– Мистер Саймонсон, так видели вы ее или нет? – продолжал настаивать Вирлок.
– Да. Несколько раз.
– А в день убийства?
– Нет.
– А вы, миссис Саймонсон?
– Ее не видела, но вообще-то кое-что видела.
– А именно? Расскажите-ка, – попросил Вирлок, поудобнее располагаясь в кресле.
– Черт тебя побери, Этта! – вспылил Рой Саймонсон. – Надеюсь, ты не собираешься повторять сплетни Роланда Гуда?
– Кто этот Роланд Гуд? – быстро спросил Смит.
– Он живет напротив, на другой стороне улицы, – пояснила Этта Саймонсон.
– Так что же он вам рассказал, миссис Саймонсон?
– Гуд тут совершенно не при чем, – продолжала миссис Саймонсон, тяжело опускаясь в кресло и не обращая внимания на гневные взгляды мужа. – Днем в воскресенье, еще до того, как все это произошло, мне понадобилось сходить к Элен. Я знала, что она дома, – накануне я уговаривала ее поехать на пляж, но она отказалась.
– В какое время вы пошли к ней? – спросил Вирлок.
– Ну… примерно в половине седьмого… Я хотела войти через парадную дверь…
– Вы всегда так ходили к ним? – прервал ее Смит.
– Не всегда. Обычно я ходила через кухню – под окнами ее спальни, мимо террасы. Но на этот раз, сама не знаю почему, я пошла к парадной двери.
– Вы заметили при этом что-нибудь необычное?
– Например, мистер Вирлок?
– Я говорю – «что-нибудь», мэм. Вы много лет живете бок о бок с Макдаффами и должны хорошо знать привычки друг друга.
– Пожалуй, я бы не сказала, что заметила что-нибудь необычное. Двери гаража стояли открытыми…
– И вы увидели там машину?
– Какую именно? У них три: «кадиллак», фургончик «форд» и маленький красный «МД» – на нем особенно часто ездила Элен.
– Все три стояли в гараже?
– Не могу сказать… Кажется, только две.
– Но вы не уверены?
– Нет.
– Но, может, сам Макдафф весь день был дома, а вы не знали? – спросил Вирлок. – Позже он мог уехать на одной из машин.
– Я думала об этом, но потом решила, что его не было. Во всяком случае, в тот момент.
– Почему вы так решили?
– Сейчас объясню. Я поднялась на крыльцо и позвонила, однако мне никто не открыл.
– Даже горничная?
– Летом по воскресеньям горничная у них выходная.
– Ну и что вы делали дальше?
– Это показалось мне странным, поскольку, повторяю, я знала, что Элен дома. И тут я подумала… Нет, не о том, что в доме стряслась какая-то беда, а совсем о другом.
– О чем же, миссис Саймонсон?
– Что Элен дома, но не одна.
– А кто мог быть с ней?
– Несколько недель назад Элен устроила одну из своих вечеринок, там играл на пианино какой-то молодой человек, очень интересный, хотя, на мой взгляд, чересчур хрупкий и женственный. Элен, ну, прямо не отходила от него, все восторгалась его «божественной» игрой… Вообще-то он и вправду играл очень и очень недурно.
Ну вот, утром в то воскресенье я увидела этого пианиста, когда он шел по Бэккер-авеню по направлению к дому Макдаффов. Почему Элен не открыла мне дверь? Да потому, что была занята с этим самым пианистом! Так я решила и так сообщила по телефону в полицию, но в полиции на мои слова никто не обратил внимания.
Вирлок и Смит снова обменялись быстрыми взглядами. «Значит, – подумал Вирлок, – кто-то скрывает от него эту информацию. Скорее всего, сам Эллендер либо его люди».
– Вы не помните фамилии пианиста? – поинтересовался Смит.
– Элен и кто-то из ее гостей называли его Вудроу, но имя это или фамилия, сказать не могу.
– Он был гостем или его пригласили играть?
– На гостя он не походил. Может, ты знаешь, Рой?
– Не помню, – пробурчал Элрой Саймонсон; он слушал рассказ жены со все возрастающим раздражением.
– В самом деле не помните?
– Я сказал, что не помню, что вам еще надо? Жена любит почесать язык – у нее и спрашивайте.
– Ах, мистер Саймонсон, мистер Саймонсон! – Вирлок шутливо всплеснул руками. – Нам вовсе не хочется раздражать вас, но мы были бы очень вам признательны за помощь в этом запутанном деле.
– Имя и фамилию пианиста должен знать Роланд Гуд, – снова заговорила Этта Саймонсон. – Он дружил, даже очень дружил с Макдаффами.
– Больше, чем кто-либо другой? – осведомился Смит. – Больше, чем вы?
– Вы ошибаетесь, если хотите намекнуть, что Элен состояла в близких отношениях с Роландом Гудом. Правда, Гуд – гнусное, похотливое ничтожество и пытался сблизиться с Элен… кстати, как и многие другие…
– Как и ваш супруг, например? – вставил Смит.
– Ну, знаете! Это уж чересчур! – взорвался Саймонсон, не забыв, однако, украдкой взглянуть на жену.
– Роланд Гуд много времени проводил в обществе Макдаффов, – медленно ответила Этта, от которой не ускользнул блудливый взгляд мужа. – Гуд, безусловно, сможет назвать имя и фамилию пианиста. – Она отвернулась от Вирлока и, не сводя глаз с мужа, добавила: – Вот все, что мне известно.
Некоторое время все молчали; первой нарушила паузу миссис Саймонсон.
– Надеемся, господа детективы, – сказала она, – этот разговор останется между нами. Мы деловые люди, и вы, конечно, понимаете, как важно нам не запятнать свою репутацию. Никто не должен знать, что мы тут сплетничали о соседях.
– Видите ли, миссис Саймонсон, у нас есть все основания подозревать и вашего мужа. Он не отрицает, что не раз подсматривал за миссис Макдафф, когда та принимала солнечные ванны. Ему было легко незаметно пробраться в дом и расправиться с женщиной, которая, скажем, не хотела прекратить роман или, наоборот, очень торопилась сделать это.
Элрой Саймонсон в ярости повернулся к Вирлоку.
– Вы просто наглец! – крикнул он. – Вы не имеете права! Я могу сейчас же позвонить начальнику управления внутренних дел Гомереху и…
– Мистер Саймонсон, я следователь прокуратуры штата, – невозмутимо ответил Вирлок, – и подчиняюсь губернатору и прокурору штата.
– Губернатору?! – Саймонсон бессильно откинулся в кресле. – Черт тебя побери, Этта. Научишься ли ты когда-нибудь держать язык за зубами?
– Но вы можете доказать, что Вудроу, или как его там, находился в доме вместе с миссис Макдафф? – не обращая внимания на Саймонсона, спросил Вирлок у женщины.
– Нет, не могу, – ответила та, по-прежнему не сводя с мужа пристального взгляда.
– Вы видели, когда он ушел? – обратился к ней Смит.
– Нет. Но позже, уже вечером, видела, как на машине приехал сам Макдафф.
