Панама-сити, штат Флорида
Массивный пентхаус занимал весь верхний этаж многоэтажного жилого комплекса на приморской набережной. Его оплачивала цепь новых торговцев автомобилями из Алабамы и Восточного Миссисипи; эта цепь вела к их соответствующим рынкам благодаря рекламной поддержке со стороны футбольных команд местных колледжей.
Само здание представляло собой ступенчатое архитектурное сооружение, спускавшееся вниз к пляжу. С безоблачного неба над Мексиканским заливом в окна ярко светило солнце.
Но не в окна пентхауса.
Темная отделка гостиной казалась еще темнее из-за плотно задвинутых темных штор. На стене — сертификат в рамке: «Почетная степень». На огромном плоском телеэкране — чемпионат по футболу 1978 года.
Миниатюрный человек, похожий на Рика Мораниса, сидел на кушетке и повторял комментарии ведущего, которые знал наизусть. На голове — темно-красный футбольный шлем, на несколько размеров больше нужного. У него была эрекция.
Зазвонил телефон.
— Черт! — Картинка экрана была поставлена на паузу. — Алло?.. Пожалуйста, говорите громче… Громче… Потому что у меня на голове шлем! Черт бы его побрал! Не вешайте трубку. — Он снял шлем. — Вот так лучше. Я смотрел футбольный чемпионат… Что значит «они мертвы»? Какой еще несчастный случай? Перелетели через поручень? За что я вам, черт возьми, плачу деньги? Нет, я не успокоюсь! Вы гарантировали, что они справятся с чем угодно, а они даже не умеют водить машину!.. Нуты, конечно, прав, нужно попробовать еще раз… Я хочу, чтобы вы отправили Костолома… Знаю, он — последняя надежда… Знаю, за последнее время он утратил чувство меры. Но в этом-то вся и фишка. Чтобы разделаться с неприятностями, нужны другие неприятности… Хорошо, еще один шанс, но не более того. Если хотите разобраться с делом как можно быстрее, мне нужен Костолом.
Он с грохотом положил трубку и вновь надел шлем. Игра возобновилась. Человек, похожий на Рика Мораниса, закричал вместе с комментатором. Затем, не глядя, потянулся за вазелином.
Глава 23
Отель «Стэндард»
Коулмен почувствовал, как на лицо ему льется теплая вода.
— Где я?
Он открыл глаза и попытался выпрямиться под струями душа.
— Ух ты! Полочка для мыла упала.
Мокрые ноги сделали шаг по банному коврику. Голова у Коулмена раскалывалась от боли. Покопавшись в мини-холодильнике, он вытащил из него банку. Содержимое банки ухнуло внутрь утробы одним долгим холодным глотком. Мир тотчас принял зримые очертания. Из спальни падал естественный свет, из чего следовало, что сейчас день. Коулмен улыбнулся своему везению. Впереди очередная двойная смена вечеринок. Он снова открыл холодильник.
Когда Коулмен вышел из ванной, остальная часть номера 222 излучала едва ли не осязаемые положительные вибрации. Он приблизился к туалетному столику, за которым Серж делал какие-то записи в блокноте.
Коулмен указал на кровать.
— Чего это она?
Серж через плечо посмотрел на Элли. Она сидела скрестив ноги и что-то мурлыкала себе под нос.
— Уравновешивает свои чакры.
— А что за список?
Серж на секунду задумался, затем добавил еще одну запись.
— Поскольку у нас был секс, то мы могли бы предпринять следующий шаг и вместе отправимся за покупками.
— А мне казалось, ты говорил, будто нам нельзя выходить из номера.
— Верно. Но она была потрясающей — растрогала меня диалогами из фильмов, снимавшихся во Флориде. Да мне и самому тут, признаться, осточертело. Здесь буквально на каждом шагу история кино, а мне до сих пор не удалось побывать хотя бы в одном таком месте. Пожалуй, мы будем чередовать ее магазины и мои киношные достопримечательности. — Серж принялся читать вслух свои записи. — …Тофу, мегавитамины, лечебная грязь, пищевые добавки, от которых якобы никакой пользы, чай со льдом, выручка от его продажи идет в фонд поддержки угнетенных народов, липкие полоски для чистки кожи лица, которые удаляют всякую гадость типа угрей, выращенные без пестицидов овощи, от них еще насекомых отпугивают ультразвуком, два ящика родниковой воды… Дорогая, я ничего не забыл?
— Про ионизатор помнишь? — отозвалась Элли.
— Зачем нам ионизатор?
— Неужели ты не понимаешь, какой в этой комнате воздух?
— Нет.
— Во-первых, Коулмен.
— Что Коулмен?
— Проводились исследования. Больше половины всей пыли и переносимых воздухом частичек — это отшелушенная кожа.
— Омертвевшие клетки кожи?
— Ты нормально следишь за собой, но твой приятель… — Элли оглянулась на Коулмена. — Если мне еще долго оставаться в этой комнате, я не смогу все время дышать с ним одним воздухом.
— Коулмен! Ты что, начал линять?
— И не думал.
Элли распрямила ноги и проворно соскочила с кровати.
— Во Флориде, как я понимаю, ты живешь в одной с ним квартире?
— И что из того?
— Готова спорить на что угодно, в вытяжных трубах по меньшей мере два фунта его отшелушенной кожи.
— Боже! — воскликнул Серж. — Зачем ты мне сказала? Теперь я до конца жизни буду думать об этом. — Он торопливо добавил к списку покупок ионизатор и обвел его жирным кружком.
Неожиданно раздался чей-то жуткий вопль. Серж и Элли вздрогнули.
Источником вопля был стоявший перед зеркалом Коулмен.
— Что-то не так с половиной моего лица! На него посмотреть на фиг страшно! Не иначе как у меня та самая кожная болезнь, при которой мясо слезает до самых костей!
— Коулмен!..
— Нет, ты только глянь! Уже слезает!
— Коулмен!..
— Врачам придется отрезать мне половину лица! Ты посмотри сюда! Дети буду показывать на меня пальцами!..
— Коулмен, это оттого, что ты упал в ванной.
Элли стянула волосы в конский хвост, просунула его в отверстие в бейсболке и надела черные очки.
— Не очень удачная маскировка, — посетовал Серж.
Элли взяла со столика бумажник.
