прошлой ночи. Чемоданы Эмбер все так же стояли у порога. Я просмотрел их содержимое. Самые необходимые вещи, какие обычно люди берут в дорогу! Но куда она собралась ехать?
Заправляя рубашку, Марти искоса наблюдал за моими действиями. Снедаемый любопытством, я встал на колени и заглянул под кровать. Ничего не увидел, кроме маленького плоского квадратного предмета, который лежал в нескольких дюймах от моего носа. Взяв его за уголок, я понес его в ванную. Оказалось, это то самое, что я и предполагал: склеенные воедино три эластичные завязки, которые вы получаете вместе с мешками для мусора. Их я тоже спрятал в бумажник. Внезапно меня словно окатило сильным ветром. Пошарив руками по ковру рядом с тем местом, где лежала Эмбер, я на ощупь обнаружил то, чего никогда не разглядел бы глазами. Это был крохотный винтик, вроде тех, которыми пользуются ювелиры и часовщики и который зарылся в волокна берберовского ковра. Кончиками пальцев я извлек его, осмотрел покрытие из красноватой меди и — опустил в футляр для ручки, с которой не расстаюсь. Там у меня хранится уже целая коллекция аналогичных винтиков-шпунтиков, поскольку мои собственные очки то и дело разваливаются и мне частенько требуются запчасти.
Мы спустились с холма и вошли в один из пляжных баров. Он стоит прямо на песке, и из него можно любоваться белой водой, темным горизонтом, чистым, искрящимся звездами небом. Вода, правда, совсем не белая, а бледно-фиолетовая и словно светится изнутри.
Я был под хмельком и протрезвел в тот самый миг, когда припарковал машину у дома Эмбер. Но Марти оставался основательно пьяным и не хотел останавливаться на достигнутом. Он заказал себе двойной бренди. Я предпочел кофе.
— Сначала ты говори, — сказал я. — Как ты оказался там прошлой ночью?
Марти одним глотком опорожнил половину бокала.
— Она никогда не выходила у меня из головы, — сказал он. — Я так и не выбросил ее из своей жизни, — повторил он то же самое, но другими словами. — Он смотрел на меня и держал в поднятой руке бокал. На его большом пальце красовалась нашлепка из пластыря. Бритвенный порез оставался на прежнем месте — косая корочка проходила прямо по кадыку. — Поэтому я позвонил ей, но услышал лишь голос на автоответчике. И тогда я решил послать все к черту и поехать к ней. В последнее время мы с Джо Энн что- то не в ладах. Я привык любить ее, но сейчас не знаю, люблю ли. Извелся весь, постоянно думаю о том, что с нами будет.
«Хорошо, что Марти пьян», — неожиданно подумал я.
— И это через пятнадцать лет после того, как у тебя с Эмбер все закончилось? — спросил я.
— Да. А для тебя и вовсе все двадцать. Признаюсь, Монро, крепко я тебя тогда ненавидел.
— Я знаю. Но замуж-то она все равно вышла не за меня, а за тебя.
— Да. Один счастливый год. А потом она ушла.
— Такова Эмбер.
Марти допил остатки бренди и сделал знак барменше повторить. Он ждал, когда она принесет.
— Прошлой ночью я подъехал к ее дому и некоторое время просидел в машине. Там была еще одна машина, которая стояла прямо перед калиткой, — открытый «порше». Красный.
— Номер ее записал?
— Зачем мне записывать какой-то номер. Это машина Грейс.
«Грейс, — подумал я. — Милая, неконтролируемая, нераскаявшаяся Грейс — подлинное дитя своей матери, начиная от безупречной, оливкового цвета кожи и вплоть до грешной души».
— Где-то в половине двенадцатого она вышла из дома, села в машину и укатила.
— Боже правый, Марти! Значит, она видела то, что видели мы?!
Мартин снова отхлебнул из бокала и стал шарить по карманам в поисках сигарет. Я дал ему прикурить.
— Должна была видеть. Она явно спешила. Проходя через калитку, она резко оглянулась назад — ну как она всегда делала, — после чего направилась прямо к машине. Пару секунд постояла, доставая ключи. Я не хочу верить в то, что она могла убить ее, но — она была там! Была и никому не сообщила об увиденном.
— Ты тоже там был и тоже никому не сообщил.
— Как, кстати, и ты. Может, ты хотя бы
Во многом мой рассказ дублировал рассказ Марти, отчего могло показаться, что я передразниваю его. Чем дальше я рассказывал, тем мое влечение к Эмбер представлялось мне все более ребяческим, сентиментальным и — вероломным... Внезапно мне сделалось стыдно, что я мог поддаться соблазнам, созданным мною самим. На какое-то мгновение я как бы увидел нас со стороны, Марти Пэриша и себя, — двух бывших любовников красивой женщины, лелеявших свои маленькие обиды, холивших свои крохотные надежды, разжигавших старые факелы, выволакивавших на свет Божий каждый потерянный миг идеализировавшегося нами нашего прошлого лишь для того, чтобы мы смогли вспомнить, как же хорошо было жить с сердцем, разбитым Эмбер Мэй! Это показалось мне отвратительным. К концу своего рассказа я возненавидел себя.
— А может, Эмбер и подцепила нас лишь потому, что знала, как мы будем тосковать по ней? — сказал Марти.
— А может, Эмбер была просто эгоистичной стервой, от которой нам нужно было держаться подальше?
Марти пьяно кивнул.
— Смешно все же, что ты говоришь это тогда, когда ее уже нет в живых.
— Марти, скажи, что за чертовщина происходит? Получается, ее кто-то увез?
— Отчистил ковер. Постелил новый половик.
— Покрасил стены.
— Отмыл зеркало.
— Закрыл стеклянную и сетчатую двери.
— Увез ее.
«В мешке для мусора», — подумал я, а вслух сказал:
— Застелил постель.
— Боже мой, Расс, она ведь собиралась куда-то уезжать. Что же мне делать-то? Я ведь женатый человек, я хочу сохранить свою семью. У меня есть работа, на которой я хотел бы удержаться. Я нашел свою бывшую жену мертвой и не могу сказать ни слова, или говно зальет то, что мне дорого. Я не собираюсь из-за Эмбер терять все, что создал за эти годы. Однажды она уже отняла у меня все, что я любил. Я заплатил сполна. Боже, как же мне надо еще выпить!
— Пожалуй, я составлю тебе компанию.
Марти заказал по паре двойных порций. Я знал только одного человека, который мог выпить столько же, сколько выпивал Мартин Пэриш, и при этом оставался на ногах. Я был свидетелем того, как Марти однажды на вечеринке поспорил, что сможет за один присест «уговорить» пятую часть галлона «Блэк лэйбл», сделать сто отжиманий от пола и при этом не сблевать. Он проделал все это и все же пари проиграл, поскольку я выпил целый галлон, сделал сто пятьдесят отжиманий и тоже удержался, чтобы не сблевать. Более того, в тот вечер я смог самостоятельно дойти до дома, тогда как Марти завалился спать со своей подружкой, которую он привел на ту вечеринку. Разумеется, это была Эмбер Мэй Вилсон. Какими же молодыми и глупыми мы были!
Теперь мы повзрослели.
— Марти, ты можешь объяснить... э... ну почему ты был не совсем
Марти снова приложился к бокалу.
— Знаешь, я никак не мог поверить в то, что увидел прошлой ночью. Это подобно тому, как если бы... она...
Я закрыл глаза, с головой забрался под покрывало... и тут услышал: кто-то поднимается по лестнице.
— Ты забрался под покрытию, и тебе показалось...
— Что она должна быть там.
— И это твой ответ?
— Да. Так.
