Пробирная палата

крыльцо, где якобы проверяла расходную книгу. Впрочем, уйти далеко ей не удалось – на страницу упала тень. Ветриз подняла глаза.

– Ветриз Аузелл?

Она кивнула и быстро отвела взгляд, чтобы не таращиться на незнакомца, но это было слишком трудно, выше ее сил. В конце концов, перед ней впервые стоял Сын Неба.

– Я ищу вашего брата, Венарта, – сказал мужчина. – Он дома?

Ветриз покачала головой:

– Очень жаль, но он уехал. По делам. Я могу вам чем-нибудь помочь?

Незнакомец улыбнулся, снисходительно, словно предложение исходило от шестилетней девочки.

– Спасибо, но нет. У меня дело к нему.

Все друзья Ветриз прекрасно знали, что так с ней обращаться нельзя.

– Тогда вам нужна я, – с милой улыбкой произнесла она. – Пожалуйста, входите. Могу уделить вам четверть часа.

Незнакомец посмотрел на нее, но возражать не стал. Она провела его в бухгалтерию, где в это время дня никого не было, потому что служащие находились либо на складе, либо в таверне.

– Прошу прощения за беспорядок. – Ветриз повела рукой, предлагая посетителю сесть за безукоризненно чистый стол. – А теперь… что я могу для вас сделать?

Она опустилась на стул за столом Венарта. Стол этот, огромный, украшенный резьбой и невыразимо вульгарный, достался Венарту в качестве трофея, и брат Ветриз ненавидел его всей душой.

– Садитесь, пожалуйста, – сказала она, прекрасно зная, что предлагаемый гостю стул слишком низок, и над столом будет торчать лишь голова незнакомца.

Однако Сын Неба лишил ее такого удовольствия, оказавшись невообразимо высоким.

Неужели они все такие длинные?— подумала она.

– Спасибо. – Мужчина заерзал, пытаясь устроиться поудобнее, что на крохотной табуретке было принципиально невозможно. – Меня зовут Мойзин Шел, я представляю власти провинции. Нас интересует вопрос о найме нескольких кораблей.

Ветриз кивнула с таким видом, будто услышала нечто привычное.

– Понятно. Какого рода корабли вам нужны, сколько и на какой срок?

Мойзин Шел посмотрел на нее, слегка подняв бровь.

– У вас есть корабль под названием «Белка». Насколько нам известно, это двухмачтовое судно с прямым парусным вооружением, способное идти на шести узлах при попутном ветре, в каботажном плавании оно может идти в крутой бейдевинд при боковом ветре. И, если я не ошибаюсь, «Белка» берет на борт по меньшей мере сто тридцать тонн?

– О, легко, – ответила Ветриз, не имевшая ни малейшего понятия, о чем идет речь. – Какой груз вы намерены перевозить?

Мойзин Шел, похоже, не слышал ее.

– Прежде чем перейдем к следующему пункту, давайте уточним кое-какие технические детали. Прошу меня извинить, если вам это покажется излишним, но мы должны быть уверены, что ваш корабль отвечает всем требованиям нашей стороны, а уж потом заключать соглашение. Вы можете ответить на такие вопросы, или же мне нужно дождаться вашего брата?

– Никаких проблем, – твердо ответила Ветриз. – Задавайте.

– Очень хорошо. – Гость сомкнул пальцы пирамидкой. – Скажите, а как крепятся шпангоуты к флору и, если вам не трудно, из какого материала у вас бимс?

Надо отдать должное, Ветриз сумела сохранить бесстрастное выражение.

– «Белка» рабочий торговый корабль, господин Шел, а не яхта для увеселительных прогулок. Уверяю, вам не стоит беспокоиться из-за таких мелочей.

Сын Неба снова кивнул:

– И как я полагаю, форштевень и ахтерштевень врезаны в киль, да? Извините, что приходится говорить о деталях. Как я уже сказал, мне не доставляет удовольствия расспрашивать вас о таких вещах, но у нас уже возникали разного рода проблемы с недобросовестными гражданскими судовладельцами, так что некоторый печальный опыт заставляет проявлять осторожность.

– Я… – Ветриз глубоко вздохнула. – Мне трудно вот так сразу вспомнить все детали. Полагаю, что наш корабль удовлетворяет вашим требованиям. В конце концов, мой отец занимался перевозкой тканей из Коллеона в Скону еще тогда, когда вы только учились ходить. Если «Белка» за это время не рассыпалась, то можно полагать, что держится она не только за счет клея и вощеной бумаги. Однако, – добавила она поспешно, заметив, что Сын Неба сделал нетерпеливый жест, – все подтверждения я смогу получить сразу же после ее возвращения. Если желаете, можете осмотреть корабль сами. Давайте исходить из предположения, что судно отвечает вашим требованиям, и перейдем к другой стороне вопроса. Вы сказали, что корабль нужен вам для… для чего?

Губы Мойзина Шела едва заметно дрогнули.

– Я ничего не говорил, – ответил он. – Что ж, полагаю, будет разумно, если я сам, как вы предложили, осмотрю судно, когда оно возвратится. Вы можете сказать, когда это случится?

– У меня нет точных данных. – Ветриз уже решила для себя, что гость ей не нравится. – Через неделю, может быть, две. Это зависит, видите ли, от нескольких обстоятельств, в том числе…

– Конечно. – Мойзин Шел поднялся. – Я буду здесь примерно через три недели и, если «Белка» к тому времени возвратится, свяжусь с вами. Спасибо, вы были очень любезны. Извините, что оторвал вас от дел.

– Угу. – Ветриз вскочила со стула. – Если вы скажете, где вас можно будет найти, то как только корабль придет, я сразу же…

– Не утруждайте себя, – сказал Шел. – Я узнаю. И обязательно приду. До свидания.

Когда гость ушел, Ветриз откинулась на спинку стула и выругалась, что делала не очень часто. Будучи настоящей островитянкой и считая себя деловой женщиной, она знала, что должна бы радоваться перспективе заключения выгодной сделки (по крайней мере она считала, что условия должны быть хороши, хотя вопрос о деньгах и не затрагивался), но в этом Мойзине Шеле было нечто такое, от чего Ветриз пробирал неприятный холодок. Нет, тут же уверила она себя, Венарт не справился бы с делом лучше. Конечно, он улыбался бы и расшаркивался перед возможным клиентом, как идиот, но у нее не было ни малейших сомнений в его полной некомпетентности в вопросе оснастки или грузоподъемности, а шпангоуты и бимсы для него были бы такой загадкой, как и для нее.

Ладно, если только этот омерзительный тип еще вернется, пусть им занимается Вен. Пусть договаривается сам. Пожалуйста. Она покачала головой, вышла из бухгалтерии и прошла в комнату поменьше, служившую когда-то кабинетом отцу. Если только память не подводила ее очень сильно, в этой комнате должна быть книга по кораблестроению, и пусть сейчас она ничего не знает о проклятых шпангоутах, бимсах и флорах, но к тому времени, когда брат вернется, она будет это знать и с улыбкой, как будто растолковывая очевидное младенцу, скажет: «Неужели ты не знаешь, Вен? Мне казалось, что это известно всем».

Книга нашлась, и вскоре Ветриз получила нужные сведения, хотя само чтение не доставило ей ни малейшего интереса. Ну и скукотища, подумала она, повторяя про себя, что шпангоут – это поперечное ребро жесткости бортовой обшивки судна.

Когда брат пришел домой, она поспешила ввести его в курс дела, не преминув щегольнуть осведомленностью.

– Ну и ну, – сказал Венарт. – Почему бы не называть вещи своими именами? Зачем придумывать все эти дурацкие названия? И что такое ахтерштевень и этот, как его… Нет-нет, не объясняй. Знать не желаю. Если мне действительно потребуется что-то, я просто-напросто загляну в папину книгу, как это сделала ты.

Ветриз нахмурилась:

– Ладно, но ты все же скажи, что об этом думаешь?

Выражение досады на лице Венарта сменилось хитрой усмешкой.

– Деньги за хлам. Хорошие деньги, если уж на то пошло. Если они заплатят по четвертаку за тонну в неделю, то это все равно что найти серебряную жилу под полом на кухне.

Ветриз удивленно вскинула брови.