– Зачем же корейский. Классический, английский. Их закупили в Лондоне. – Морталюк вытащила из чемодана несколько запечатанных в полиэтилен не слишком широких и не слишком узких галстуков темных расцветок. – Они будут тебе к лицу.
– На кого я буду похож? – пробормотал Бондарь, поднимая воротник рубахи и захлестывая его галстучной петлей.
– На секретного агента, – сказала Морталюк. – Мне нравится этот стиль.
– А мне нет. Я чувствую себя каким-то бесплатным приложением к Вашему Величеству.
– Почему же бесплатным? Ты мне недешево обходишься. – Заметив недовольную гримасу на лице Бондаря, Морталюк поспешила добавить: – Но ты того стоишь.
– Удачное приобретение, м-м?
– Еще какое!
Одетый с иголочки, Бондарь прошелся по комнате, проверяя, не стесняет ли его движения костюм.
– Пиджак чуточку великоват, – заметил он, двигая плечами.
– А как же иначе? – удивилась Морталюк. – Телохранителю полагается носить при себе оружие. Пиджак подобран с учетом того, что под него будет поддеваться кобура.
– У вас хороший глазомер, – проворчал Бондарь. – Но вообще-то я привык носить пистолет за поясом. – Запустив правую руку под полу пиджака, он прикоснулся к пояснице.
Горничная, вошедшая в спальню с черным пальто на плечиках, покосилась на него с опаской и, семеня на манер японки, поспешила удалиться.
– «Бурберри», – произнесла Морталюк, проведя ладонью по атласной подкладке пальто. Ярко-красная, она невольно ассоциировалась с корридой и кровью, проливаемой на арене.
– Мне это ни о чем не говорит, – поморщился Бондарь.
– Скоро ты войдешь во вкус, – пообещала Морталюк. – Я научу тебя одеваться и держаться так, что сам Пирс Броснан позеленеет от зависти.
– Кто такой Броснан?
– Исполнитель роли агента 007.
– Броснан изображает супершпиона, а я, значит, буду изображать Броснана? – Бондарь с сомнением покачал головой. – Странная затея. Дурацкий маскарад.
– Приказы начальства не обсуждаются. – Морталюк заявила это с самым серьезным видом, после чего не удержалась от своего фирменного хихиканья. – По крайней мере, в рабочее время.
– А у меня есть какое-нибудь еще время, кроме рабочего?
– Хватит капризничать! – Хозяйский окрик был властным и даже грубоватым. – Открой кейс и возьми аванс. Впервые сталкиваюсь с таким привередливым типом.
Усевшись на край кровати, Морталюк проследила за тем, как Бондарь выполняет ее распоряжение. Кейс, представлявший собой точную уменьшенную копию чемодана, вмещал в себя, помимо конверта с долларами, массу полезных вещей. Бондарь обнаружил там туалетные и бритвенные принадлежности, одеколон, легкий металлический портсигар и даже «ронсоновскую» зажигалку. Раскрыв портсигар, он увидел тридцать сигарет «Морлэнд» с золотым ободком.
– Это чтобы ты не дымил при мне своими «Монте-Карло», – пояснила Морталюк. – Терпеть не могу запах дешевых сигарет… и несостоятельных мужчин.
– Я не считаю себя несостоятельным, – разозлился Бондарь.
– В физическом плане – да, ты то, что надо. Но в материальном… – Не договорив, Морталюк указала подбородком на конверт. – Пересчитай.
– Успеется.
– А если я тебя обманула?
– В этом нет смысла. – Бондарь принялся распихивать вещи по карманам. – Вы сами говорили, что во всем руководствуетесь логикой, а обсчитывать личного телохранителя – не только нелогично, но и опасно.
– Это угроза? – Левая бровь Морталюк выгнулась, будто подтянутая вверх невидимой леской.
– День пройдет, настанет ночь. – Бондарь безмятежно пожал плечами. – Обманувший сам может очутиться в роли обманутого.
– Не слишком ли рано ты начинаешь качать права, дружок?
– Какие права, когда на уме одни сплошные обязанности! Я бы хотел взглянуть на пушку.
– Не терпится? – усмехнулась Морталюк.
– Когда я был вынужден расстаться с табельным оружием, – глухо произнес Бондарь, – мне показалось, что я стал неполноценным. Инвалидом с ампутированной конечностью.
– Слава богу, у тебя все на месте. – Усмешка Морталюк приобрела плотоядное выражение. – Что касается пушки, то мы ее сейчас выберем.
– Мы?
– Ну да.
Морталюк привычно хлопнула в ладоши и застыла в позе человека, уверенного, что все в этом мире происходит по его велению, по его хотению.
Бондарь посмотрел в окно. Сквозь нагромождение тяжелых снеговых туч проглянуло солнце. Создавалось впечатление, что только оно одно еще неподвластно владельцам заводов, газет, пароходов. Появляется, когда считает нужным, исчезает, когда вздумается. У Бондаря так не получалось. Он снова был вынужден подчиняться чужой воле. До каких пор? Неужели он так и проживет жизнь не для себя, а для других?
Положительный ответ в данном случае не порождал положительных эмоций.
Солнце скрылось за тучами. Бондарь вздохнул и уставился на дверь, в которую вот-вот должен был кто-то войти.
Бесцветный, как моль, мужчина приблизился к овальному столу, сдвинул в сторону фарфоровых китайских божков и поставил на освободившееся место длинный черный кофр, напоминающий те, в которых носят музыкальные инструменты. С Морталюк мужчина не поздоровался, ограничившись вежливой улыбкой. Бондаря он удостоил небрежного кивка головой. Она у него была сплюснутая по бокам и облеплена редкими серыми волосиками. Ресниц у мужчины не наблюдалось, как, впрочем, и бровей. Обрамленные розовыми веками глаза смотрели на присутствующих, не мигая. В своем неприметном сером костюмчике этот человек казался порождением сумерек и тумана. Бондарю почудилось, что его ноздри улавливают запах тлена, сырости и пыли.
– Кто это? – спросил он.
– Мой эксперт, – ответила Морталюк, нетерпеливо постукивая каблуком.
– Эксперт по оружию? – уточнил Бондарь.
– Не только, – сдержанно улыбнулся мужчина. – Я также являюсь специалистом по
– Лучшим в России, – вставила Морталюк. – Количество моих недоброжелателей сократилось вдвое с тех пор, как…
– Называйте меня Иваном Ивановичем, – не замедлил предложить мужчина.
– …с тех пор, как Иван Иванович предложил мне свои услуги, – закончила Морталюк.
Бондарь неприязненно прищурился:
– А фамилия ваша Иванов, м-м?
– Угадали, – подтвердил мужчина.
– Иван Иванович даст тебе ряд полезных советов, – сказала Морталюк.
– Вот как? – Порез на щеке Бондаря дрогнул от короткой улыбки. – Послушаем, послушаем.
В обращенном на него взгляде мужчины появился проблеск любопытства. Ас угадал в собеседнике достойного соперника. Жестом фокусника он поднял крышку кофра. Внутри матово залоснились вороненые и никелированные пистолеты, покоящиеся в бархатных ячейках.
– Есть знакомые модели? – осведомился владелец чудесного кофра.
– «Беретта 959 BS», – благоговейно произнес Бондарь, прикасаясь к пистолету. В начале своей оперативной карьеры он носил такую же «беретту» в пижонской замшевой кобуре, подвешенной ровно на восемь сантиметров ниже левой подмышки. Это была дань моде на все западное, затронувшей в девяностых
