Пока Ханчев смотрел в пол, ожидая распоряжений, Кочер опять включил телефон, поднес его к уху и поморщился. Звучала музыка, девушка опять повизгивала, а Каменир, надо полагать, получал очередную порцию дармового удовольствия. Но так не бывает. За все приходится платить, буквально за все. Конечно, лучше бы деньгами, но что взять с этого жалкого интеллигента? Что ж, пусть расплачивается как-нибудь иначе. Например, своей бесшабашной головой.
– Помнишь такого – Эдуарда Львовича? – спросил Кочер, сменив телефонную трубку на бутылку «Камю».
– Профессионалы моего класса не страдают склерозом, – пространно ответил Ханчев. – До старости доживают немногие, а те, кому это удается, обладают очень даже хорошей памятью.
Кочер бросил на него острый взгляд:
– Возьми пару ребят и поезжай к дому Каменира, профессионал. Мне нужен не только он, но и его подружка, которая сейчас находится у него в гостях.
– Как она выглядит?
– Понятия не имею. Студентка. Думаю, смазливая.
– Люблю иметь дело со смазливыми студентками, – мечтательно улыбнулся Ханчев, давным-давно не испытывавший тяги к женскому полу. Слишком долго мыкался он по горам и пустыням, сражаясь бок о бок с мужчинами, среди которых было немало арабов. Они-то и открыли Ханчеву весьма специфические способы сексуальной разрядки, которые пришлись ему по вкусу, да, по вкусу. Облизав губы, он поинтересовался: – Куда доставить сладкую парочку? На базу?
– Сюда. – Кочер похлопал рукой по подлокотнику кресла. – Дождитесь темноты и действуйте. Девчонка скорее всего будет в невменяемом состоянии. Я не хочу, чтобы ее видели внизу.
– Мы привезем вам холодильник, – сказал Ханчев. – Большой, вместительный холодильник в фирменной упаковке. Предупредите, пожалуйста, об этом секьюрити.
– Слушаюсь и повинуюсь. – Окружающие полагали, что Кочер начисто лишен чувства юмора, и ему иногда хотелось рассеять это заблуждение.
Мужчины посмеялись. Один – потому что, как ему представлялось, удачно пошутил. Второй – поскольку подыгрывал хозяину.
– Есть хорошие новости, – сообщил Ханчев, продолжая ухмыляться.
– Вот как? – Кочер заинтересованно приподнял рыжие брови.
– Слышали про недавний теракт в ночном клубе, Роберт Оттович?
– Конечно. Все средства массовой информации трубят об этом.
– Так вот, они вышли на след организаторов взрыва.
– Массмедиа? – спросил Кочер.
– Они, – произнес Ханчев с нажимом.
– А! Это действительно приятно слышать. И что же это за след?
– Чеченский, как и следовало ожидать.
– Совсем распоясались, сепаратисты проклятые, – возмутился Кочер. – Ваххабиты, без стыда и совести.
Ханчев тонко улыбнулся:
– Пресс-секретарь ФСБ, выступивший по телевизору, высказался примерно в таком духе, только другими словами.
– Значит, виновные скоро будут пойманы и примерно наказаны.
– Вот именно. Думаю, у чекистов уже есть на примете несколько подходящих кандидатур. Вы знаете, как это бывает.
– Знаю, – согласился Кочер. – Ловят, предъявляют возмущенной общественности, а потом годами мурыжат в Лефортове.
– Собирают доказательства, – поддакнул Ханчев.
– Что ж, пожелаем им удачи в их доблестном труде, – сказал Кочер, сделав маленький глоток коньяка. – А мы давай займемся своими делами. Мне не терпится увидеть новый холодильник. Чем раньше он появится здесь, тем лучше. Только пусть ребята не повредят его по дороге. – Кочер со значением взглянул на подчиненного. – Чтобы ни царапинки, ясно?
Глава 7
Кадровый вопрос
С приближением сумерек у Волопасова началась неудержимая зевота, которую он тщетно пытался скрыть от подчиненных. Нервное возбуждение всегда действовало на него таким образом. Сна ни в одном глазу, а челюсти то и дело сводит от неудержимого желания сделать судорожный глоток воздуха. Как ни крепился руководитель Управления контрразведывательных операций, а непроизвольные позевывания раздирали рот все чаще, все сильнее.
«Словно рыба на песке», – сердито думал он, то и дело прикрываясь ладонью.
Начальники отделов, собранные на вечернее совещание, старались не смотреть на шефа, но можно было не сомневаться, что они видят его состояние. От этого Волопасову сделалось совсем муторно. Извинившись, он уединился в комнате отдыха и, накапав себе пятьдесят грамм медицинского спирта, выпил лекарство залпом. Через минуту ему полегчало. Через три минуты, возвратившись за стол, он почувствовал себя заново родившимся.
– Теперь, – скрипуче произнес он, – когда план операции «Прощание славянки» в общих чертах намечен, прошу присутствующих поочередно высказать свое мнение. Коротко и по делу. Не расползаясь мыслию по древу.
Выслушивая подчиненных, Волопасов не сделал ни единой письменной заметки, хотя порой звучали очень дельные предложения. Его мозг привычно фиксировал и сортировал сотни разрозненных фактов, пытаясь сложить их в нечто цельное. До сих пор ничего путного не вырисовывалось. Личность террористки-смертницы, устроившей взрыв в клубе «Приход», не укладывалась в привычные рамки. Пока не были отслежены и проверены многочисленные контакты Катерины Елисеевой, нечего было и пытаться строить предположения.
Что ж, рано или поздно ниточка появится, а дальше – дело техники. Люди существуют не в безвоздушном пространстве, они постоянно общаются с себе подобными, следовательно, оставляют какие- то следы, предметы, записи, фотографии, воспоминания.
Перебрав всех, кто знал Елисееву, оперуполномоченные ФСБ наметили к разработке полтора десятка фигурантов, на которых следовало обратить самое пристальное внимание. Завтра или послезавтра список сократится до пяти, максимум до семи фамилий. Еще через пару дней выявится тот самый человек, который прямо или косвенно вовлек Елисееву в террористическую организацию. Не по газетному же объявлению она вышла на преступников. А если и так, то все равно ее путь к ним будет отслежен.
Волопасов взглянул на начальника технического отдела, который высказался последним, и резко спросил:
– Где, по-вашему, было изготовлено взрывное устройство, находившееся на теле смертницы?
– Не на Кавказе, – последовал незамедлительный ответ.
– Чем подтверждена ваша уверенность?
– Во-первых, сама начинка, – сказал начальник техотдела. – Не гексоген и не самодельный пластит, а самая настоящая пластиковая взрывчатка «С-4» промышленного изготовления, что для чеченцев нехарактерно. Во-вторых, механизм. Существует четыре вида механизмов, приводящих в действие детонатор: обрывные, нажимные, разгрузочные и натяжные…
– Дальше! – звучание голоса Волопасова напоминало скрежет неисправного стартера.
– В клубе была применена бомба с нажимным механизмом. Все известные нам «черные вдовы» пользовались либо обрывными, либо натяжными устройствами. – Начальник техотдела помассировал затылок. – Могу предположить, Николай Артемьевич, что взрывчатку смастерил кто-то из профессиональных наемников, воевавших в югославском регионе.
– Тогда, возможно, албанцы? Мстят нам за поддержку сербских беженцев?
– Албанские боевики используют два основных вида взрывчатки – диперекись ацетона «домашнего» изготовления и обычный тринитротолуол, полученный, как правило, из старых мин и снарядов, оставшихся на полях сражений в районе Косова. Кроме того, в качестве детонатора албанцы используют простые
