– А твои руки?
Девушка взглянула на пальцы. Она могла держать чашку чая, но печатать на пишущей машинке, особенно длительное время, – это уже сложнее.
– Может, лучше в какой-нибудь другой день, – предложил он.
– Наверное, ты прав, – согласилась она. – Ну а насчет интервью?
– А какого рода статью тебе хотелось бы написать?
– Зависит от того, что ты мне расскажешь. Гарри Раш, главный редактор, – тот человек, вместе с которым ты вошел в офис… – Она запнулась, вспомнив неловкую ситуацию, в которой оказалась, и скорчила озорную рожу. Оба рассмеялись. – Так вот, Гарри Раш, – продолжила она, – поручил мне спросить тебя, что чувствует человек, находясь на вершине.
– Что чувствовала ты? – ответил Кэл вопросом на вопрос.
– Держалась за жизнь обеими руками и думала: «Боже, только дай мне спуститься вниз, уж я никогда больше не залезу так высоко!»
– Миллион раз говорил себе то же самое.
– Но я говорила серьезно.
– Я тоже, – заверил Кэл. – Каждый раз.
– Где именно ты побывал во время последней экспедиции? Место, кажется, называется Мустанг, верно?
Это было место в предгорьях Тибета. Кэл рассказывал подробно, в мельчайших деталях, но без заметных эмоций. Когда он останавливался, Шине иногда казалось, что он снова там, опять путешествует по зовущим его ущельям.
Шина внезапно вздрогнула:
– Это так невероятно… Проделывать такой длинный путь, со столькими препятствиями? Чего ради?
– Исследования, в основном из области ботаники. Там масса интересных растений.
Она повернулась к застекленным полкам:
– И что ты привез с собой? Все это? – Она обратила внимание на фарфоровую чашечку с двумя ручками.
– Нет, я привожу не сувениры. В основном лекарственные средства, записи, наблюдения. А это стоит здесь уже шестьдесят лет. Ее привез еще наш с Робом двоюродный дед из своей тибетской экспедиции. Впрочем, как и все остальное, что ты здесь видишь. Статуэтку Будды, свитки, украшения.
Шестьдесят лет назад… Значит, Кэл рос в этом музее? Шина спросила:
– Так вот с чего начался твой интерес к горам?
– Возможно, хотя с дедушкой я ни разу не встречался. Он погиб в горах еще довольно молодым. – Кэл улыбнулся. – Иногда мне кажется, что я его знал. В Тибете у него остались друзья, и с их семьями я до сих пор поддерживаю связь.
Несомненно, память о деде-скалолазе накладывала определенный отпечаток на судьбу Кэла.
– Не мог бы ты рассказать мне о своих друзьях?
Люди, которых он знал, были частью совсем иного мира. Он рассказал ей, как во время последней экспедиции они остановились на постой, ожидая доставки кое-какого недостающего им оборудования. Однажды вечером он сидел на веранде, смотрел на горы и вдруг увидел, как по ведущей на веранду лестнице поднимаются два человека.
Одним из них был Сонам Дорье, правнук благородного тибетца, друга его двоюродного деда. Вторым оказался Таша, главный из воинов Сонама Дорье. Они путешествовали долгие месяцы, оставив своих людей в Непале, а винтовки на границе, ради этой короткой встречи.
Слушая его, Шина как будто видела их гладкие бронзовые лица, раскосые глаза…
«Хотелось бы мне встретиться с ними, особенно со старым Джигмэ Дорье…» – подумала она.
Когда дверь открылась и в комнату вошла Элейн, Шина была так поглощена своими мыслями, что ей потребовалось время, чтобы вернуться из Гималаев обратно, в библиотеку.
– Дэвид, заходи, – позвала Элейн.
За ее спиной стоял доктор Эванс:
– А я-то рассчитывал найти вас в инвалидном кресле.
– О господи! – вздохнула Шина.
Кэл улыбнулся:
– Только не говори, что к подобному умозаключению ты пришел после разговора с моей матерью.
Пока Элейн тащила Дэвида в библиотеку, то по дороге засыпала его драматическими подробностями.
– Это было просто ужасно, но о помощи девочка и слышать не желает. Я так беспокоюсь за нее. Мне будет гораздо спокойнее, если ты осмотришь ее и поставишь собственный диагноз.
Дэвид не предполагал застать Шину на ногах, так как думал, что падение произошло только что.
Больше всего его удивило добродушное поведение Кэла, который не отстранялся от всех, а принимал живое участие в разговоре.
Дэвид спросил Шину:
– Когда вы все-таки упали?
– Вчера, – уточнила девушка. – Но теперь все в порядке.
Последствий шока не наблюдалось, пульс бился ровно. Глаза реагировали нормально. Она снова вздохнула:
– О господи!
– Вынужден извиниться, – усмехнулся Дэвид. Он знал Элейн Хьюард лучше, чем кто-либо из них. Но сегодня он прибежал, ожидая действительно какой-то трагедии.
Дэвид констатировал:
– Пару дней вам лучше обойтись без стрессов и переутомлений.
– Если честно, ничего такого я и не планировала, – улыбнулась ему Шина.
– Ты не хочешь выпить, Дэвид? – предложил Кэл.
– Благодарю, – согласился доктор. Он уважал Кэла Хьюарда и был совсем не прочь провести часок за стаканчиком виски. Кстати, это было бы и неплохой компенсацией за ненужный вызов, организованный миссис Хьюард.
Шина поняла, что Кэлу так и не удастся сегодня поработать. Сначала она прервала его, потом Элейн привела доктора… С тем же успехом Кэл мог составить компанию Клер.
Шина извинилась:
– Могу я вас оставить? Мне необходимо срочно позвонить в Лондон.
– Конечно, дорогая, – ответила любезно Элейн.
Звонить из библиотеки было бы глупо, поэтому Шина взяла свои записи и поспешила в холл. Элейн шла следом, все еще с опаской поглядывая на девушку.
Кэл подошел к столику, чтобы разлить выпивку. Дэвид Эванс поинтересовался:
– Это не на Клер Мэйси я наткнулся, поднимаясь к вам?
Задавать другие вопросы Дэвид не решился. В Кэле Хьюарде было нечто, что заставляло вас спрятать свое любопытство и воздерживаться от вопросов личного характера. Будь на месте Кэла Роб, он спросил бы не думая и сразу же принес свои поздравления.
Роб Дэвиду нравился. И он не знал никого, кому Роб мог бы прийтись не по душе. Если бы выпить ему предложил Роб, он, вероятно, тоже бы не отказался. Кэлу, по сути, было не важно, согласится он или нет, но сам Дэвид на приглашение Кэла отказом ответить просто не мог.
– Я это сделала исключительно ради тебя, – распалилась в холле Элейн. – И вообще, Роб обязан был вызвать врача. Я ожидала от него гораздо большей заботы о тебе. Кэла, похоже, вообще ничто на свете не волнует. – Ее голос звучал так, будто оба сына были для нее сплошным разочарованием, и Шина поспешила ее отвлечь:
– Кстати, вы в курсе, что Кэл и Клер, похоже, снова помирились? Клер сейчас пошла навестить Вэрни, но вечером они с Кэлом ужинают вместе.
– Ну, слава богу. – Настроение Элейн немного улучшилось. – Что и следовало ожидать. Я ведь говорила, что для Кэла нет никого, кроме Клер, говорила ведь? – Шина кивнула, и Элейн засияла еще ярче. – И за это
