Смогу я чуть помухлевать со временем, вернув корабль в ту точку, откуда его умыкнула тор Нед'Эстро? Смогу. Понадобится всего пара часов. Конечно, гораздо лучше для подобных трюков использовать дарая, но мне не хотелось впутывать сюда официальный Эйхаррон (по крайней мере, не в эту часть начинающего оформляться во что-то интересное плана), а муж, которого я обычно использовала для осуществления таких вот махинаций, сейчас был занят выполнением совсем другого поручения.
Л-ладно, будем работать с тем, что у нас есть. Что есть… Кто есть…
– Леди Регент…
– Тихо! – Повелительный сен-образ полыхнул звонким щелчком кнута, недвусмысленно приказывая всем заткнуться. Согласна, не очень практично с точки зрения теории лидерства, но мне нужно было подумать.
Это дело таило в себе много больше отрицательного, чем казалось на первый взгляд. Нет, конечно, и на первый взгляд веселого тут мало, но у меня все внутренности скручивало в тугой узел, в затылок втыкались тонкие иголки дурных предчувствий, когда я пыталась анализировать это дело всерьез.
Не шел из головы утренний кошмар. Сон – и появление Мастера из Расплетающих Сновидения. Кесрит. Пираты. Ауте, угораздило же родиться с огрызком провидческого дара – и не помогает, и жить спокойно не дает. Во сне от меня отрезали кусочки. В реальности кто-то потихоньку похищает эль-ин, отхватывая кусочки от Эль. Ну а если учесть, что я и Эль в некотором роде одно и то же… И “повезло” же мне угодить в аватары богини…
Так, попробуем пойти простым путем.
Я потянулась к точке сосредоточия между глазами, к той точке, которая всегда со мной, маяча где-то на границах сознания.
И мир новых ощущений рухнул на меня грохотом гигантского водопада.
Да.
Я была существом с тысячью лиц, и тысячью глаз взирала я на этот мир. Я была воспоминаниями миллионов лет прошлого и будущего, я была силой и слабостью, ветром и морем. Я была Эль.
Но сейчас меня интересовали лишь восемь всплесков самосознания, плавающих где-то в глубине моего существа. Восемь девочек. Восемь эль-ин. Я искала в себе разумы созданий, чьи сен-образы недавно показал мне Зимний, и не находила их. И в то же время совершенно точно знала, что они живы.
Та-ак.
Я не то чтобы шагнула вперед, но что-то изменилось, отдалилось, что ли, резким порывом ветра растрепав волосы и крылья. И вот уже стою, спиной ощущая Ее присутствие за своим плечом.
– Как они это сделали?
Вопрос в некотором роде риторический, но не задать его я не могу.
– Узнай. – Голос хрипл и недоволен. Я медленно повернулась, почти страшась того, что увижу. Почему она выбрала такой облик? Эль-ин никогда не бывают старыми, если, конечно, сами того не хотят, что случается довольно редко. Нам нравится быть вечно юными и вечно сильными. Но существо, стоящее сейчас передо мной, было сгорблено долгими годами, оставившими глубокие следы на древнем лице. Это не была красивая старость или старость, исполненная достоинства. Нет. Расплывшаяся, бесформенная фигура с отвисшей грудью и широким тазом, всклокоченная ведьмачья грива, скрюченные пальцы. И глаза. Мои глаза. Огромные, миндалевидные озера безвременья, ежесекундно меняющие цвета и оттенки. Совсем молодые.
Эль, воплощенная суть всех эль-ин, этакое одушевленное коллективное бессознательное моего народа, взирала на меня сердито и немного насмешливо.
– Узнай, как смертные смогли отсечь от меня моих детей, и я тоже это узнаю. Верни мои косточки!
Она протянула свои старческие руки с черными, уродливыми когтями, и в мои подставленные ладони упали белые, отполированные тысячелетиями маленькие кости.
Я уставилась на неожиданный дар в полном непонимании.
– Иди!
Люди, может, и принимают загадки своих богов в раболепном благоговении, но я, слава Ауте, человеком отродясь не была. И мириться с происходящим так просто была не намерена.
– Что это значит?
Она хитровато склонила голову, дохнув загробным зловонием из обрамленного гнилыми зубами рта. Я потихоньку начинала закипать.
– Что ты делаешь? Что означал тот дурацкий сон?
– Сон? Разве сны не должны быть посланиями от подсознания? Еще издевается!
– ТЫ мое подсознание, бездна тебя поглоти! Прекрати дурить! Если у тебя есть что мне сказать, говори нормальными сен-образами!
Старуха снова ухмыльнулась, сверкая ониксовыми глазищами, в следующее мгновение ставшими вдруг изумрудными. Откинула уродливую голову и… запела.
Эта песня была чем угодно, только не тем, что могло бы вырваться из старой луженой глотки. Четкая дробь барабанов, пробирающая до дрожи в животе, свист и трепет, шаманские напевы. Переливы звука, света и энергии, взлеты и падения, начало и конец. Она, пела, и душа изливалась в этой песне воем одинокой волчицы.
Кости в моих пальцах шевельнулись. Дернулись. Я рванула в сторону, в ужасе отбрасывая их от себя. И застыла, завороженно глядя на свершающееся перед глазами чудо.
Зарево древних костров. Пляски под полной луной.
Кости поднимались. Поднимались, формировались, срастались. Кости формировали скелет неведомого зверя, белый, гладкий и красивый.
Она пела.
А кости обрастали плотью, шерстью и яростью. Хвост хлестнул по полосатым бокам, клыки блеснули в вибрирующем рыке. Огромный тигр сорвался с места, сияя победным огнем шкуры.
Аррек?
Сверкнул зеленью взгляда. Побежал, свободный, дикий и неуправляемый.
У меня горло сжалось от ужаса и восторга. А тигр, летящий мощными легкими прыжками, вдруг затуманился, пошел волнами, будто смотришь на него сквозь толщу воды, – и вот, мерно разбивая воздух эфирными крыльями, к небесам взмыла фигура эль-ин.
Я потрясенно повернулась к старухе. Старухе? Передо мной, украшенная нежными лавандовыми переливами крыльев, стояла юная эль-ин. Матовое сияние кожи, многоцветье все тех же глаз, тысячью звезд взирающих в бездонные небеса. Хитроватая улыбка.
– Ты соберешь кости, ты сложишь их вместе и найдешь песню. Ты вдохнешь в них душу, и душа возродится. Иди.
Она отвернулась, диковато прянув ушами. И как прикажете все это понимать?
– Эль! Подожди!
– Я послала к тебе Л'Риса и Дельвара. Приступай.
И исчезла, шельма такая.
Я резко вскинулась в кресле, широко раскрыв глаза и рыча сквозь зубы трехэтажные ругательства. Все присутствующие в комнате смотрели на меня с этаким пристальным, вопрошающим вниманием. Среди эль- ин случалось, что кто-то вдруг во время разговора отключался, задумавшись или отправив свою астральную проекцию на выяснение каких-то других дел, но подобное считалось чуть ли не грубостью и не приветствовалось.
– Зимний, это помещение хорошо проверили насчет прослушивания?
Он аж скривился от столь неприкрытого оскорбления.
– Без сомнения. – Тон сух и холоден, как вечные ледники.
– Перепроверь.
– Леди Регент, я не считаю, что существует необходимость…
– Перепроверь.
– Да, Регент. – И после паузы: – Чисто.
– Хорошо. – И это действительно хорошо. Жаль, конечно, что пришлось так его осадить, видит Ауте, мои отношения с этим беленьким и без того далеки от цивилизованных, но игра пошла на слишком большие
