– Убьем рекламщиков! Убьем рекламщиков!
– Вы что, с ума посходили? – оборвал их Серж. – Подумаешь, реклама! Кто ж путает ее с реальностью? Я вот даже хочу, чтобы мной манипулировали. Если я сел смотреть рекламный ролик, не пичкайте скучными трагедиями, которые я каждый день наблюдаю на улицах. Порадуйте меня красивыми замедленными съемками ломтика апельсина, который источает капельки цитрусовой свежести, и я готов на борьбу с новым днем!.. Нет, главная проблема – это адвокаты. Эти лживые, мерзкие, продажные пиявки на ножках. Все, что выходит у них изо рта, – вялая отрыжка двуличности. Они говорят на своем языке – трижды пережеванном и переваренном, скользком и увертливом, как желе, полном иносказаний и вранья. Да если бы мы с вами каждый день столько лгали, то лишились бы друзей, жены и работы. А наше правосудие платит им за утренние, дневные и ночные концерты, в которых они тычут пальцами в кого угодно, кроме своего клиента: «Это были контрабандисты, бывший бойфренд, убийца, чье имя жертва выложила макаронами из супа, сатанисты в микроавтобусе темного оттенка светлого цвета, я клянусь, что объезжу весь мир и посвящу свою жизнь поиску настоящего убийцы». Может, сэкономить на билетах? Я сегодня видел «настоящего убийцу». Он сидел, вашу мать, рядом с вами, за столом защиты!.. Есть лишь одно решение, шекспировское. Убить всех адвокатов!
– Убьем адвокатов! Убьем адвокатов!
– Да вы что? Они хорошие! Они нужны нам! Будьте скептиками. Посмотрите, как гнобят адвокатов международные корпорации и их гаремы радикально правых конгрессменов. Как эти купленные по дешевке политики голосят, будто забалдевшие от крэка шлюхи: «Я готов взять в рот, чтобы урезать полномочия суда присяжных». Послушайте внимательно, когда они утверждают, что самое страшное – это очевидные вердикты, которые обогащают «жадных адвокатов». А потом задайте себе вопрос: почему каждый, у кого есть шкурный интерес, говорит, что– / бы мы избавились от юристов, а сам отводит им целые этажи?.. Нет, адвокаты – последняя защита простого человека от богачей. Во всем виноваты корпорации, вот что!..
Слушатели впали в нерешительность. Одна женщина в переднем ряду подняла руку.
– Но на самом деле корпорации хорошие?
– Нет, они действительно зло. Но зло неизбежное. Мы все-таки капиталисты, а значит, наживаемся на худших инстинктах человека в отличие от коммунистов, которые страдают от лучших. Кто же виноват? СМИ? Эти самодовольные писаки с «либеральным уклоном»? Честь и слава «Фокс ньюс»! Вы рассказываете то, о чем не хочет говорить так называемая «элита СМИ» – что нас всех нужно обложить ватой и отвлечь гомосексуальными браками, чтобы мы не заметили очередной денежной махинации. Неудивительно, что нас ненавидит весь мир. Да одна половина Америки презирает другую! Страна разрывается пополам, а сторонники радикальных мер знай машут кувалдами…
В соседней аудитории помощники шерифа Гас и Уолтер уже распустили своих малолетних правонарушителей и сами шли к выходу. Тут их внимание привлек чей-то повышенный голос. Они остановились и заглянули в дверь.
– Теперь вы не знаете, во что верить, – сказал Серж. – Этого принципа и придерживайтесь. Если позаимствовать цитату у комиков из «Театра огненных знаков», все, что вам известно, неправда. Опаснее всего люди, которые думают, будто обладают истиной в последней инстанции. Вот вам ключ к духовному развитию: найдите в себе самые стойкие и успокаивающие убеждения, а потом разбейте их на куски и посмотрите, что с ними станет. Ключ к стагнации? Беспокойтесь о принципах других. Между разными полюсами идет невидимая война, а мы – пехота под перекрестным обстрелом. Вот почему я перешел из экстремистов в умеренные. Потому что середина – место, где все хорошие люди. Где есть надежда. И истина. А что это такое? Для начала запомните: истина в том, чтобы не слушать кого-то лишь потому, что он стоит перед вами.
Серж быстрым шагом прошел мимо помощников шерифа.
Гас посмотрел на Уолтера:
– Не нравится мне все это…
Глава 22
Суббота, 17:30
Заместитель шерифа Уолтер Сент-Клауд прибыл в отделение на вечернюю смену.
Гас уже сидел за столом и читал бумаги, переданные сержантом Энглвудом с дневной смены.
Уолтер вставил в кофеварку новый фильтр.
Энглвуд навел порядок на своем столе и со щелчком закрыл портфель. Он уже думал о картофельном пюре.
– До завтра, ребята!
– Чао, сержант.
Пока заваривался кофе, Уолтер подошел к столу Гаса.
– Что читаешь?
– Рапорты, на которые и тебе следовало бы взглянуть.
– Можно тебя спросить? Гас продолжал читать.
– О чем?
– Эти истории правда тебя не задевают?
– Я не обращаю на них внимания.
– Отлично. – Уолтер подкрутил стул повыше и сел. – Просто я только что услышал новую, очень классную, и хотел у тебя кое-что спросить.
Гас медленно закрыл и открыл глаза.
– Я был в кафе на Ки-Диар, ел пирог прямо у стойки, а официантка рассказывала другим, вот и я послушал. Ты не знал, что в отделении будут без предупреждения брать анализы мочи, а твоя жена знала, потому что спала с майором. Вечером она упросила тебя дать ей порисовать на твоем пенисе. Тебе было не видно, что она делает. А она намалевала глупую рожицу мистера Билла в шутовском колпаке. Ну, знаешь, этого пластилинового чудака из программы «Субботним вечером в прямом эфире»: «Ой, сейчас мистер Слагго сделает мне больно!» На следующее утро ты узнаешь об анализах и пытаешься все смыть, но твоя рисовала фломастером, который не сходит неделю. Человек, который следил за тем, как ты сдаешь анализ, все видел. И разболтал!
– И что ты хотел спросить?
– Ну, ничего, если честно. Просто поделился. Гас снова начал читать.
– Пожалуй, эта история пока моя самая любимая. Гас поднял глаза на напарника.
– Ну, ты ж понимаешь, – сказал Уолтер. – Вообще-то это ужасно. Пойду к себе за стол.
В отделении опять стало тихо. Зажужжал факс. Гас поднялся и взял бюллетень.
– Что там? – спросил Уолтер.
– Помнишь недавнее сообщение о коричневом «плимуте-дастер»? Оказалось, он как-то связан с обугленным трупом, который нашли в Эверглейдс. Свидетель видел его в торговом центре неподалеку. Номерной знак из Огайо.
– Едет к нам?
Гас приклеил новый бюллетень к стене рядом со своим столом.
– Похоже на то.
В семнадцати милях от полицейского отделения по автомобильной свалке прошла пара армейских ботинок. Кому мусор, а кому и бесплатный магазин запчастей. Ботинки остановились за «фиеро» восемьдесят первого года выпуска, руки в кожаных перчатках открутили делавэрский номер отверткой и засунули его за пазуху. Ботинки вышли за ворота из колючей проволоки, а на обочине их ждал коричневый «плимут-дастер».
Час спустя
Четыре человека в четырех уголках Кис совершали ритуал подготовки к свиданию.
На кровати Сержа лежала его самая нарядная рубашка с тропическим узором, тщательно выглаженная и аккуратно расправленная. Он побрызгался одеколоном, прополоскал горло и на всякий случай нанес под мышки несколько слоев дезодоранта. Снаружи стоял заблаговременно одолженный у Коулмэна «бьюик». По плану Серж должен был заехать за Коулмэном с часовым запасом, на случай, если того придется откачивать. Потом без десяти семь забрать Брэнду и постучать в дверь Молли ровно в семь, чтобы заложить первый камень в образ мужа, на которого можно положиться. Серж подстригал волосы в ушах,
