— А ну тихо, — перебила ее Яна, — тебе слово не давали, ты, украинка.
— Да ладно вам ругаться, — перебил я Яну, — я уже в прошлом для вас.
Мы стали у здания вокзала.
— Давайте хоть сфотографируемся, — предложила Оксана.
Сперва нас с Оксаной щелкнула Яна, потом Оксана сфотографировала меня с Яной.
— Дай я хоть тебя напоследок поцелую, — сказала Оксана.
— Ну и я тоже, — кивнула с улыбкой Яна, — разногласия разногласиями, но это не помешает.
После поцелуев они попрощались со мной и, поднявшись по лестнице, скрылись в помещении.
Я перешел на другой перрон и сел в мой поезд.
Не знаю почему, но я думал о своей группе, как оказалось, Любу Федя бросил и уехал с Армандом в Лондон, к жене. Коля, Людмила и Люба уехали в Линкольн, оттуда они сообщили мне свой адрес, и я отправил письмо Любе, с фотографиями ее родных. Примерно через 3 недели, после того как они начали работать на новом месте, их фабрику взял хоум офис. Всех их отправили домой.
Арманд немного поработал в Лондоне, но поскольку денег там заработать можно, а вот отложить много не получалось, он поехал в глубинку. Там он отработал чуть больше двух месяцев на какого-то индуса, когда к ним пожаловали литовцы.
Они, угрожая оружием, забрали у индуса все деньги, которые у него были, поскольку тот сразу не отдавал, они его немного попрессовали. Но это было еще не все, после индуса они отправились в дом, где жили наши нелегалы, у людей забрали мобилки, все деньги, золотые кольца и украшения. Там тоже сказали, что сперва им кто-то попытался отказать, но после зверского избиения особо ретивых, люди поняли, что лучше все отдать, чем остаться калеками, или вообще быть убитыми. Насколько я понял, Арманд не слал деньги домой. Как сказал Федя, все, что он заработал за эти месяцы, за минусом того, что он отдал за такое трудоустройство, литовские бандиты забрали.
Федя остался в Лондоне, там он работал на стройке и жил со своей женой.
Я ехал в поезде и смотрел на окружающую меня природу, наблюдал за англичанами, входящими и выходящими из салона. Люди были приветливы, здоровались, улыбались, пенсионеры двигались не торопясь, и казалось, ничто не может потревожить их безмятежное существование. Насколько они были далеки от всего этого, более того, не думаю, что многие из них хоть что-то знали о параллельной жизни тех, кто всегда был рядом. Я помню, когда мы в Лондоне завели как-то этот разговор, мне один парень сказал:
— Ты думаешь, нас хотят отсюда всех депортировать? Не смеши меня. Без нас они вымрут. Если завтра Лондон лишить нелегалов, всех, сразу, то городу хана. Отели не смогут принять людей, рестораны обслужить клиентов, строительные организации будут терпеть убытки, строить будет некому, улицы от грязи превратятся в помойку, развлекаться англичанам будет негде, все публичные дома будут закрыты. Если рассмотреть этот вопрос еще глубже, то… Ты только на один день представь тот хаос, в который превратиться Лондон, вся Англия и после этого ты поймешь, что им проще все оставить, как есть.
Когда я вышел на станции, то набрал телефон Кайла.
— Я через 20 минут тебя заберу Алекс, — ответил он мне.
Кайл приехал чуть позже, он забрал меня на своей машине.
— Как дела Алекс? — спросил он по дороге.
— Нормально, как у тебя?
— Хорошо, агентство работает, что еще надо? Первое время было тяжело, но сейчас все отлично. Ты где работал?
— На фабрике, на поле, резал капусту.
— А, капусту резал.
— У вас есть работа по порезке капусты?
— Есть Алекс, как только будет возможность, ты туда попадешь.
Кайл привез меня в дом, и мы поднялись по ступенькам.
На встречу нам вышла девушка, лет 20, немного полноватая, среднего роста.
— Анна, это Алекс, — сказал Кайл.
Мы поздоровались.
— Анна здесь главная, — сказал Кайл, — она тебя поселит, завтра утром на работу, Анна тебе сообщит когда.
Анна провела меня на верх и показала комнату средних размеров.
— Я уточню, куда именно ты поедешь на работу, и вечером тебе скажу время.
— Хорошо.
Я бросил свой рюкзак и начал распаковывать вещи.
Вечером Анна сообщила мне, что в 6–00 я должен был быть уже готов.
Я отправился в супермаркет и накупил немного еды. После этого я прошелся по городу и набрал телефон Володи.
Мы поздоровались.
— Ты где? — спросил я.
— В Бостоне.
— Ты не в Сантонинон си?
— Нет, мы скоро переедем.
— Скоро, это когда?
— Кайл сказал на следующей неделе, а что?
— Я просто в Сантонинон-си, думал проведать моего старого товарища.
— Что, серьезно?
— Да, моя эпопея в Бристоле завершилась, потом приедешь, расскажу.
— Конечно, расскажешь, как хорошо, что ты приехал, а то я здесь совсем один.
В доме, где мы жили, были африканцы, европейцы, англичане и никого из наших.
На фабрике, на которую нас привезли, работали англичане, несколько африканцев и я. Водители микроавтобусов, которые нас возили, были одни англичане. В общем, это место что называется, было «чистым», процент нелегалов был разбавлен англичанами и европейцами, людям, до которых хоум офису дела нет.
На фабрике работа была не сложной, мы перебирали яблоки, потом складывали их обратно в ящики и отправляли по назначению. Первые дни мы работали по 10 часов, одно мне не нравилось, сама дорога занимала минут 30, а вот сбор людей, примерно час. Получалось, что 3 часа мы тратили на дорогу, но в любом случае работа у меня была, платил Кайл за нее уже по 4 фунта в час, причем уже не имело значения, работаешь ты 10 часов, или 100, ставка была одна. Видимо его уже научили работать, как в прошлый раз Кайл уже не платил, но я и за это был благодарен.
С Анной англичанкой я как-то быстро сошелся, она охотно шла на контакт, к тому же ее язык был мне понятен. Она объяснила это тем, что живет в этом доме и ей приходится общаться с иностранцами, поэтому при разговоре с ними она замедляет темп речи, что бы тем было понятно.
История Анны могла произойти Англии, но не в Украине. Когда ее мать сошлась с мужчиной, Анне было 15 лет, что-то ее не устроило, и она сказала своей маме что уходит из дома. Анна сняла квартиру и начала работать, обрабатывая себя.
Так она прожила какое-то время, за которое купила себе двуспальную кровать, телевизор с видеомагнитофоном, так вещи, которые были не в ее комнате, а в мамином доме. За стирку своей одежды она платила маме.
В перспективе, когда бы это позволил ей возраст, Анна собиралась купить в кредит дом и тогда все эти вещи, которые она заработала, перетащить туда, что бы его обустраивать.
Я был удивлен и честно сказал ей, что в Украине, наверное, много бы девушек поступили аналогичным образом. Но им некуда идти, а та система, которая существует в нашей стране, просто не даст прокормиться одной несовершеннолетней девушке, если не считать сферу развлекательных услуг. У нас не каждая работающая взрослая семья может свести концы с концами, а что говорить за одну 15 летнюю девушку?
Я отработал на новом месте до пятницы, когда мне позвонил Володя и сказал что приезжает в
