Сандра Джоунс
Одержимые любовью
1
Дрожащей рукой Флер сняла трубку и снова опустила на рычаг. Кто ей поверит? Да она сама не верит. Настолько диким показался ей случайно подслушанный разговор.
К горлу подступил комок – и от обиды на него, и от злости на себя, – а на глаза навернулись слезы.
Сообщу в полицию, решила она, но тут же передумала. А что я скажу? Меня не избили и не изнасиловали. Не ограбили и не шантажировали… Флер покосилась в зеркало. Так тебе и надо. Нечего подслушивать!
Хоть бы Эми поскорее пришла!.. Напряженную тишину нарушал лишь мерный шаг старинных часов, вторя стуку сердца Флер. И пока еще неслышному биению сердца ее ребенка.
Выдвинув ящик комода, она достала сигареты и зажигалку – изящную золотую вещицу с дарственной надписью; «Моей любимой Флер». Словно обжегшись, швырнула зажигалку в растворенную дверь гостиной, и она закатилась под пианино.
Взяв с каминной полки спички, с. трудом прикурила; руки ходили ходуном. Неужели еще сегодня утром, радуясь новому дню, она помчалась на работу, чтобы поскорее увидеть Его?
Генри Стоун частенько наведывался в офис, и каждый раз от его нескромных взглядов у Флер сладко замирала душа. В обеденный перерыв они садились каждый в свою машину и разъезжались в разные стороны, а через несколько минут встречались в укромном закоулке парка. Сидели в его «роллс-ройсе», болтали и целовались, строили планы на будущее… А в непогоду, когда в парке было безлюдно, забирались на заднее сиденье и занимались любовью…
Он обещал ей целый мир, и она, дура, верила. Хотя порой какие-то мелочи не давали покоя. Как-то раз Флер услышала, как Генри заказывает две дюжины алых роз в подарок жене на годовщину свадьбы. В другой раз, когда Флер с Эми пришла в ресторан отметить свой день рождения, она увидела Генри с женой – те сидели за столиком при свечах в уютном уголке и ворковали, как и подобает любящим супругам. Вот такие досадные мелочи…
Флер взглянула на часы. Десятый час… Выскочив за дверь, торопливым шагом пошла к калитке, тревожно поглядывая по сторонам. После смерти родителей тетка заменила ей мать.
Ну наконец-то! В конце переулка показалась знакомая фигурка. Невысокого роста, полноватая, с задорными седыми кудряшками, Эми Блейк была заметной личностью в округе. Прямодушная, пожалуй, даже слишком, но добросердечная – ее любили все, кто был с ней знаком. Несмотря на свои семьдесят лет, Эми отличалась завидной радостью жизни, и ее серые глаза искрились озорным блеском.
Флер оглянулась на дом: увитый плющом, с трубой на черепичной крыше, с витражами окон и нарядными занавесками, он словно сошел с почтовой открытки. Здесь выросла мать Флер и ее старшая сестра Эми, а после смерти родителей сюда переехала и Флер. Оставаться здесь опасно, а тетка наверняка захочет уехать вместе с ней.
– Ничего ей не скажу! – шепнула Флер. – Зачем взваливать на тетку такую ответственность!
– Разговариваешь сама с собой? Верный признак безумия!
– Правда? – Флер отворила калитку и подумала: может, это не Генри Стоун, а она сошла с ума?
– Коли так, мне самой давно пора в дурдом. – Взглянув на племянницу, Эми участливо спросила: – С тобой все в порядке?
– В полном порядке, – солгала Флер и покраснела.
– Вот и ладно. – Заметив встревоженный вид племянницы, Эми не стала настаивать и, войдя в дом, спросила как бы между прочим: – Как дела на работе?
– Нормально.
Они пошли на кухню, Эми поставила чайник, заварила чай, а Флер напряженно молчала.
Тетка что-то рассказывала, а мысли Флер витали далеко: в который раз она заново переживала этот кошмар. Вот она стоит, пригнувшись под окном дома Генри, вот заглядывает внутрь, не в силах поверить в то, что услышала…
Эми искоса наблюдала за племянницей. Она догадывалась, что Флер беременна, но чувствовала, что причина ее беспокойства не только в этом.
– Ты плохо выглядишь, душа моя! – решилась наконец Эми. – Бледная… Много куришь.
– Да, люблю покурить… Надо с этим кончать.
– Что так? – с невинным видом спросила Эми.
– Да так, – туманно ответила Флер.
– А я думала, потому что ты беременна.
Тетка все знает! И притворяться больше незачем… Если бы дело было только в беременности!
– Откуда ты знаешь? – закрыв лицо руками, шепнула она.
– Пусть я старая дева и без пяти минут маразматичка, но глаза-то у меня есть! Ты будто светишься вся изнутри… Душа моя, если тебя что тревожит, лучше выговорись.
– Зря я тебе сразу не сказала. Это он мне запретил.
– Твой начальник? Но ведь он, кажется, женат.
– Женат.
