В чём и как это выразилось? - Прежде всего, следует признать, что именно А.С.Пушкин сформировал «стандарт» литературного Русского языка, на котором до настоящего времени все народы, нации и племена русской цивилизации общаются меж собой; на котором написана вся литература (как научная, так и художественная и публицистическая), несущая хоть какой-то смысл [28].
При этом А.С.Пушкин выразил в определённой лексике смысл жизни русских и всех народов, живущих в пределах Русской цивилизации, однако сделал он это своеобразно - так, что для правящей верхушки России XIX и ХХ века эта информация оставалась недоступной.
Ах если бы меня под лёгкой маской,
Никто в толпе забавной не узнал!
Когда бы за меня своей указкой
Другого строгий критик пощелкал!
Уж то-то б неожиданной развязкой
Я все журналы после взволновал! [29]
Кого имел в виду Пушкин под именем «толпы забавной»? - Понятно: узкую прослойку правящего класса - дворянство России XIX века, составлявшего менее 1 % от 70 млн. населения России первой половины XIX века (по некоторым данным оно составляло чуть более 100 тыс. человек). Но именно дворяне были первыми читателями и «ценителями» творчества Пушкина, хотя многие из них говорили по-французски, жили за границей и русского языка почти не знали. Кроме того, политика дворянства, уклонившегося от службы Родине и впавшего в барство, была антинародна. Соответственно этим обстоятельствам, А.С.Пушкин и был вынужден в своём творчестве прибегнуть к иносказательности - «языку Эзопа», о чём намекает сам:
Опять, зачем Эзопа
Я вплёл с его варёным языком,
В мои стихи?
И на этот вопрос он сам же и отвечает в последней - XXII октаве предисловия к «Домику в Коломне»:
Что вся прочла Европа,
Нет ну'жды вновь беседовать о том!
Этими словами Пушкин выразил и своё неприятие смысла жизни западной региональной цивилизации. Именно отсюда проистекает как прижизненная, так и посмертная ненависть к нему транснациональной политической мафии - братанов-масонов, - выражающаяся и в графоманстве на пушкинские темы отечественной академической «пушкинистики» и журналистики.
Во времена А.С.Пушкина крестьянство составляло порядка 90 % населения империи - тот самый народ, который в сказках, былинах, песнях хранил социо-культурные коды и смысл жизни Русской цивилизации. И об этом есть в XXIX октаве «Домика в Коломне»:
Фигурно [30] иль буквально: всей семьёй,
От ямщика до первого поэта [31],
Мы все поём уныло. Грустный вой -
Песнь русская. Известная примета! [32]
Начав за здравие, за упокой
Сведём как раз [33]. Печалию согрета
Гармония и наших муз, и дев,
Но нравится их жалобный напев!
В этой поэме Пушкин задолго до Л.Н.Толстого (о чём речь пойдёт далее) дал оценку исторически сложившемуся византийскому христианству, пришедшему на Русь после крещения. Но дал иносказательно:
Стряпуха Фёкла, добрая старуха
Давно лишённая чутья и слуха.
Ключ к пониманию этих строк в том, что ближайшей помощницей и сподвижницей апостола Павла был девица по имени Фёкла, принявшая обет безбрачия (целибат), которая и после казни Павла неистово продолжала проповедовать его идеи.
В этой же поэме вдова (символ института государственности) после смерти «стряпухи Фёклы» (символ византийского христианства России) во время февральской революции 1917 года:
Подумала, что два-три дня не доле -
Жить можно без кухарки; что нельзя
Предать свою трапе'зу Божьей воле.
Кухарка здесь - символ идеологической власти, задача которой в толпо-«элитарном» обществе не допустить, чтобы Божья воля - Божий промысел - был доступен народу без извращений. И придя к такому решению, вдова наняла новую кухарку:
А как зовут? - А Маврой. - Ну Мавруша
Живи у нас; ты молода, мой свет;
Гоняй мужчин. Покойница Феклуша
Служила мне в кухарках десять лет,
Ни разу долга чести не наруша.
Ходи за мной, за дочерью моей;
Усердна будь; присчитывать не смей.
Так на смену кухарке Фёкле - пришла в Россию кухарка Мавра (символ марксизма: друзья называли К.Маркса - Мавр и свои письма он подписывал этим псевдонимом). Из всего этого некоторые читатели могут понять, что Пушкин был атеистом, но это совсем не так - он был искренне верующим Богу и об этом он прямо говорит в XXXIV октаве «Домика в Коломне»:
По воскресеньям, летом и зимою,
Вдова ходила с нею с Покрову,
И становилася перед толпою,
У крылоса налево. Я живу
Теперь не там, но верною мечтою
Люблю летать, заснувши на яву,
В Коломну, к Покрову - и в воскресенье
Там слушать русское богослужение.
В этой октаве Пушкин даёт возможность читателю понять, во-первых, что «вдова» у него - символ монархической государственности, так как место царской семьи во время богослужения - «у крылоса налево» [34]; во-вторых, что дочь вдовы - Паша - символ русского народа, который в те времена в основной своей массе крестьянствовал (пахал) и соответственно имел время ходить в церковь - летом и зимою, так как весною и осенью - посевная и сбор урожая. И мечтал поэт не о христианском, а каком-то «русском богослужении».
Церковная иерархия стремится показать, что А.С.Пушкин после «юношеских шалостей» («Гавриилиады»), остепенился и к концу жизни стал таким же воцерковленным православным, как и все. И, тем не менее, после августа 1991 года, как только она добралась до власти, она сразу же занялась цензурой известной сказки Пушкина «О попе и его работнике Балде» [35].
Некоторые произведения А.С.Пушкина по стилю - ближе к жреческому: многие вещи написаны кратко и образно, в результате чего каждый додумывал их содержание в соответствии со сложившимся мировоззрением и соответствующему ему стереотипами. Одна «Пиковая дама» чего стоит. В ней он в начале VI главы иносказательно говорит о противостоянии двух смыслов жизни - Запада и России:
«Две неподвижные идеи не могут вместе существовать в нравственной природе, так же, как два тела не могут в физическом мире занимать одно и то же место».
Это противостояние не закончено, но в повести есть предсказание, чем оно закончится, поскольку
