Джек сделал вид, что не слышит этих объяснений.
— Вы все это придумали, видимо, забыв, кто капитан корабля.
— Нет, не забыли, — вставил Шрам.
— Хорошо, тогда делаем поворот и возвращаемся. Надо доставить мою жену в Чарлз-Таун.
Никто не двинулся с места. Казалось, в воздухе каюты собирается гроза, и сейчас сверкнет молния, и мир разорвется пополам. Джек стоял не шевелясь, но ему самому казалось, что почва уходит из-под ног. В этот момент выступил Кинг. Именно он заговорил о договоре. Все остальные расступились, чтобы дать ему дорогу, и Джек предположил, что они заранее условились об этом. Большой черный человек медленно поднял руку. Он был почти такой же огромный, как и капитан, хотя немножко уже в плечах и груди, и выглядел очень внушительно и свирепо. Несмотря на свои татуировки и шрамы и на то, что он был пират как все, у Кинга было нежное сердце, верное и любящее, и чувство сильной обиды от этого двойного предательства охватило Джека.
— В нашем договоре сказано, что если мы будем голосовать, то у каждого из нас один голос.
— А вы уже голосовали?
— Да нет, капитан, нет, — заторопился успокоить его Фин. Было видно, как он страдает и как смущен из-за этих разговоров. — Но знаешь, я почти не сомневаюсь, как оно пройдет.
Да, Джек тоже не сомневался, он отвернулся и отошел в глубь каюты. Пираты последовали за ним.
— Не вынуждай нас, капитан, — Кинг даже взял Джека за руку. — У людей в глазах блестит золото Востока.
Джек набрал воздуху в грудь и, наконец, ответил:
— Похоже, у меня нет выбора.
Кому как не капитану «Морского ястреба» было знать, что главное в управлении судном. Он сам участвовал в разработке статей договора. До сегодняшнего дня у них никогда еще не было предусмотренного там голосования. В прошлом Джек предоставил своей команде возможность не согласиться с ним, но они никогда не пользовались столь крайним средством. Их подвиги в Карибском море проистекали из желания Джека найти де Сеговию. Все члены его команды обогатились во время этих поисков, и им не на что было жаловаться. Но сейчас они бросили ему вызов, а он не имел никакого понятия, что же ему делать.
— Капитан, мы не отказываемся идти в Сан-Августин, нет, мы не уклоняемся, мы с тобой.
— Да, капитан, ты можешь рассчитывать на мою саблю.
«Но не на тебя», — подумал Джек, хотя и промолчал.
—Мы только хотим, чтобы всем было хорошо и чтобы мы могли быть вместе и дальше.
— Вот именно, ― согласился Беспалый, — мы хотим успеть, а то золото кончится ив Индийском океане.
Джеку хотелось сказать им, чтобы они вместе с «Морским ястребом» отправлялись на Восток и оставили бы его в покое. Но он не мог позволить себе этого. Во-первых, он слишком давно стал пиратом, чтобы не знать, что решает большинство. Идти в одиночку против большинства нельзя, даже если ты — капитан. Во- вторых, Бог ему судья, но ему необходима была их помощь, чтобы идти в Сан-Августин. Без корабля и без команды он не сможет ни отыскать сестру, ни отомстить за смерть родителей.
Но ему было наплевать на то, что они там говорили. Он не будет подвергать Миранду опасности, несмотря на то, что она была причиной всего этого.
— Ну, я думаю, мы тебя сейчас оставим, капитан, — сказал Фин и стал пятиться к двери, другие стали тоже уходить. Когда дверь за ними закрылась, Миранда повернулась к мужу.
— О чем они говорили? О каком голосовании? Я ничего не поняла.
Как Джеку не хотелось говорить с ней сейчас! А тем более отвечать на ее многочисленные вопросы, но он заставил себя все ей объяснить.
— Пираты — люди независимые. Они не любят правил и законов, да и законодателей, ведь они преступают их, когда становятся морскими разбойниками. Они не любят подчиняться и выполнять чьи бы то ни было приказы, — Джек начал собирать свои вещи, пока произносил эту небольшую речь.
— Но ты же их капитан.
— Да, потому что они меня выбрали. В любой момент они могут и передумать.
— Они этим тебе и угрожали?
Джек оторвался от укладывания своего бритвенного прибора и взглянул на Миранду.
— Какая ты умная!
Ирония в его голосе была столь очевидна, что Миранда вздернула подбородок и гордо заявила:
— Это не моя вина. Я никогда им этого не предлагала или, тем более, не уговаривала их перебираться на Восток.
— Нет! — Джек положил полотняный мешок со своими пожитками на рундук. — Но ты пробралась на корабль без моего ведома и заставила команду скрыть это от меня.
— Я сделала это потому, что хотела помочь.
— Замечательно, но я не нуждаюсь в твоей помощи и ее не просил, — Джек схватил свои вещи и направился к двери, бормоча себе под нос: — Господи, как меня угораздило напасть на то проклятое английское судно!
—Куда ты идешь? — воскликнула Миранда, встав у него на пути. Все шло совсем не так, как бы ей хотелось. Она знала, что он ужасно сердит, но все-таки надеялась, что если бы им удалось поговорить спокойно и рационально…
— В трюм, — Джек спокойно отодвинул ее. — Каюта в твоем распоряжении.
— Но она — твоя, — Миранда чувствовала приближение глупых, ничем не объяснимых, нелогичных слез.
— Будучи в здравом уме, я не позволю тебе спать в трюме. Хотя я отдаю себе отчет в том, кто из нас у них свет в окошке, я не считаю приличным, чтобы ты проводила с командой день и ночь.
— Но я думала… я думала, что мы можем тут оставаться… вместе, — щеки ее порозовели от смущения.
Джек внимательно посмотрел на нее и ответил спокойно:
— Не думаю, что это твоя самая блестящая мысль.
Затем он повернулся и молча вышел.
— Вы, ваша милость, выглядите сегодня получше. Слава Богу, что вы выбрались из этой проклятой дыры. Трюм не пошел вам на пользу.
— О да, Фин, — Миранда стояла на палубе, держась руками за поручни, ветер трепал ее распущенные волосы. Когда она проснулась сегодня утром, то почувствовала, что ей нужно выйти на солнышко, и до сих пор она стояла на палубе не в состоянии надышаться как следует.
Ей, конечно, стало легче, но настроение у нее было отвратительное по одной-единственной причине. Миранда хотела посмотреть на ют, но вовремя опомнилась. Она сообразила, что Фин наблюдает за ней.
— Вы поссорились с капитаном, — спросил тем не менее Фин и поскреб бороду.
Девушка подумала, что вряд ли это можно назвать «ссорой».
— Он очень сердит на меня.
— Бьюсь об заклад, что он прав.
— Что? — Миранда возмутилась. — Я думала, ты на моей стороне. Ты же сам сказал, что я должна помочь ему найти де Сеговию. Ты сказал…
— Что я говорил, не имеет никакого значения,
—Но…
— Не к чему тут расстраиваться, ваша милость. Я и сейчас думаю, что вы могли бы помочь капитану, и клянусь Божьим зубом, ему очень нужно разделаться с проклятым испанцем. Но это не значит, что он обиделся без всяких причин. Он прав. Я знаю его с тех пор, когда он был еще подростком. Он считает, что мы все солгали ему и предали его.
— Но мы же хотели как лучше, — Миранда, скосив глаза в сторону капитана, выпалила, не думая о том, что говорит.
