Что касается «кредита доверия» ведущих агентов-связников, то в Пуллахе его сравнивают со страховым бизнесом. Там тоже сотрудники внешней службы намного менее, чем сотрудники внутренней службы застрахованы от манипуляций и обмана.
Вот таковы теория и данные из Пуллаха. Но один случай все же побуждает к раздумьям. Когда в связи с укрывательством от налогов и люксембургскими счетами проверке подвергся и «Коммерцбанк», то там якобы нашли счета, с которыми никак не могли разобраться, потому что у них не было владельцев. Следственные органы установили, что владельцами счетов были сотрудники Федеральной разведывательной службы под вымышленными именами. Но публика об этом никогда не узнала, хотя на нескольких счетах были депонированы суммы в миллионы марок. Возможно, причиной был страх, что перед судом будет раскрыто тайное знание шпионов БНД? В доверительной беседе один сотрудник БНД объяснил, как сегодня в Отделе I можно умыкнуть суммы и побольше. «После примерно десяти лет службы ведущий агент-связник замечает, что он со своей низкой зарплатой ничего не может добиться в жизни. Тогда он начинает делать своим источникам, которые должны выдавать расписку за каждый полученный гонорар, следующее предложение. Например, ты даешь мне расписку на три миллиона, а в реальности получаешь два миллиона. Остаток мы делим на двоих.» О бывшем президенте БНД Гериберте Хелленбройхе, который побыл президентом лишь один месяц в августе 1997 года, говорили, что именно он хотел окончательно положить конец этой практике. Ему приписывают цитату, что он хотел «вычистить конюшню». Но на чистку Хелленбройху не хватило времени.
Из-за все более тонкого финансового прикрытия Федеральной разведывательной службы стратеги оперативного отдела все больше ломают себе головы. В частных разговорах сотрудники БНД спрашивают, как можно вербовать источники в новом поле деятельности БНД — наркопреступности и отмывке денег, если доходы там во много раз превосходят доход чиновника самой немецкой БНД. С теми малыми финансовыми подарками, которыми пользовались во время «холодной войны» и МГБ, и БНД, в этой среде успехов сегодня уже не достигнуть. Сотрудники международных наркобаронов так же купаются в деньгах, как и объекты в среде торговцев оружием, отмывки денег и контрабанды оружием массового поражения. Все сильнее возрастает угроза того, что — как и в Федеральном ведомстве уголовной полиции и в Федеральном ведомстве по охране конституции — немецкие чиновники по причине материального искушения сами попадут в ловушку своих объектов-противников и будут работать на них. Но никто пока не отважился открыто дискутировать об этой дилемме.
Нужно ли облагать налогом гонорары агента?
Разведчиков Отдела I мучают заботы. Иногда им нужно использовать и немецких граждан, чтобы за границей подобраться к интересным источникам информации. Пример этому — фабрика ядовитых газов в ливийском городе Тархуна. С помощью спутников и радиоразведки можно было идти по следу намерений Каддафи построить новую фабрику по производству боевых отравляющих веществ. Но как узнать, что расположено внутри вырытого в известняке 300-метрового туннеля? Тут нужен был внутренний источник. Поэтому БНД вышла на контакт с работавшим там немецким инженером, который за соответствующую плату доставил несколько пачек цветных фотографий изнутри горы. В первый раз БНД смогла разглядеть на них керамическую плитку на внутренних стенах туннеля и раздельные системы вентиляции: отдельно для ввода и для вывода воздуха. Все это было доказательством того, что здесь строится фабрика отравляющих газов. Собственно, такому источнику нужно быть очень благодарным. Но тут возникла совсем другая проблема. Немецкий инженер должен был уплатить положенный по закону налог с полученного им от БНД гонорара. Но в какой столбик налоговой декларации нужно вписывать для Министерства финансов деньги, полученные от спецслужбы? Короче, он бросил это дело, на что финансовые органы отреагировали требованием об уплате штрафа. Конечно, источник после этого сразу «высох». В Пуллахе спрашивают себя, почему финансовые гонорары за разведывательную деятельность должны открыто декларироваться и подвергаться налогообложению. Ведь работник финансовых служб вполне может сам работать на какую-то иностранную державу и выдать бедного инженера. Один разведчик говорит: «Сохранению операции в тайне такое прусское мышление отнюдь не способствует.»
Помимо вопроса, нужно ли платить налог с гонорара агента, пуллахцев, а, в первую очередь, и боннские министерства годами мучает вопрос, имеет ли право агент, который когда-то — как Гелен — был на службе у Гитлера — требовать у Федерального правительства выплаты его агентурных гонораров за все это время. Например, Ганс Эпплер, который родился в Александрии в 1914 году, и служил Абверу Третьего Рейха с 1941 года. Расторгнуть договор с ним мог лишь Абвер. В 1972 году Эпплер сказал: «И они этого не сделали.» Поэтому бывший шпион послал заказным письмом в Бонн вместе с фотокопией своего все еще не расторгнутого договора с Верховным командованием Вермахта свою скромную просьбу, как обстоит дело с выплатой задолженности по зарплате в размере всего лишь 300 тысяч марок. Эпплер, который хорошо говорит по-арабски, установил во время войны в Каире тайный радиопередатчик и должен был передавать секретные сведения «лису пустыни» Роммелю. До вероятного расторжения договора ему должны были выплачивать за работу по 500 марок в месяц. Эпплера арестовали и приговорили к смерти. Но так как он родился в Египте, казнить его было нельзя. Лондонская газета «Таймс» хотя и сообщила об его казни, но сделано это было лишь для прикрытия. Эпплер, обязанный согласно договору «хранить молчание до смерти», увидел как-то книгу своего бывшего шефа, в которой сей последний бодро разболтал все бывшие секреты. Теперь Эпплер почувствовал себя не связанным более обетом молчания и 2 ноября 1971 года обратился к боннскому министру внутренних дел с просьбой о выплате задержанного жалования.
Подобные споры из-за гонораров агентов бывают во всем мире, не только в Германии. Но другие разведслужбы располагают в своих операциях большим простором для игры. Так ЦРУ в отличие от БНД всегда может апеллировать к правовым положениям об исключениях в американских законах. Секретное получение сведений в оперативном отделе к тому же жизненно зависит от защиты источников. Но в немецких уголовных процессах — в отличие от других стран — не знают, что такое защита источника. Если ведущие агенты-связники вынуждены будут выступать на суде, то они навсегда «засвечены» как агенты и могут отныне использоваться только на чисто административных должностях. Также и Парламентская Контрольная Комиссия (ПКК), чьей задачей является собственно контроль за спецслужбами, все время своей болтливостью способствует потере БНД своих источников. В Пуллахе так считают: «Доверия руководителей отделов БНД к сохранению тайны парламентариями ПКК больше нет. Многие, которые в первый раз попадают в эту структуру, сперва используют это для того, чтобы подчеркивать свою личную значимость, выигрывая за счет болтовни о секретных делах Желание работать в Отделе I от этого значительно страдает, так как сильно возрастает риск для человеческих источников информации. «Не само существование Парламентской Контрольной Комиссии злит БНД, а «партийно-политическое бесстыдное использование информации».
Возможно, членам Контрольной Комиссии просто неизвестно, какой ущерб они приносят выбалтывание полученных в БНД секретных сведений. Один из последних примеров преподнесла комиссия по расследованию т. н. «плутониевой аферы». В начале 1997 года государственный министр Шмидбауэр смог снять с себя с помощью досье ЦРУ обвинение в том, что якобы БНД сама инициировала сделку с плутонием. Не успел Шмидбауэр зачитать сведения из секретного досье перед членами тайно заседавшей комиссии, как один из присутствовавших сообщил о содержании материалов Немецкому агентству печати ДПА и позаботился тем самым о распространении взрывоопасной бумаги по всему миру. С тех пор БНД пытается вернуть себе утраченное доверие ЦРУ, которое, видимо, уже совсем не хочет передавать в Пуллах секретные материалы, опасаясь того, что эти с большим трудом и финансовыми затратами собранные сведения когда-нибудь появятся в немецких газетах.
Брошенные на произвол судьбы
Нет сомнения, что БНД иногда чувствует себя брошенной в беде Федеральным правительством. В
