Уже через пять минут я вылечу из мертвой зоны, потом попытаюсь открыть портал до Киева, оттуда — в Райские Врата, город друидов на Луне, а уже оттуда есть постоянный портал в Город Ангелов. Только бы успеть!
Я понял, что все пошло не так, когда явился Стоун. Он вошел в сопровождении горстки бойцов, самых старых, самых испытанных. Остальные расползлись по соседним залам, как крысы. Никто не рисковал уйти в Тени.
— Что случилось? — спросил я. Мысли о том, что он раздавил-таки доставивший нам столько хлопот отряд, я даже не допускал. Победители выглядят по-другому, не так, как его люди.
— К ним подошло подкрепление, — буркнул здоровяк.
— Кто? — спокойно спросил я. А он в ответ крикнул:
— Я почем знаю?! У матери своей спроси! Она от одной сотрясающей Вселенную хорошо по мозгам получила!
Мне показалось, что в зале повис кровавый туман, я не помню, как подскочил к нему, что делал. Когда очнулся, Стоун лежал на полу вниз лицом, кончик серпа-меча упирался ему в шею. Нас окружила Кошачья гвардия, ощетинившись клинками, а дети Хансера пятились прочь.
— Да жива она, жива, — хрипел Стоун. — Ее магией ударили, развоплотили.
— Слушай внимательно, — прошипел я. — Дважды повторять не буду. Вы сами признали меня вожаком. И вожаком я буду, пока не закончится война. А ты, неудачник, будешь обращаться ко мне с должной почтительностью и отвечать на вопросы насколько возможно точно и подробно. Иначе я зарублю тебя, как труса и дезертира, в назидание остальным. Доступно?
— Вполне, — пробормотал он, не пытаясь вырываться.
— Громче. Чтобы все слышали!
— Я буду подчиняться, я буду почтителен! — прокричал он.
— Так-то. — Я убрал меч, окинул ряды братьев пристальным взглядом поверх голов своих гвардейцев. — Мечи в ножны, — холодным голосом приказал я. Лучше бы с врагом так прыть проявляли.
Братья заворчали, но команду выполнили.
— Кто здесь из корпуса Дождь? Быстро в Тени, разведать все про этот новый отряд.
— Там не знающих преград полно, — прозвучал голос из толпы. Один из тех безликих голосов, которые никогда не скажут в глаза, горазды тявкать, только когда их не видят.
— Адепты Меркурия тебя развоплотят, а я считаю до пяти и приказываю убивать любого с нашивками корпуса Дождь, который не в Тенях.
— Ты не Аква, — ответил тот же голос.
— Раз, — ледяным голосом произнес я. Стоит ли говорить, что мой приказ был исполнен на счет «три»?
Стоуна пришлось оставить при себе. Посылать бойцов куда-то без понимания ситуации — все равно что выбросить их. Я ждал. И дождался. Правда, не людей Аквы, а вторую половину доблестного братства детей Хансера. Они вошли во главе с Хантером, потрепанные не меньше, чем Стоун. Последний тут же переместился за спину главы братства.
— Итак, Миракл, твой план по выкуриванию северян огнем полностью провалился! — начал с порога одноглазый. — Проклятье, теперь они сбились в один отряд, и я не знаю, чего от них ждать!
— Мы на войне, — спокойно ответил я. — А на войне все приказы исполняются бегом. Вы бы еще дольше возились.
— Ты что, не понимаешь?! Мы потеряли почти половину людей! Это ты называешь планом быстрого захвата домена?!
— Не ори на меня! Когда вы шли за Хансером, лег весь отряд, чтобы прорвались шестеро. А сейчас мы имеем дело не с какой-то занюханной крепостишкой, а с доменовским замком! В чем ты винишь меня? В том, что твои братья недостаточно резво махали саблями? В том, что вы проворонили приход подкреплений?
— Наши силы разбегаются, — заметил Агни. — Нам не удержать домена. Нужно отступить и попытаться в следующий раз.
— Следующего раза не будет, — отрезал я. — Мы либо победим сейчас, либо вернемся на Плутон и останемся там навсегда. Доменовцы больше не повторят ошибки, которая позволила нам проникнуть в этот замок. Если у вас кишка тонка — убирайтесь. Я добью сопротивляющихся силами своих бойцов. Только тебе, Хантер, в этом случае на Луне не светит ничего! Твои люди бегут? Так снеси пару тупых голов и восстанови дисциплину! И скажите мне наконец, кто пришел на помощь северянам!
— Демоны, — услышал я за спиной голос моей матери. Обернулся. Она только вошла в зал, и ярость, сжигавшую ее, мог бы заметить только я. Внешне мать оставалась спокойна. — Эта сучка Хильда, которая развоплотила меня, подстилка Луи. Если я правильно помню, она предала свой домен и ушла к демонам.
— Хантер… — Я вновь повернулся к главе братства. — У вас два варианта: либо твои трусы возвращаются в бой и добивают все, что сопротивляется, либо наш с тобой договор больше не действует. Тогда валите назад на Плутон, а я займусь северянами и демонами.
— Я потерял стольких не для того, чтобы отступить, когда победа была уже почти в руках, — ответил Хантер.
— Отлично. Тогда я хочу наконец знать, что делают наши враги, сколько их и кто ими предводительствует. Где Аква? Ее корпус вообще превратился в кисель!
Как оказалось потом, Акву и многих ее бойцов вывели из игры не знающие преград. Теперь они чистили Тени своеобразно. Завидев в них плутонца, они не развоплощали его, а подрезали сухожилия и выбрасывали в Обычный Мир. Добивали таковых шедшие следом бьющие один раз, те самые, которые отказались переходить на нашу сторону. Аква спаслась чудом, потому что семеро плутонцев и пятеро меркурианцев устроили нашим лазутчикам настоящую зачистку.
И все же один оказался достаточно ловким, чтобы узнать, чем заняты северяне и демоны, и достаточно везучим, чтобы вернуться ко мне. Он вырвался из Теней, словно за ним гнался весь Конклав Плутона.
— Миракл, они не собираются атаковать, — выдохнул он. — Они отступили через портал, но трое остались, они идут сюда. Женщина и двое мужчин. Хромой викинг и спартанец, главный спартанец.
— Все понятно, Снорри и Леонид, — подытожил я. — Кстати, Хантер, они за нами с тобой идут.
— С чего ты взял?
— Подумай, среди них есть плутонцы — лучшие из плутонцев. Они прекрасно знают, на чем держится наше «героическое» воинство. Эти трое, будь они как угодно сильны, прекрасно понимают, что со всеми не справятся, а значит, попробуют обезглавить наше вторжение.
— Собирайте всех. — Хантер повернулся к своим бойцам. — Они не должны пройти.
Я не вмешивался. Пусть покомандует. Из небольшого мешочка на поясе вынул свое главное сокровище — флакончик с остатками того самого яда, который убил Эльзу, дочь Герхарда. На самом деле достать его было очень непросто. На Плутон в свое время попало лишь три таких флакона. Один — ко мне, второй — к Герхарду, пути третьего отследить я так и не смог. Очень хороший яд, самый сильный. Глотать его можно хоть кружками — ничего не случится, а вот стоит хоть малейшей частице попасть в кровь — свалит кого угодно. Когда яд высыхал, растворить его могла лишь кровь. Для того шипа, который уколол в шею Эльзу, он был идеален. Я вытряхнул остатки на наконечники двух болтов. Увы, сушить некогда.
Обернулся, выискивая взглядом Шута. Сокрушающий врагов держался как-то странно. Сейчас он не лез вперед, держался скованно, даже цвета его одежды поблекли.
— Шут. Шут! — Мне пришлось повысить голос, чтобы он меня услышал. — Что с тобой? Мне твоя помощь нужна! Шут!
Он слышал меня, но в глазах не было понимания, он молчал и пятился. Я чертыхнулся. Бросил взгляд на Грешника. Он бы справился лучше Шута, но для моей идеи он не подходил. Что ж, будем обходиться тем, что есть.
— Кот, Пантера и ты, Хантер, идите сюда, — позвал я, заряжая в арбалет смазанные ядом
