но в аудиенции святому отказали. Однако Редон посетил правитель Бретани Номиноэ, убедивший Конвойона еще раз съездить к королю, и на этот раз Людовик подтвердил право святого на дары.
Итак, в Редоне был возведен монастырь и построена церковь, но, по словам автора хроники, «под его алтарем не было тела святого, которое могло бы стать оплотом монастыря и совершать чудеса, привлекающие паломников». Конвойон в обществе двух монахов отправился в Анжер. Там они и поселились вместе с благочестивым человеком по имени Хильдвалл. Последний попытался выяснить причину их приезда в город. Святой долго колебался, но потом попросил своего товарища хранить молчание и наконец признался, что они отправились в экспедицию за святыми мощами. Он спросил своего друга, какую реликвию им лучше взять. Хильдвалл сказал Конвойону, что в соборе захоронены останки святого епископа Апофемия, о котором ничего не известно, кроме того, что он святой. Его кости лежали в каменном саркофаге с очень тяжелой крышкой. Хильдвалл добавил, что несколько монахов уже тщетно пытались украсть эти мощи. Конвойон и его помощники подождали три дня, а затем темной ночью вооружились ломами и отправились в собор. Они добрались до него, вошли и, помолившись, подняли крышку гроба. Забрав мощи, монахи поспешно вынесли их и в положенный срок благополучно добрались с ними до Редона. В честь обретения этой реликвии братья устроили пышное торжество. Тотчас же начали происходить чудеса, и вскоре святой Апофемий стал пользоваться большой славой и почетом.
Когда в 837 году епископ Ванна умер, его место занял некий Сюзанн, получивший этот пост за взятку. Конвойон, узнав о распространении коррупции в церкви, очень расстроился и был крайне возмущен. Он обратился к Номиноэ с просьбой собрать совет епископов и аббатов, который покончил бы с подобной порочной практикой. На этом собрании было зачитано осуждение симонии, но епископы заявили, будто не продавали духовный сан и не требовали за него плату, хотя всем было известно, что они получали от кандидатов подарки. Сюзанн, естественно, утверждал это громче всех. В конце концов было принято решение отправить посольство в Рим, чтобы получить по этому делу официальное решение церковных властей. В его состав вошли Сюзанн Ваннский, Феликс Квимперский и Конвойон, который должен был везти «золотые короны, украшенные драгоценными камнями» – дар папе от Номиноэ. Суть решения, которое по этому вопросу вынес папа Лев, не ясна. В нантских хрониках говорится о том, что папа сделал Конвойона герцогом и разрешил ему носить золотую корону. Лев также преподнес ему ценный дар – мощи святого мученика и епископа Рима Марцеллина, которые Конвойон забрал с собой в Редон и поместил в местную церковь.
Позднее Номиноэ выступил против французского короля Карла Лысого (об этом уже говорилось в кратком обзоре истории Бретани). Огнем и мечом он разрушил Пойту, но пощадил аббатство Сен-Флорен, хотя и заставил монахов, чтобы досадить Карлу, поставить на башне свою статую, лицо которой демонстративно было направлено в сторону Франции. Во время отсутствия Номиноэ обитатели монастыря отправили лысому монарху письмо, в котором рассказывали о поступке бретонского правителя. Король приказал сбросить статую, а на ее месте установить белую фигуру с «нелепой внешностью», причем ее лицо с довольно глумливым выражением было направлено в сторону Бретани. В отместку Номиноэ сжег дотла Сен-Флорен, а все его богатства передал в аббатство Редона. Победы бретонского правителя заставили Карла сесть за стол переговоров. Была достигнута договоренность о том, что Номиноэ и его сын получат королевский титул, а также будут править Ренном, Нантом и всей Бретанью.
Как мы уже видели выше, Конвойон был облагодетельствован бретонским правителем, который направил все свои трофеи в Редон. Позже, когда его аббатство в Редоне оказалось по соседству с приливно-отливной рекой и, следовательно, оказалось под угрозой норманнских набегов, он вместе со своими монахами переехал внутрь страны, поселившись в Плелане. Там около 868 года он умер и был похоронен, но впоследствии его тело перевезли в Редон, где он так долго жил и трудился. Его мощи были уничтожены во время Великой французской революции.
Святому Тивизио (более правильно – Тирио) поклоняются во многих областях Бретани. Хотя он был епископом Дола, своим покровителем его считают жители многих областей страны вплоть до Ландивизио на западе. Он жил в первой половине VII века и, в отличие от других армориканских святых, был рожден в Бретани. Его отец Лелиан и мать Магин выращивали скот по соседству с красивым и романтичным лесом Броселианд. Юный Тивизио присматривал за овцами. Он был поражен красотой прекрасного леса, и его мысли превращались в лэ, которые он напевал, ухаживая за скотом. Подобно другому древнему пастуху, царю Давиду, он обладал прекрасным голосом, придававшим форму его изысканным мыслям. Недалеко от дома, где жил мальчик, стоял монастырь Балон, и пастушок часто оставлял своих овец и убегал послушать, как молятся монахи. Иногда он принимал участие в службе, и однажды епископ Дола, решивший посетить эту отдаленную часть своего диоцеза, услышал чистый, нежный голос мальчика, выделяющийся на фоне более низкого пения монахов. Пораженный красотой этого голоса, епископ попросил представить ему самого певца. Вскоре к нему привели Тивизио, и прелат попросил его спеть. Снова и снова звучал голос мальчика, пока, наконец, епископ, задержавшийся в отдаленном монастыре, чтобы послушать пение юноши, не был вынужден уехать. Однако он так полюбил мальчика, что сообщил монахам Балона о своем решении взять его в Дол. Так Тивизио оказался в древнем религиозном центре, где получил должное образование и брал уроки пения. Прелат сделал его своим викарным епископом, а позднее – аббатом Дола. Когда, наконец, ему пришлось оставить пост, он назвал Тивизио своим преемником.
Эта история является интересным примером того, что в древности считалось, будто красивый голос наделен особой силой. Но подобная любовь к музыке и эмоциональная восприимчивость не редкость в кельтском мире. Музыкальность и умение видеть красоту окружающего мира, музыки, поэзии, холодного моря, омывающего пустынные берега, или безмолвных чудес холмов и долин свойственны кельтам не меньше, чем мускулы и сухожилия, благодаря которым они прошли через трудные времена борьбы за выживание, где бы они ни поселились – на отдаленных островах рядом с окутанным мистическими туманами побережьем Шотландии, в горах Уэльса, в живописной Бретани или в многострадальной, но прекрасной Ирландии.
На южном портике церкви в Ландивизио сохранилась изящная резьба. Это все, что осталось от древнего здания, которое, судя по ее красоте, выглядело, вероятно, незабываемо. Там также расположен очень древний и живописный фонтан, построенный, по поверьям, самим святым Тивизио.
Считается, что легенда о святой Неннохе – это чистой воды вымысел, но тем не менее она крайне интересна. В ней говорится о том, что у короля Уэльса, которого звали Бреохан, было четырнадцать сыновей и все они приняли решение служить Господу. Бреохан поклялся, что, если Бог подарит ему еще одного ребенка, он передаст церкви десятую часть всего золота своих земель. Затем супруга Монедюк родила ему дочь, названную Неннохой. Девочку отослали к приемным родителям, и домой она вернулась только в возрасте четырнадцати лет. Ирландский принц стал просить ее руки, но святой Жермен, который в тот момент был во дворце ее отца, убедил ее посвятить себя церкви, и расстроенному королю не оставалось ничего, кроме как дать девушке свое благословение. Отречься от бренного мира Неннохе помогало много людей, среди которых было «четыре епископа, а также множество священников и девственниц». В легенде говорится о том, как все они сели на корабль и отправились в Бретань. Местный король подарил принцессе земли в Плоермеле, где она основала великолепный монастырь и жила там до самой смерти.
В нескольких бретонских песнях говорится о святой Эноре (или Гоноре), супруге святого Эффлама (уже упомянутого в главе о короле Артуре), но они заметно противоречат друг другу. В одном источнике, содержащем «сухие факты», содержится рассказ о том, как Эффлам из политических соображений вынужден был обручиться с саксонской принцессой по имени Энора. Естественно, этот союз не был благом, ведь он заключался без любви. В результате Эффлам, чтобы избежать семейной жизни, сильно ранившей его чувства, или исключительно по религиозным соображениям покинул жену и отправился в Бретань с намерением стать отшельником.
В другой бретонской песне начало этой истории передается гораздо более живописно. В ней говорится о том, что у «прекрасной, как ангел» Эноры было множество поклонников, но она соглашалась выйти замуж только за принца Эффлама, «сына иноземного короля». Но сам Эффлам, охваченный желанием обратиться к Богу и отдалиться от мира, поднялся «посреди ночи, своей брачной ночи» и тихо
