— Один! — быстро согласился Павл. — Я, правда, что-то устал от этих приключений.
Он с удовольствием подождал, пока Риса налила в тарелку ароматный бульон, не забыв опустить туда же хороший кусок говядины. Потом поднес ложку ко рту и с наслаждением сделал глоток.
— Класс! Вот о чем я мечтал столько дней. Кстати, знаешь, что я ел вчера? Если расскажу, ты останешься голодной.
— Тогда лучше помолчи, — засмеялась Риса.
Но любопытство взяло верх и, после нескольких ложек, она подняла глаза.
— Ладно, говори уж. Потерплю.
— Человечину, — небрежно сказал Павл.
— Что-о? — от неожиданности Риса даже поперхнулась. — Как это? Что, правда?
Павл выудил пальцами из тарелки кусок мяса и, оглядев, отправил его в рот. Потом посмотрел на Рису.
— Я там много чего насмотрелся, Рысенок. Все тебе расскажу. А сейчас давай лучше спокойно поедим.
— Нет уж, подожди, — не могла успокоиться Риса. — Ты, действительно, ел людей? Это отвратительно. И что, их подавали жареными? Или вареными?
Павл облизал пальцы и усмехнулся.
— Ни то и ни другое. Это был порошок. Пищевая добавка.
Риса отложила ложку и потянулась к бутылке с водой. Павл предупредительно опередил ее и, отвинтив крышечку, налил минералку в бокал.
— Ну вот. Я же говорил. Теперь аппетит потеряла. И кто меня за язык тянул?
— Ты обязательно должен мне все рассказать, — заявила Риса. — Не бойся, с аппетитом у меня все в порядке. Но все-таки лучше, если я послушаю об этом после еды. Например, под кофе с коньяком возле камина.
— Идет, — согласился Павл. — Думаю, тебе будет интересно.
Он вытер губы салфеткой и, бросив ее в тарелку, поднялся.
— Спасибо, Рысенок! Я уже и забыл, что значит обедать дома. Пойду, пройдусь по саду, ладно?
— Конечно, иди, — согласилась Риса. — Только надень свою «шапку-невидимку», а то... Сам понимаешь. Могут не так понять.
— Конечно, конечно, — Павл обошел стол и, подняв ладонями лицо Рисы, шепнул: — У меня здесь слишком много дел.
— Давай, давай, — засмеялась Риса. — Я пока уберу здесь и приготовлю кофе.
Павл вышел в холл и, нашарив на вешалке шлем, натянул его на голову, поймав себя на том, что это уже превращается в привычку. Потом повернулся к зеркалу и с любопытством всмотрелся в него, пытаясь обнаружить хоть какие-то признаки своего присутствия. Но зеркало бесстрастно отражало вешалку, сложенный вихрецикл, коврик...
Павл помахал рукой, подпрыгнул. Ни-че-го.
Тогда он открыл дверь и вышел в сад.
Дорожки были тщательно подметены, ни один упавший листочек не портил идеально подстриженные газоны, цветочные кусты чинно стояли вдоль дорожек, словно букеты в вазах. Павл медленно прошелся по дорожке, прикоснулся к свисающей ветке яблони. Ветерок тронул ее, и Павлу вдруг показалось, что листья что-то прошептали ему.
— Риска, — с нежностью подумал он. — Надо же, какой порядок навела. Ну, оно и понятно — хозяйка.
Павл прошел в дальний угол, где была похоронена мать, и опустился на траву возле надгробной плиты. Полированный камень сверкал чистотой.
— Я вернулся, мама, — прошептал Павл. — Кажется, я знаю теперь, откуда ты...
Он положил на гладкую поверхность ладонь. Плита ответила неожиданным теплом. Ощущение нагретости усиливалось с каждой секундой. Под пальцами вдруг мягко засветились какие-то цифры. Павл отдернул руку. Все исчезло. Он снова опустил руку. Через несколько секунд плита вновь стала горячей и на ней появились те же светящиеся знаки. Павл поднял руку. Быстро остывающее число неожиданно показалось ему знакомым. Он повторил все еще раз и напряженно вгляделся в цифры. Он точно их уже видел. Но где? Задумчиво побарабанив пальцами по камню, Павл встал и направился к сараю. Как ни странно, дверь оказалась на месте, в нее был врезан новый замок— защелка. Павл машинально нажал на ручку и потянул. Дверь приоткрылась. Он тут же снова закрыл ее и испуганно оглянулся. Вокруг было тихо. Тем не менее, заходить внутрь Павл не решился и, оглядев отремонтированную скамейку, подошел к изгороди.
Клочки одноразовой одежды чуть дрожали на легком ветерке. Но висели они на самых дальних ветвях, до которых Риса, видимо, не смогла дотянуться. Все остальные были чистыми. Павл присел на корточки и приподнял ветку, закрывавшую небольшой лаз между кустами. Только Лиска и могла сюда пробраться.
Павл вздохнул, вспоминая свою верную помощницу и, неожиданно для себя, тихонько позвал:
— Лиска! Эй, собака, я вернулся.
Потом он встал и пошел вдоль изгороди к гаражу.
Тихое поскуливание сзади заставило его оглянуться. Лиска вертела головой, принюхиваясь к такому приятному запаху пропавшего приятеля, но не видела его и вертелась на дорожке, нервно взвизгивая от возбуждения.
— Лииска! — Павл присел и протянул к ней руку. — Ты жива? И никому не попалась?
Собачка недоверчиво замерла, прислушиваясь. Глазки ее с недоумением бегали по сторонам, пытаясь обнаружить источник голоса. Потом она села и тихонько завыла.
У Павла дрогнуло сердце. Он сорвал с головы шлем и протянул к подружке руку.
— Здесь я Лисичка, здесь! Как же я рад тебя видеть. Ну, иди сюда.
От его неожиданного появления Лиска отскочила к кустам, испуганно тявкнув. Но уже в следующее мгновение она с радостным визгом кинулась к Павлу, пытаясь лизнуть его в лицо. Он подхватил ее на руки и прижал к себе.
— Умница! Хорошая моя! Ну вот, теперь опять будем вместе. Только тебе придется привыкнуть, что я могу исчезнуть.
Он опустил Лиску на землю и надел шлем. Лиска настороженно напряглась, но не отскочила. Подойдя ближе, она ткнулась носом в протянутую руку Павла и радостно завиляла хвостом.
— Вот видишь, — довольно сказал Павл, — я здесь и в то же время меня нет. Ну-ка, иди ко мне.
Он подхватил Лиску на руки, надеясь, что шлем прикроет и ее, и поспешил к дому.
— Ты уже здесь? — спросила Риса, выходя из комнаты на стук захлопнувшейся двери. — Как раз вовремя, я уже кофе приготовила.
— У меня для тебя сюрприз. — Голос Павла звучал загадочно. — Закрой глаза.
— Ну, закрыла, — удивленно сказала Риса. — Надо же, не успел появиться, как уже пошли сюрпризы. Надеюсь, приятный?
— Приятный, приятный, — засмеялся Павл, опуская Лиску на пол. — Давай, открывай!
— Ой, собака! — ахнула Риса. — Это что, та самая, о которой ты рассказывал? Неужели она тебя здесь ждала?
— Как видишь. — Павл присел на корточки и погладил теплую шерстку.
Лиска обернулась и благодарно лизнула его.
— Это Риса, — сказал Павл. — Она хорошая. Она тебя будет любить.
— Конечно, буду, — согласилась Риса, тоже опускаясь на корточки и протягивая руку к собачьей голове.
Лиска потянулась и ткнулась носом в ее ладонь.
— Вот и умница, — улыбнулась Риса. — Пойдем на кухню, я тебе дам что-нибудь вкусненькое. Мы с Павлом пока выпьем кофе, а потом ты искупаешься. Хорошо?
Лиска согласно мотнула головой и нетерпеливо взвизгнула.
