– Вам Роб рассказал обо мне?
– Нет.
Она с горечью улыбнулась:
– И уж понятно – не Кэл.
– У Кэла ваша фотография.
– Вот этого я не ожидала. – Она прикрыла глаза ладонью, и Шина не выдержала:
– Скажите, вы все еще любите Кэла?
Этот вопрос заставил Клер опустить руку, и взгляд ее сделался немного отчужденным. В этот момент к ним подошла официантка. Бесцветным голосом Клер заказала чай и тост.
– Мне, пожалуйста, только чай, – попросила Шина.
– Почему вы спрашиваете об этом? – сухо спросила Клер, когда официантка отошла, и Шина решила быть искренней до конца:
– О вас мне рассказала его мать. Она заверила меня в том, что Кэл по-прежнему любит вас и знать ничего не хочет о других женщинах.
Глаза Клер Мэйси наполнились слезами, и она часто заморгала длинными накладными ресницами, которые использовались для рекламных съемок. Дрогнувшим голосом она прошептала:
– Господи, ресницы могут отклеиться. Это правда?
– А зачем мне вам лгать?
– Почему вы вообще решили говорить со мной? Какую цель преследуете вы?
– Мы с Робом, братом Кэла, любим друг друга. К вашей истории я не имею ни малейшего отношения, но если он все еще любит вас… – с ресниц Клер стекали слезы, – а вы испытываете к нему те же чувства, должен быть и человек, который сообщит вам о том, что, к прискорбию, вы просто пара идиотов.
– Вы сказали Кэлу, что он идиот? – не поверила Клер. Сквозь слезы она рассмеялась, и Шина рассмеялась вместе с ней:
– Упаси меня боже! И я от души надеюсь, что при встрече вы не расскажете ему об этой моей характеристике.
– Если только она состоится, эта встреча, – мечтательно вздохнула Клер, подперев ладонью подбородок.
– Разве вы не хотите встретиться с ним? – продолжила беседу Шина.
– Боже, конечно хочу!
– Так в чем же дело? Вам есть что терять?
– Нечего! Только, боюсь, новой сцены я не вынесу.
– Может быть, он сказал вам что-то, чего говорить не хотел. – Шина представить себе не могла вышедшего из себя Кэла Хьюарда. Впрочем, влюбленным она его себе тоже не представляла.
– Кэл ничего мне не говорил, – ответила Клер. – Это я наговорила лишнего. – Она произнесла это со своего рода удивлением – казалось, она сама в это не очень верит. Шина слушала и молчала. Все это касалось лишь Клер Мэйси и Кэла, но Клер Мэйси явно желала выговориться.
– Я хотела, чтобы мы поженились, – начала Клер. – И Кэл сделал мне предложение. Но я хотела, чтобы мы поженились до его экспедиции в Гималаи. – Лицо ее потемнело, будто в душе она снова переживала все то, о чем говорила. – Вы ведь не считаете, что я требовала слишком многого? Экспедиция – вещь опасная, но таков уж Кэл – он всегда возвращается для того, чтобы снова уехать. Но на сей раз я сказала, что, пока его не будет, я хочу видеть на своем пальце не просто символ помолвки, а обручальное кольцо. Кэл ответил отказом. «Жди, пока не вернусь» – так он сказал. – Порывисто вздохнув, Клер продолжила рассказ: – Итак, он уехал, а я осталась одна. Без обручального кольца, но с уязвленным самолюбием. Он сказал, что любит меня, но о свадьбе до его возвращения и речи быть не может. Когда он вернулся, я спросила его, почему мое ожидание он воспринимает как нечто само собой разумеющееся. – Она подняла голову. – Ведь выбор у меня всегда был большой.
Девушка с внешностью Клер Мэйси не могла не быть желанной. И Шина в этом не сомневалась.
– Вы ждали его? – спросила она.
– О да, – ответила Клер с горькой усмешкой. – Я сказала это только затем, чтобы он понял: могли быть и другие. – Она задумчиво помешивала ложкой чай. – И я добилась своего. Больше того, он поверил в это. Не говоря ни слова и не дав ничего сказать мне, не ожидая от меня никаких разъяснений, он просто навсегда исчез из моей жизни.
Шина поперхнулась:
– И все? Больше ничего? А вы не пробовали все-таки объясниться с ним?
– Разумеется. Я писала письма, звонила, даже ездила в особняк и в его домик на озере. Но он не читал писем и не отвечал на звонки. А в последний раз, когда он все-таки увидел меня, то посмотрел так, что у меня внутри все перевернулось.
– И вы ничего не сказали ему? Почему?
– Не смогла, – ответила Клер. – Его глаза были так холодны, что мне показалось, будто он превратил меня в кусок льда.
– И когда это случилось?
– Неделю спустя.
Значит, прошли уже месяцы. Достаточный срок, чтобы Кэл Хьюард признался себе в том, что продолжает любить Клер.
– Мать Кэла говорит, что он никогда не признает собственных заблуждений, – поведала ей Шина. – Однако я уверена: сейчас он уже понял, что сделал глупость.
– Вы действительно так думаете?
– Ваша фотография стоит у изголовья его кровати. Никаких других фотографий я поблизости не видела. Мне кажется, он часами смотрит на нее.
Голос Клер немного подрагивал:
– У меня его фотографий не осталось, но я тоже подолгу на него смотрю. Его лицо вечно у меня перед глазами, и я никогда не смогу полюбить другого.
Шина отломила кусочек тоста и подвинула блюдце к Клер. Девушка ей очень понравилась, и она была уверена, что все будет отлично.
– Ладно, – воодушевилась Шина. – Давай-ка думать, что мы будем делать.
Робу она ничего не сказала. Будь он в Лондоне, скрыть от него все это было бы труднее, но на уровне телефонного и письменного общения секрет двух женщин легко мог оставаться их маленькой тайной.
Три недели спустя Роб не смог выбраться в Лондон. Сообщая ей об этом по телефону, он кипел от ярости и негодования.
– О, милый! – воскликнула Шина вне себя от разочарования. – Скажи им всем, чтобы утопили всю эту телеаппаратуру в озере, это нечестно!
Роб полностью разделял ее мнение, но работа есть работа, и в Лондон он на выходные выбраться не сможет.
– Ты, конечно, не сможешь сама приехать сюда? – спросил он.
– Разумеется, смогу, – обрадовалась Шина, – даже если это будет стоить мне рабочего места.
Главного редактора она застала в добром расположении духа. Он любил Шину. Имея троих сыновей и ни одной дочери, он, видимо, полагал, что, будь у них дочь, она походила бы на Шину.
Кроме того, неподалеку находилась заброшенная угольная шахта. Он высказал предположение, что это может стать поводом для неплохой статьи о городах-призраках.
Шина вышла из кабинета ликуя.
– Ну как? – полюбопытствовала Барби.
– В командировку послали, – подвела итог Шина. – На три недели.
– Ты ведь не шантажировала Гарри, я надеюсь? – осведомился Дэнни Манн.
Шина покачала головой.
– Разве есть чем его шантажировать? – поинтересовалась она. – Поделись-ка.
Клер с Шиной успели стать близкими подругами. Что и неудивительно: у них нашлось много общего – один возраст, одни интересы. Они могли говорить о Робе и Кэле целые вечера напролет.
Клер рассказывала Шине о Кэле:
