Серж оттолкнул Коулмэна:
– Идиот!
Он выпутался из веревок и побежал в спальню. Молли безутешно рыдала, зарывшись в подушки. Серж гладил ее по спине, но жена не успокаивалась. Он убрал подушки и помог ей снять шлем.
Что бы Серж ни говорил, что бы ни делал – ничто не помогало. Молли ревела еще громче.
Серж вышел из спальни. Коулмэн рылся в холодильнике.
– Я в семейных делах новичок, – сказал Серж. – Но, по-моему, сейчас тебе лучше уйти.
– Пошли куда-нибудь вместе.
– Коулмэн, я теперь женат. Приятель закрыл холодильник.
– Проблема уже есть. Если ты останешься тут, будет только хуже. Предлагаю пойти со мной в бар и переждать бурю.
– Ты правда так думаешь?
– Сделай это ради Молли.
Снова задул ветер. Похоже, начиналась сильная гроза. Идеальная погода, чтобы посидеть в приятной компании.
«Бьюик-ривьера» семьдесят первого года выпуска подъехал к Безымянному бару. По телевизору шли новости. Серж и Коулмэн вошли и сели на свои любимые табуреты.
– «Перед самым рассветом был арестован дайвер из Висконсина за публичное пьянство и кражу со взломом, а также другие правонарушения. Он ворвался в «Аквариум Ки-Уэс-та» и начал охоту с гарпуном. Сотрудники «Аквариума» скорбят о всеобщем любимце тарпоне Берни…»
Владелец бара облокотился на стойку и что-то писал.
– Привет, Джоэл! Как дела? Владелец не поднял глаз.
– Привет.
Серж повернулся к остальным.
– Обычно он в хорошем настроении. – Тут он заметил двоих мужчин в темных костюмах, которые стояли у стены и тоже что-то строчили.
– Джоэл, а кто эти ребята?
– Из налоговой.
– Что они делают?
– Считают купюры. Это считается доходом.
– «В песочном замке на пляже Смезера обнаружен очередной труп. Полицейские на Дюваль-стрит так и не выяснили точное происхождение черепных травм жителя Вермонта…»
– Серж, у тебя была офигенная свадьба, – сказал Соп Чоппи. – Как семейная жизнь?
– Молли плачет и не хочет выходить из спальни.
– Это нормально, – заметил байкер. – Нужно просто переждать в баре. Я так всегда делаю.
– Ты ведь разведен, – сказал Серж.
– Проблема решена.
– Эй, Коулмэн! – позвал Бад. – А куда ты подевался после свадьбы? Мы же собирались тут встретиться.
– Да были проблемы, когда я пытался вернуть смокинг Сержа, – сказал Коулмэн. – В прокате начали меня загружать, мол, в нем нельзя было нырять и так далее.
– Ну что, разобрался?
– Нет, пришлось делать ноги.
Дейв из Дейтоны показал на телевизор.
– Смотрите!
На экране появилась девушка-репортер в красном непромокаемом плаще. Она пятилась вдоль перил моста и говорила в микрофон:
– С вами Мария Рохас, корреспондент передачи «Свидетель номер пять». Мы находимся в прямом эфире на Семимильном мосту, где сейчас разворачиваются поистине драматические события. Органы охраны правопорядка перегородили движение и пытаются убедить расстроенную девушку не совершать самоубийство…
Репортер посмотрела на мост, где сосредоточилось полдюжины полицейских прожекторов. Оператор навел камеру через плечо Рохас и взял крупный план. Мокрая насквозь девушка перекинула ногу через парапет.
– Смотрите! – заорал Коулмэн, забрасывая в пасть маленький соленый бублик. – Это же Брэнда!
– Нужно позвонить в полицию, – сказал Серж. Коулмэн прожевал бублик и запил глотком пива.
– Зачем?
– В таких ситуациях они всегда ищут близких, с кем бы человек мог поговорить.
– Дайте Коулмэну телефон! – закричал Соп Чоппи. Перед Коулмэном тут же появился мобильник. Бад Наранья набрал девять-один-один и передал трубку Коулмэну, который глотнул пивка напоследок и приложил телефон к уху.
– Алло? Да, я знаю девушку, которую показывают по телику. Нет, не репортера, а прыгунью… Да, я бы хотел помочь. Может, она пожелает поговорить со мной… Бойфренд… Да, я бы сказал, у нас большая близость… Недавно я сделал ей предложение. Конечно, я подожду. – Коулмэн прикрыл телефон рукой. – Сейчас соединят!
– Секундочку! – сказала Мария Рохас, поправив крошечный динамик в ухе. – Кажется, она что-то кричит. Давайте попробуем разобрать… – Камера еще больше приблизила изображение. Телевизионная станция увеличила громкость микрофона, направленного в сторону Брэнды.
К ее лицу прилипли мокрые пряди.
– Я больше не хочу жить!.. Мне стыдно на себя смотреть! Я… трахнулась… с Коулмэном!
Ребята в баре похлопали Коулмэна по спине.
– Молоток!
Коулмэн ухмыльнулся, а потом замахал рукой.
– Ш-ш-ш! Мне кажется, они меня соединяют!
По телевидению переговорщик вытянул на конце длинного шеста сотовый в непромокаемом чехле. Он потихоньку двигался к Брэнде, предлагая взять трубку. Наконец девушка согласилась и с опаской поднесла телефон к уху.
– Э-э… Алло?
– Привет, детка! – сказал Коулмэн. – Как твое ничего?
– Кто это?
– Это Коулмэн! Твой бусечка! Помнишь, как мы с тобой зажигали?
– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!
Камера отследила смертельный прыжок Брэнды в штормовое море.
В баре стало тихо, как в гробнице. Все молча уставились на экран. Коулмэн тихо нажал на «отбой» и взял еще один бублик. Остальные смотрели кто в пол, кто в потолок. Барабанил дождь.
Телестанция переключилась на студию. Мужчина средних лет, сидящий за столом ведущего, начал:
– Мы напоминаем зрителям, что передача «Свидетель номер пять» представляет самые свежие новости в прямом эфире без монтажа и не может нести ответственность за содержание… – Он переложил бумаги и повернулся ко второй камере, дабы станция могла похвастаться, что она есть. – К другим новостям: подозреваемый наркобарон был обнаружен застреленным в собственном доме на Ноу-Нейм-Ки. Полиция перекрыла подступы к особняку и не дает комментариев. Однако источники, приближенные к расследованию, а именно те же сотрудники полиции, сообщили нам, что в настоящий момент окружают подозреваемого… Новости спорта: арестовали…
Сетчатая дверь со скрипом распахнулась. Туда просунул голову промокший до нитки Гаскин Фасселс.
Компания повскакивала с табуретов и подбежала к нему.
– Заходи!
Они подтащили Фасселса к столу и усадили. Тот закрыл глаза и расплакался.
