Армения. Быт, религия, культура

содержали ничего особенно важного. Они имели ограниченное применение и служили исключительно для ознакомления киликийских армян с основными чертами истории людей, ставших частью киликийского общества.

Глава 4 Общество и экономика

Сегодня мы не располагаем достаточной информацией о социальной и политической организации Армении во время правления Ахеменидов, поэтому постепенный процесс, завершившийся созданием высокоразвитого феодального общества, которым правили Аршакиды, воссоздать практически невозможно. Некоторые элементы этой системы видны уже в период правления династии Арташесидов, пережившей уничтожение армянской монархии, особенно в тех частях страны, что были оккупированы персами и впоследствии арабами.

Главное место в иерархическом порядке занимали четыре бдеашха – правители четырех важнейших пограничных областей государства. Они могут быть идентифицированы как четыре царя, которые, согласно Плутарху, имели постоянный доступ к Тиграну Великому и которые издавали свои указы. После падения династии Аршакидов о бдеашхах больше не упоминается, очевидно, их роль с ликвидацией монархии свелась на нет.

Далее по рангу идут нахарары – главы княжеских домов. Они составляли самую важную группу в социальной системе и играли решающую роль в политической истории страны. Их патримониальные владения были, по сути, автономными государствами, которые по закону первородства переходили старшему сыну или младшему, если старший умирал раньше отца или становился недееспособным. Права женщин признавались только в редких случаях, когда не было прямых потомков мужского пола или не было мужчин в старшей линии. Цари признавали неотъемлемые права нахараров, и даже если по каким-то причинам захватывали земли последних, не присваивали их, а возвращали наследникам этих нахараров. В своих владениях нахарары обладали фискальной, судебной и административной властью, они формировали вооруженные силы и управляли ими. Они приносили присягу верности царю, который в обмен на верную службу обещал им свою защиту. Также существовала церемония инвеституры, официального введения в должность, когда знаки власти, состоящие из диадемы, перстня-печати и, вероятно, флага, передавались нахарару. Служба, вменявшаяся в обязанности нахарару, состояла в основном из поставки кавалеристов во время войны. Они были обязаны охранять царские замки и, если необходимо, размещать его войска в своих владениях. В дополнение к военной помощи царь мог потребовать от нахарара еще и денежную. В особых случаях царь собирал нахараров у себя и держал с ними совет.

Нахарары участвовали в придворной жизни и церемониях, занимали ответственные посты, причем некоторые из них были наследственными. Пост венцевозлагателя (тагадира), упоминаемый уже в арамейских надписях, обнаруженных в Зангезуре, стал уделом рода Багратуни. Мамиконяны были высшими военачальниками (спарапетами) в вооруженных силах. Представители рода Гнуни отвечали за финансы и сельское хозяйство, их титул назывался хазарапет, но функции были менее важными, чем хазарбад Сасанида, который был премьер-министром царства. Главный управляющий (мардпет), которого также называли отцом царя, занимался царским поместьем, крепостью, сокровищами и управлял двором. Эту должность всегда занимал евнух.

Теоретически все нахарары были равны, но на практике между ними существовали существенные различия. Термины старший и младший, применяемые историками к нахарарам, обычно связаны со значимостью их владений и размером армии, которую они могли собрать. Их старшинство при дворе устанавливалось согласно системе. В тронном списке (гахнамакё) нахарарские роды перечислялись в зависимости от критериев почета и значимости. Но такие официальные грамоты появились позднее, а в списках, приводимых историками, когда они упоминают нахараров, входящих в царский или церковный советы, существуют несоответствия. Очевидно, положение нахараров время от времени менялось, по мере изменения благосостояния разных родов и их удачи. Неизменным оставалась лишь относительная значимость между различными группами, соответствующими обозначению старший или младший нахарары. Военный регистр (зоранамак), отражавший сугубо военную мощь того или иного рода – количество конных и пеших войск, ответственность по защите рубежей Армении, а также количество воинской силы, которую предоставлял определенный род в распоряжение царя в случае военных действий, – также появился в более позднее время. Однако сравнение с информацией, полученной современными историками из разных источников, доказывает его точность. Основываясь на всех имеющихся в их распоряжении источниках, современные историки подсчитали, что самые могущественные нахарары могли собрать до 10 тысяч конников, самый маленький отряд состоял из 100 конников. Во время правления династии Аршакидов размер кавалерии менялся от 70 до 120 тысяч конников – далеко не маленькая армия. В арабский период эти силы намного уменьшились.

После нахараров в социальной иерархии шли сепухи. Они были представителями младшей линии княжеских родов, изначально совладельцами династических земель. После падения династии Аршакидов им выделялись зависимые территории из общинной собственности.

Свободные граждане – азаты – являлись мелкой знатью. Владельцы небольших феодальных поместий, они были вассалами царя или нахараров, формировали свои кавалерийские войска. Многие официальные лица при дворе выбирались именно из их числа. Они участвовали в управлении княжескими владениями и при необходимости призывались на совет к нахарарам, так же как и последние призывались на совет к царю. Они платили подати, но не подвергались телесным наказаниям.

Рамики были низшим классом феодального общества. Этот общий термин включает и городскую бедноту, и крестьян (шинаканов). Шинаканы были привязаны к земле, как рабы, хотя и обладали личной свободой. Они могли владеть несколькими животными, а также сельскохозяйственными инструментами. Их материальное положение было очень разным: одни жили в нищете, другие обладали некоторым состоянием – существуют упоминания о приобретении ими собственности. Они были основным податным населением, также платили церковную десятину. Они трудились на хозяина в обмен на выделенную им землю, принимали участие во всех общественных работах, таких как сооружение дорог, мостов, замков и др. Во время войны рамики составляли пехоту, они призывались в армию без оплаты и не имели долю в добыче. Некоторые из них были конниками, но их отряды отличались от кавалерии знати.

Городское население, особенно ремесленники и торговцы, многие из которых являлись иностранцами, пользовались бо?льшими свободами. В городах существовали собственные правила управления и своя милиция. О невольниках известно очень мало, за исключением того, что их количество было сравнительно небольшим. В основном это были военнопленные, немногие попадали в неволю за неуплату долгов.

Церковная организация имела отчетливое сходство с феодальной системой. Духовенство входило в класс свободных граждан – азатов, священнослужители получали наделы от епископов или монастырей в обмен на службу церкви. Эти владения передавались по наследству, как и у знати, но, если его владелец совершал какую-нибудь грубую ошибку, собственность возвращалась церкви. Первоначально звание католикоса – главы церкви – было апанажем рода Григория Просветителя, а члены епископата избирались из высшей знати. Епископские епархии соответствовали важным княжеским владениям и имели такой же территориальный статус.

Католикос был верховным судьей царства, епископы и духовенство выполняли функции судей в менее важных случаях. На протяжении большей части Средневековья единственным письменным сводом законов были правила, установленные разными церковными соборами, а также собрание канонов, созданное в VIII веке католикосом Иоанном Одзунским и вошедшее в армянскую книгу канонов Кананагирк. Каноны церковных соборов, в первую очередь существовавшего в V веке в Шахапиване, включали ряд статей, имевших отношение к мирянам. Кроме того, очевидно, существовал устный неписаный закон, касающийся случаев, не предусмотренных канонами. Судебник – Датаста-нагирк, – составленный в конце XIII века М. Гошем, и является по большей части сборником писаных и неписаных законов. Эта работа, первый и единственный полный армянский кодекс, использовалась и за пределами Армении. Он был принят и переведен на местный диалект Киликии