французский пират, то вы помогали Англии. – Она помолчала. – У дяди Ричарда было звание вице-адмирала. Вообще у него было много прав, но в соответствии с философией Джона Локка он не часто ими пользовался.
– Но он сделал это… Он официально объявил меня и мою команду каперами, а не пиратами. – Джеми переводил взгляд с Энни на документ и обратно, едва сдерживая возбуждение.
– Вы ему понравились, Джеми, и он в вас поверил. Как и я. Не успела она это произнести, как очутилась в его объятиях. Оба они смеялись и плакали, обнимая друг друга.
– Вы заметили, там в самом низу написано, что он дает вам прощение за все прошлые преступления?
– Да. Но я все же с трудом могу в это поверить. Это как возможность начать жизнь сначала. – Он провел пальцем по ее щеке. Она посмотрела на него лучившимися любовью глазами. Он медленно коснулся губами ее губ. – Возможность для нас начать все сначала, Энни, любовь моя.
ЭПИЛОГ
Чарльзтаун, Южная Каролина
Весна 1764 г.
Как только сходни были спущены, Энни взбежала на «Гиблое дело». Прикрывая глаза ладонью и стараясь увидеть Джеми, она наблюдала с пристани, как шлюп заходил в гавань. Теперь она помахала ему, и он спрыгнул с верхней палубы. От взгляда на него у нее захватило дух, хотя теперь он был одет в более скромный костюм респектабельного капитана корабля.
Волосы теперь он зачесывал назад и заплетал в косичку, и блеска золота в ухе уже не было. А его жакет прикрывал рубашку с застегнутым воротом. Но в нем было что-то такое, что вызывало в воображении картины любви на песке, когда ветер овевал ее обнаженное тело, а прибой щекотал пальцы ног.
От этих воспоминаний ее сердце забилось быстрее, и, когда он порывисто обнял ее, оторвав от палубы, ее щеки залила нежно-розовая волна. Он крепко и жадно поцеловал ее, и когда наконец поднял голову, Энни едва держалась на ногах.
– Капитан… прошу вас, – прошептала она, подхватывая спадающую шляпку.
– Что просишь, Энни? – Он по-пиратски ухмыльнулся. – Разве не так я должен встречать свою жену?
– Да, конечно. – Энни улыбнулась. – Думаю, это годится… для начала. Но я пришла сюда не как твоя жена. – Он приподнял бровь, и Энни торопливо продолжала: – Я пришла в качестве делового партнера.
– Ясно. – Его лицо посерьезнело. – Тогда, раз мы собираемся обсуждать деловые вопросы, самое подходящее место для этого – моя каюта.
Прежде, чем она могла что-то возразить, он схватил ее за руку и повел к люку сквозь толпу матросов. Перед тем как свести ее по трапу, он что-то крикнул преподобному насчет необходимости конфиденциальных переговоров со своим партнером.
Он втащил ее в каюту, захлопнул дверь ногой и прижал Энни к двери. Не успев опомниться, она обнаружила себя зажатой между твердым деревом и таким же твердым телом.
Его губы проложили дорожку по ее шее, не останавливаясь перед таким препятствием, как кружевная оборка. Когда он куснул ее сосок через облегающий шелк, Энни откинулась назад.
– А теперь, – игриво предложил он, глядя на нее из-под ресниц с золотыми кончиками, – может быть, перейдем к деловым вопросам?
Она уже обо всем забыла. И чем больше он ласкал ее грудь, тем меньше ее волновало все остальное. Когда его руки скользнули по ее бедрам вниз и зарылись в складках нижних юбок, у Энни вырвался стон.
– О, Джеми. – Она запустила пальцы ему в волосы. – Мне так тебя не хватало.
– А мне тебя, Энни. – Его ладонь раздвигала тугие завитки между ее ног.
Их губы слились, и его восставшая плоть вырвалась из бриджей в ее ладони.
И он заполнил ее всю без остатка.
Энни зарылась руками под его жакет, цепляясь за жаркую кожу, а он поднял ее ноги так, что они обхватили его талию.
От толчков Джеми Энни будто плавилась, как воск, и оба не смогли сдержать прорвавшегося взрыва облегчения. Они трепетно обхватила друг друга, и разверзшиеся небеса позволили им мельком заглянуть в рай.
Когда Энни наконец поставила ноги на пол, он смотрел на нее, прижавшись к ней лбом. Она не сдержалась и хихикнула.
– Два месяца – это очень долго, – со вздохом сказала она.
– Слишком долго, Энни, – согласился Джеми. – Мне не нравится оставлять тебя одну.
– Мне тоже не нравится оставаться одной. Когда мы воевали с французами, у нас не было выбора. Но теперь… – Она не стала договаривать.
Взяв Энни за руку, Джеми повел ее к койке. Она ничего не сказала, когда он смахнул на пол карты и сваленную кучей одежду.
Они удобно улеглись бок о бок, и Джеми продолжил разговор.
– Хотел бы я, чтобы можно было жить по-другому. – Он повернулся, чтобы взглянуть ей в лицо. – Хоть мне и очень нравится возвращаться, но жить в разлуке тяжело для нас обоих.
– А если бы нашелся способ всегда быть вместе?
