– Студент?
– Ну да, в нашем универе учится. Райка только с ним в последнее время тусовалась. Они вроде как окольцеваться решили.
– Где обитает этот Дэн?
– В четвертой общаге, где же еще! Там все иностранцы живут.
– В лицо его знаешь? – спросил Громов.
– Знаю, – неохотно подтвердил Семен.
– Поехали, покажешь.
– Говорю же, Дэн и Райка в Сочи! Она не могла умотать туда одна. Любовь у них. Парная гребля с утра до ночи.
– Вот и проверим, – сказал Громов. – Одевайся.
– Никуда я не поеду! – заверещал Семен, предусмотрительно прикрывая лицо обеими руками. – Вон на столе фотография. Любуйтесь на здоровье своим негритосом.
Громов взял в руки цветной снимок, обрамленный золотистой рамочкой, и поднес его к глазам. Рая выглядела в объятиях своего черного друга такой счастливой, словно он только что сообщил ей, что в Нигерии у него имеется персональный гарем, в котором новой подружке будет отведено место любимой жены. Сам Дэн походил сложением на боксера, хотя, судя по фотографии, ростом вышел не очень. Серо- коричневый, как застоявшийся кофейный напиток, обритый наголо, зато с бородкой, подчеркивающей квадратные очертания лица. Колоритный тип, запоминающийся. Такого не спутаешь ни с кем другим даже в толпе его чернокожих собратьев.
– Сейчас ты расскажешь мне все, что знаешь о Раином женихе, – строго сказал Громов. – Если информация покажется мне скудной, мы вновь займемся твоей челюстью. Ну как? Тебе есть чем со мной поделиться?
– Да, – поспешно кивнул Семен. – Я знаю этого ниггера как облупленного.
– Излагай. – Громов закурил сам и угостил сигаретой собеседника.
Выражение его лица сделалось заведомо пасмурным, словно он не надеялся узнать ничего хорошего об иностранном студенте из далекой Нигерии, который решил обзавестись в России не только высшим образованием, но и белокожей женой.
Глава 2
Черное и белое
1
Дэниэл Джошуа Майдугури полагал, что за три года, проведенные в Курганске, он узнал о России все или почти все. Русские ленивы, тупы и необязательны. Мужчины редко меняют носки и склонны к беспробудному пьянству. Женщины любопытны, глупы и доверчивы, как зеленые мартышки с берегов реки Нгуру, хотя внешне, конечно, куда более привлекательны. Великий русский поэт Пушкин был на самом деле «африканос» и употреблял матерные слова. Не менее великий писатель Достоевский зарубил топором собственную бабушку, после чего проиграл ее состояние в русскую рулетку… Не спеши пересекать проезжую часть на зеленый свет – собьют… Не одалживай никому денег – скорее удавятся, чем вернут…
Когда знаешь это и многое другое, то о какой загадочной русской душе может идти речь, скажите на милость? Нет никакой загадки. Да и сама русская душа, она – тьфу, пустой звук.
Выходец из отдаленной нигерийской провинции Нгуру, где его предки веками занимались разведением коз и выращиванием маниоки, Дэниэл по непонятной причине чувствовал себя в России кем-то вроде истинного джентльмена, волею судьбы очутившегося среди дикарей. Скорее всего, причиной тому была генетическая память о временах британского владычества, когда славный род Майдугури мог беспрепятственно изучать и перенимать напыщенные манеры своих господ.
Может быть, Дэниэлу слегка не хватало настоящего лоска, зато его английский был для России безупречен. Местный язык он тоже знал неплохо. Вполне достаточно, чтобы договариваться с преподавателями о зачетах и заниматься бизнесом. Последнее увлекало его гораздо сильнее всех университетских дисциплин, вместе взятых.
Знающие люди говорили, что раньше у иностранных студентов имелось два основных вида доходов: заграничные шмотки и валюта. Теперь тряпок хватало и без контрабанды, а обменники торчали почти на каждом углу. В связи с этим приоритетные направления негритянского бизнеса изменились. Валютой у входа в общежитие приторговывали лишь ранним утром да поздним вечером, когда близлежащие обменные пункты были закрыты. А основной доход приносили героин, морфий и марихуана. Дэн знал это наверняка, поскольку лично приобщал русских дикарей к западной цивилизации.
Он входил в состав тройки, территория которой размещалась в чахлом скверике перед общежитием. Конголезец Леон прохаживался у входа, отлавливая потенциальных клиентов, и препровождал их к гражданину Эфиопии Канатэ. Здесь принимались конкретные заказы и деньги. Задача Дэна состояла в том, чтобы, получив условный знак от напарника, достать из тайника требуемый товар, незаметно передать его по назначению и вернуться на свой пост.
Наркотики хранились под бордюром – несмотря на покровительство местной милиции, держать их при себе было небезопасно. Курсируя между тайником и заказчиками, Дэн старался перемещаться спортивным шагом, что в какой-то мере заменяло ему зарядку. Вдобавок он зимой и летом дышал свежим воздухом, что тоже шло на пользу здоровью. А наркотиков Дэн никогда не употреблял, даже безобидный «кэннэбис». Это был лишний повод смотреть на русских свысока. Наркоманов среди них становилось с каждым днем все больше. Невоздержанный, слабовольный народ. Половина молодежи была обречена на вымирание от водки, героина и СПИДа – так полагали в общине иностранных студентов. И Дэн, через коричневые руки которого проходили все увеличивающиеся партии наркотиков, разделял это мнение целиком и полностью.
Главная проблема русских мужчин, по его мнению, состояла в отсутствии у них чувства меры. «Без тормозов» – так называли они свое бесшабашное поведение, даже вроде бы гордясь этим. А еще русские не умели обращаться со своими женщинами. Дэн, сменивший за годы учебы не один десяток белых подруг, слышал от всех них всегда одну и ту же историю, рассказанную разными словами.
Она ему поверила и дала. Опять поверила, сделала аборт. Поверила в последний раз, подцепила дурную болезнь, вылечилась и захотела замуж.
Очередняя герлфренд Дэна не являлась исключением, поэтому он не слишком вникал в ее россказни о разбитых мечтах. Гораздо больше ему нравилось слушать ее бурные стенания в постели. А когда Рая, отдышавшись, принималась разглагольствовать про их будущую совместную жизнь, Дэн попросту дремал, набираясь сил перед очередным заходом, которых делалось не менее трех за свидание. Он не хотел упускать своего. Учеба в России подходила к концу, а где еще поимеешь белых девушек в таких количествах и совершенно бесплатно?
Предвкушая вечерние забавы, Дэн даже немного согрелся под моросящим дождем. На днях Рая сняла квартиру, где заниматься сексом стало значительно гигиеничнее и удобнее, чем в общаговской конуре, разделенной портьерой на две равные половины. Теперь Рае можно было не закрывать рот во время ее частых оргазмов и принимать душ, когда заблагорассудится, не отходя от кассы, как говорят русские. Дэн и не отходил. Вчера он поимел Раю прямо на кухне, жуя между делом приготовленные ею домашние пирожки с капустой. Вот что такое настоящая экзотика! Ради таких моментов стоило терпеть лишения, выпавшие на долю Дэна в этой варварской стране.
Увлеченный своими мыслями, он не сразу обратил внимание на мужчину, появившегося в сквере. Пока тот стоял спиной, его можно было принять за молодого парня, одетого в стандартную кожанку и джинсы. Но когда мужчина повернулся и неспешно зашагал Дэну навстречу, стали очевидными две вещи. Первое: этому белому с юношеской фигурой было как минимум лет сорок. Второе: он явился сюда не за дозой, а по душу Дэниэла Джошуа Майдугури, и потому не сводил с него своих стальных глаз.
Милицейская облава? Бандитский наезд? Больше Дэну не успело прийти в голову ничего путного, поскольку в следующую секунду ему стало не до отвлеченных размышлений. Заговорщицки подмигнув ему, мужчина наклонился и без видимых усилий приподнял тот самый блок бордюра, под которым хранились запасы наркотиков. Камень специально высвободили из асфальта, чтобы выкопать под ним небольшое углубление. Правда, обычно было достаточно запустить в щель руку, чтобы дотянуться до нужного пакетика.
