сбоев его энграммы трудновато избавиться от крепко прилипшего клейма, но теперь Питер по крайней мере мог прикрыться своим «недомоганием».
Попав через Хаб в башню Лючии, он наконец оказался в полной тишине.
— Питер, привет, — сказала Лючия, как только он появился в башне.
По воздуху прошла легкая дрожь, и Питеру показалось, что рядом с ним мелькнула радужная пленка.
Испугаться он не успел — хотя желание отпрыгнуть в сторону непроизвольно появилось.
— Ну, здравствуй еще раз, Лючия. — Он скосил глаза, оглядывая ее полунамеченные в пространстве формы. — Неужели я вижу именно то, о чем подумал?
— И-костюм? — Лючия развела руками, словно демонстрируя свое новое платье. — Хочешь, и у тебя будет такой.
— У меня?…
Он внимательно смотрел на ее прозрачный образ.
— Ты что, и вправду способна это сделать? Выдать костюм по заказу?
— Дары — несколько сложнее, чем ты мог бы даже вообразить.
Наступило молчание, и он не знал, что сказать. Когда-то это было легко, но это именно было — в прошлом.
Он больше не тот человек, изменились и его чувства — они стали чем-то другим. Напротив, чувства Лючии не изменились вовсе, они, как показалось Питеру, лишь утратили прежнюю силу. И он знал точно: Лючия оказаласьспособна обходиться без него долго — ровно столько, сколько оставалась в компании одних только звезд. А он просто боролся, чтобы выжить.
И теперь, стоя перед Лючией, Питер ясно видел, насколько же они разные. Собственное тело все еще представляло для Питера загадку, а сущность Лючии казалась необъяснимой в принципе. Что произойдет, думал он, если они попробуют испытать что-то вполне естественное — например, поцелуй? Окажутся ли ее ощущения в И-теле такими же, как ощущения женщины, или прозрачная оболочка — это лишь холодный и неживой «пластик»? Питер не торопился узнать, и само по себе такое поведение уже говорило о том, насколько сильны внутренние изменения, происшедшие в нем. А когда-то он мог бы отдать буквально все ради одной невероятной возможности: прижаться губами к ее губам…
— Я сканирую все, что происходит поблизости, — произнесла Лючия. — А хочешь, мы послушаем, о чем они сейчас говорят?
Питеру показалось, что она, как и он сам, испытывает неловкость, и совершенно не удивился этому. Последнее, что ему бы хотелось видеть — человеческую (или нечеловеческую) толпу, хором рассуждающую о политике. И все же это лучше в сравнении с их неловким молчанием.
— Пожалуй, — согласно кивнул Питер, — почему нет?
Отметив про себя, что она улыбнулась, Питер все еще не был на все сто процентов уверен в ее реакции.
— Сюда.
Лючия развернулась и зашагала по направлению к Темной Комнате. Он последовал за ее прозрачной фигурой, давно знакомыми коридорами направляясь туда, где однажды уже был, отдыхая во время «подзарядки». Питера охватила чернота, приятная, как теплая ванна. Это вызвало тревожные воспоминания — в прошлый раз Питер принимал такую «ванну» еще на Адрастее, как раз в день прибытия Прядильщиков.
Тогда, попав в Темную Комнату впервые, Питер остался совершенно один. Сейчас же с ним сама Лючия. Хотя Питер не мог видеть, он чувствовал ее присутствие физически, эмоционально, казалось, даже улавливал движение ее мыслей, пока Лючия витала вокруг, бестелесная, словно дух.
Слова и картины падали на него из темноты, поступая в сознание через интерфейсы КоннЦентра. Руки Лючии вызывали ощущение мягкости и уверенности, и его чувства воспринимали виртуальный контакте ней тоньше, чем саму реальность.
— Несогласие послало корабли с целью найти Практика, — сказала она, показывая на навигационные карты. Там — на всем пространстве Освоенного Космоса, и вне этой зоны, пунктирными линиями обозначались курсы прорезателей, места их стоянок и пунктов назначения. — Мы пока не знаем, куда он делся. Прошло уже семь дней с момента, когда он ушел, и с ним остальные, а за такой срок можно оказаться на удалении в три тысячи световых лет и более — то есть вне зоны действия мгновенной сверхсветовой коммуникации.
— Может быть, Тор ищет именно их? — спросил Питер.
— Может быть.
Он почувствовал неуверенность в ее голосе и понял, что даже Лючия не может сказать ничего о намерениях Тор.
— А Несогласие? — спросил он. — Не думают ли они, что Практик может вернуться назад, если услышит об успешном контакте миссии Тор с Морскими Звездами?
— Рискну предположить, что ответ зависит от встречной реакции самих Морских Звезд. Возможно, да — если все пройдет более или менее гладко. Тем не менее, даже если он не вернется, если предпочтет продолжать свой путь — уверена, некоторые из Юлов все равно вернутся.
Эландер кивнул в ответ:
— А как насчет Гебы? Есть ли новости оттуда?
— Есть, и довольно плохие.
Лючия открыла файлы с донесениями разведчиков с Гебы. Знакомая картина тотального уничтожения в исполнении Морских Звезд: быстрое, методичное и жестокое.
— Не понимаю, почему они все еще делают это? — задумчиво произнесла Лючия, пока Эландер изучал данные. — Ведь Тор уже объяснила им, что происходит.
ЕСТЬ ОСНОВАНИЯ ПОЛАГАТЬ, ЧТО НАС ВВЕЛИ В ЗАБЛУЖДЕНИЕ.
Он вспомнил ее башню, сияющую на фоне враждебной и черной бездны.
ТЕ, КТО МЕНЯ ИЗГОТОВИЛ, ПОДОЗРЕВАЮТ, ЧТО ВЫ ЗАВЕЛИ НАС В ЛОВУШКУ.
— Так, по-твоему, получается…
Она на мгновение задумалась, затем продолжила:
— То есть, по-твоему, они пришли на встречу уже после происшедших событий? Они заранее обвиняют нас в том, что произошло с ними потом?
— Лючия, честно говоря, я понятия не имею, что именно они думали, — ответил Питер. — Но, да, такая вероятность существует.
Она замолчала, размышляя над ситуацией.
— Неблагодарное занятие — рассуждать на такую тему, — наконец тихо произнесла она.
— Нет, — возразил Питер. — Это не так.
Он вспомнил собственные ощущения, когда узнал, что повинен в гибели Солнечной системы, что, сам того не ведая, привлек Морских Звезд на погибель оставшихся представителей человечества, используя обыкновенный сверхсветовой коммуникатор. Тогда его переполняло ощущение вины независимо от внушаемой себе мысли о том, что он не мог заранее знать об опасности. В тот момент никто еще не знал о Морских Звездах и тем более не предполагал, что использование технологий Прядильщиков может разгневать эти создания. Люди просто наслаждались своей свободой — словно стайка рыбьей молоди, перенесенная волей судьбы в океан из уютной тихой заводи и не встретившая до поры ни одной акулы.
И все же время прошло, принеся осознание: он лишь ускорил момент катастрофы, не будучи сам ее причиной. Морские Звезды неизбежно напали бы на Солнечную систему по мере своего продвижения в Освоенном Космосе. Несколько дней ни в коем случае не могли иметь значения для конечного результата.
Возможно, рассуждал он, иначе почувствуют себя те, кто виноват в разрушении единственной из оставшихся в космосе человеческих колоний. И снова та же ситуация — они не станут последними
