Объясни, что происходит?
— К-к-к… К-к-кэт! — сумела произнести Саманта, а затем, как в полусне открыла дверь «Дорчестера», соскочила на дорогу и побежала в голову колонны. Она бежала на ставший уже ярким костер от горевшего бензина, который вытек из головного «Морриса». Несколько раз она натыкалась на бамперы и крылья грузовиков колонны и падала. Затем поднималась и бежала снова. В голове звенела мысль: за что??? Она ведь не хотела! Она не хотела смерти Кэт! Господи! Пусть живет с этой Юноной если та ей нравиться! Но только не это! Только не смерть!
Перекореженный взрывом горящий «Моррис» лежал на обочине и какие-то девушки, яростно ругаясь пытались пробиться сквозь пламя и извлечь тела подруг из раскалившейся броневой коробки. Саманта рванулась к ним, и не взирая на жар пламени попыталась открыть перекосившуюся броневую дверь. Раскаленный металл обжигал руки, но дверь, заклиненная взрывом, не поддавалась. А потом ее кто-то оторвал от двери. Саманта попыталась вырваться, но ее повалили на землю и стали орать на ухо:
— Ты горишь! Не дергайся! Не дергайся дура!
Саманта, не понимала и пыталась вырваться. Вырваться, потому что там была ее Кэт! Но ее держали крепко, он кричала как зверь, пыталась кусаться, но все было напрасно. Ее не отпускали.
— Blyad! Tvaju mat! — вновь прогремел голос Натали, сопровождаемый какими-то металлическими ударами, — A nu davai zaraza! Принимай быстро! Аккуратней! Последняя!
Саманту внезапно отпустили, и она рванула к горящему «Моррису» сметая всех, кто у нее был на пути. Но добежать не смогла, отброшенная назад сильным толчком в грудь.
— А ну назад! — крикнула Натали, — Там нет никого! Я всех вытащила!
— Кэт! Где моя Кэт! — пробилась у Саманты связная речь, и вместе ней наступила истерика, — Где она! — сквозь слезы продолжила Саманта, — Пусти меня к ней!
— Кэт? — удивилась Натали, — Там не было Кэт!
— Она… Она была на башне!. Я…Я видела ее! — ответила ей Саманта, сквозь слезы.
— Осмотреть окрестности! — крикнула подбежавшая к месту взрыва Марта, — Быстро!
Кэт нашли в зарослях ярдах в тридцати от места взрыва сионистки из отряда Доры. Она была без сознания и без одежды, которую по всей видимости сорвало взрывной волной. Внешних ран и повреждений на первый взгляд не было, но правая нога ниже колена была неестественно вывернута. Прибывшие во главе с Магдой санитарки загрузили ее и остальных девушек извлеченных из нутра покореженного «Морриса» на носилки и понесли в санитарные автобусы. Саманта вцепилась в носилки, на которых несли Кэт, и ревя в три ручья кричала, что никому ее не отдаст. Магде стоило больших усилий убедить потерявшую способность соображать Саманту, что никто не разлучает ее с подругой, и что они поедут вместе.
Посланная вперед разведка тщательно осмотрела дорогу на протяжении трех тысяч ярдов и ничего не обнаружила. Видимо это был одиночный фугас. Наконец колонна тронулась с места и двинулась вперед. Плохо соображающая Саманта, попыталась защитить лежащую без сознания Кэт, от как ей показалось черезвычайно агрессивных девушек в белых халатах, но ей скрутили руки за спину и усыпили хлороформом. Магда Рунштердт решила, что сейчас не тот момент, когда нужно церемониться с личными желаниями девушки. У Кэт, кроме вывиха ноги, которую вправили на место, никаких других повреждений обнаружено не было, но это еще ни о чем не говорило. Последствия воздействия взрыва в виде контузии могли сказаться и позже, поэтому в Кэт влили дозу шнапса и уложили спать до приезда в Манчестер.
Второе происшествие на дороге, видимо сильно повлияло на Дору Барух. Одно дело размахивать флагом и стучать себя кулаком по груди, а другое — видеть обгоревших девушек с переломанными руками и ногами, которых извлекли из подорвавшегося бронеавтомобиля, видеть то, как их спасали совместными усилиями. Поэтому Дора перестала кидать косяки на Марту, чего нельзя было сказать о пани Юноне. Та, не покидала «Дорчестер» во время происшедших событий, и только поинтересовалась, а скоро ли обед. Услышав от Валерии, что обедать они будут в Манчестере, представительница польской шляхты фыркнула, пробурчав про себя что-то про крестьян, и про то, какие командиры в подразделении, такой и порядок. На что тут же получила щелчок от Доры:
— В мировой истории человечества из пятнадцати великих войн и сражений, в четырнадцати решающую роль сыграли поляки! Первое взятие Варшавы, второе взятие Варшавы, третье взятие Варшавы, четвертое…
— Жалко, что ваши, эту самую Варшаву еще не брали, — едко вставила шпильку Марта, прервав монотонное перечисление сражений, — Для полного комплекта!
Минуты три в штабном броневике стояхл жуткий хохот. Клара сидевшая за рулем от судорог чуть не повторила недавний подвиг Саманты, но сумела удержать 'Дорчестер'.
— Не смешно! — гордо задрав голову к верху, изрекла пани Юнона, чем вызвала новый приступ хохота.
— Из Манчестера ведут две дороги по которым можно достичь Эдинбурга, — превала смех Натали, — одна на северо-восток, вдоль восточного побережья Греат Бритаина, а вторая на северо-запад, вдоль западного побережья. Северо-восточную вчера бомбили. Значит остается северо-западная, на которой нас наверняка ждут, и которая наверняка запружена беженцами.
— И что ты предлагаешь? — спросила Валерия.
— Я думаю, что нужно разведать насколько северо-западная дорога повреждена после бомбардировки. Может быть лучше следовать по ней. А еще лучше найти железнодорожные эшелоны для погрузки дивизии. Иначе половина нашей техники развалится за время марша, а люди вымротаются как за время сражения.
— Логично. — согласилась Валерия Коллингвуд, — Еще бы Кэт и Саманту помирить! А то без них будет тяжело.
— Я думаю, они помирятся, — ответила Натали, — Если конечно у них не произойдет смена караула — Кэт начнет дуться, а Саманта начнет извиняться.
— Не начнет, — категорично заявила Джоана, — У Кэт больше благоразумия. Да и мы с Кларой, если что забастовку объявим. И вообще, как приедем, нужно будет устроить им ночь любви! А тебя, — юная девушка повернулась к Юноне, — Тебя я предупреждаю! Попробуешь еще подсесть к Кэт или Саманте — башку откручу!
Колонна снова остановилась. Вперед ушла разведка, проверяя дорогу. Затем снова стальная нитка машин двинулась вперед. Приближался Манчестер. Город, в котором, как уже убедились девушки, можно было встретить всякое — и хорошее и плохое.
— Слушай Дора, — вдруг вспомнила Джоана, — а ты можешь объяснить нам, чем отличается организация «Юдифь» от организации 'Эсфирь'?
Дора Барух аж подпрыгнула.
— Чем отличается наша «Юдифь» от «Эсфири»? Господи! Да если уж говорить о богомерзких и богопротивных шлюхах и блудницах, то это об этих чокнутых психопатках из «Эсфири»! Таких, нужно вешать или стрелять на месте! Говорят, они даже человечиной питаются!
— Да не говорят, — процедила Джоана, — По крайней мере их начальница действительно питалась человечиной.
— Что? Черт! Где ты видела этих уродин? Может, съездим, разберемся с ними?
— Уже. В Манчестере. Вместе со зданием префектуры и их хозякой Лью Нэйрус.
— Что! — Дора подпрыгнула и ударилась головой об бронированную крышу, — Вы и до этой фанатички добрались? Господи, почему вы меня не позвали?
— Еще успеешь! Мы узнали, что в Эдинбурге у них есть еще больший гадюшник. А еще у нас есть перечень клиентов Лью Нэйрус, только все не досуг было посмотреть.
— А где он? — глаза Доры кровожадно разгорелись.
— Там под сиденьем, где я сидела в сумке, можешь посмотреть.
Дора засуетилась, расталкивая всех в боевом отделении, и наконец достав сумку Джоаны, извлекла искомый перечень. Какое-то время она пролистывала его, смотря на записи, и ее лицо становилось все злее.
— Послушайте! А может поотлавливаем этих уродов, — она обратилась ко всем сидящим, потрясая списками.
