Мясная муха

видеооборудованием, системами слежения и наблюдения, о которых Берген, возможно, даже не знает, и которые не перестают поражать ее каждый раз, когда она приходит в офис к Люси. Повсюду мелькают лампочки и экраны мониторов, передающие изображения с камер, расположенных внутри здания и снаружи.

На столе, заставленном модемами и мониторами, Берген замечает связку крошечных микрофончиков.

— Что за новое устройство? — спрашивает она.

— Последняя модель. Ультразвуковой микропередатчик, — Люси берет связку, вынимает из нее один крошечный микрофон с длинным тонким проводком. — Это в комплекте, — она показывает на черную коробочку с жидкокристаллическим экраном. Можем спрятать эту кроху в шов твоего пиджака от «Армани», и если тебя похитят, он точно определит твое местонахождение по высокочастотным сигналам.

— Частота — двадцать семь к пятистам мегагерцам. Каналы могут быть заданы простой клавиатурой, а вот это, — она показывает на черную коробку, — система слежения, она может определить, где ты находишься на своей машине, мотоцикле, велосипеде. Всего лишь кристаллический вибросигнал на никель- кадмиевой батарее. Может отображать до десяти целей одновременно, например, если твой муж развлекается с разными женщинами.

Берген никак не реагирует на это тонкое замечание, не понять которое просто невозможно.

— Водонепроницаем, — продолжает Люси. — Симпатичный маленький чемоданчик, можно носить через плечо. Наверное, стоит попросить кутюрье, чтобы они придумали какой-нибудь оригинальный дизайн, специально для тебя, может, из страуса или кенгуру. Есть воздушный передатчик, чтобы ты чувствовала себя в полной безопасности в самолете, ты же всегда в разъездах.

— В другой раз, — говорит Берген. — Надеюсь, ты меня позвала не за тем, чтобы рассказывать, что со мной случится, если меня похитят.

— Вообще-то, нет.

Люси садится перед большим монитором. Ее пальцы бегают по клавиатуре, на экране появляются окна системы и уносятся дальше, в пространства программного обеспечения судебной медицины, которое Берген не узнает.

— Это у тебя от НАСА? — спрашивает она.

— Возможно, — Люси наводит курсор на номер телефона, также неизвестного Берген. — Скажем так, НАСА занимается не только тем, что исследует поверхность Луны, — Люси замолкает и внимательно смотрит на экран. — У меня есть приятели среди специалистов по спутникам в Исследовательском центре Лэнгли, — она крутит колесико мышки. — Там много замечательных людей, которые не получают того, что заслуживают, — Люси снова стучит по клавиатуре. — У нас с ними намечается много отличных проектов. Так, — она кликает на файл с номером телефона и сегодняшней датой. — Теперь слушай.

— Добрый день. Кто говорит? — мужской голос на пленке принадлежит Заку Мэнхему.

— Когда мадемуазель Фаринелли вернется, скажите ей «Батон-Руж».

66

Берген переставляет свой стул поближе к монитору.

На экране висят две спектрограммы — две с половиной секунды записи мужского голоса на электронных частотах. На этих спектрограммах голос представлен в виде контрастных вертикальных и горизонтальных полос, которые то подскакивают вверх, то резко падают вниз, в зависимости от тональности и силы голоса. Глядя на них, словно на чернильные кляксы Роршаха, можно представить себе любую картину, и сейчас Люси представляет себе абстрактные черно-белые рисунки торнадо.

Она говорит об этом Берген и добавляет:

— Похоже, правда? Я, то есть компьютер нашел другую запись голоса Шандонне, сделанную на допросе после его ареста в Ричмонде, сопоставил их и сравнил некоторые похожие слова.

— Было непросто найти слова, которые этот ублюдок произносит в телефонном сообщении. В интервью, например, — продолжает Люси, — он не произносит «Батон-Руж», мое имя тоже не упоминает. Поэтому остаются только слова когда вернется, скажите ей. Не так уж много материала для сравнения. Чтобы проверить идентичность, нужно хотя бы двадцать речевых звуков. Однако даже по этим четырем словам есть некоторое сходство. Затемненные места на старой и новой спектрограмме означают идентичность частоты голоса, — она показывает на затемнения.

— По-моему, частота действительно одинаковая, — произносит Берген.

— Согласна, в четырех словах когда вернется, скажите ей — идентичность стопроцентная.

— Хорошо, меня вы убедили, — говорит Мэнхем. — Но в суде будет очень трудно это доказать, именно по той причине, которую указала Люси: у нас недостаточно материала для сравнения, чтобы убедить присяжных.

— Забудь хоть ненадолго о суде, — произносит самый уважаемый адвокат Нью-Йорка.

Люси нажимает клавишу и начинается воспроизведение другого файла.

«Я касаюсь ее груди, расстегиваю лифчик». — Голос Жан-Батиста, мягкий, учтивый, раздается из динамиков.

— Следующие три фрагмента с его допроса, где есть эти слова, — говорит Люси.

«Я был немного сбит с толку, когда попытался дотронуться до нее, но не мог снять с нее блузку».

Следующий:

«Скажите, Вы так красивы».

— И последний, — говорит Люси.

«Я думал, она вернется в Нью-Йорк».

— Все четыре слова практически совпадают, — объясняет Люси. — Как я уже сказала, они взяты из видеозаписи допроса, который ты проводила до суда, где тебя попросили быть обвинителем.

Люси тяжело слышать это. С одной стороны, она злится на Берген за то, что та заставила Скарпетту посмотреть видеозапись допроса, который больше напоминал несколько часов омерзительных порнографических выдумок. Но с другой стороны, Люси понимает, что Скарпетта должна была увидеть это, ведь она жертва и главный свидетель по делу. Жан-Батист откровенно лгал и наслаждался этим. Без сомнения, его возбуждал тот факт, что Скарпетта услышит его слова. Несколько часов она смотрела запись, слушала детальные описания его выдуманных приключений в Ричмонде, а также рассказ о так называемом романтическом знакомстве с Сьюзан Плесс, метеоролога с телевидения, жестоко убитой в своей нью- йоркской квартире.

Ей было двадцать восемь лет, красавице афроамериканке, которую Жан-Батист избил и покусал точно так же, как и остальных своих жертв. Но здесь обнаружили еще и сперму. Женщины, убитые раньше, в Ричмонде, были раздеты до пояса, и сперму не находили, только слюну. Это дало возможность предположить, отчасти основываясь и на анализе ДНК, что в убийстве Сьюзан Плесс принимали участие оба брата — красавчик Джей соблазнил и изнасиловал Сьюзан, после чего уступил место отвратительному импотенту Жан-Батисту. Группировка Шандонне — запутанная паутина организованной преступности для выгодного бизнеса и садистских развлечений, таких, как эти убийства. Жан-Батист и Джей Талли этими развлечениями и живут.

Люси, Берген и Мэнхем смотрят на спектрограммы, развернутые на экране. Хотя экспертиза голоса не самая точная наука, все трое уверены, что звонивший человек и Жан-Батист — одно лицо.

— Можно подумать, было это нужно, — Берген проводит пальцем по экрану монитора, остается нечеткий след. — Я бы узнала голос этого ублюдка где угодно. Торнадо. Это ты точно подметила, чертовски точно. Он крушит человеческие жизни, врываясь в них, словно ураган, и, черт возьми, именно это он сейчас и делает.

Люси объяснила ей, что спутник отследил звонок, и оказалось, что звонивший находился либо в здании офиса Люси, либо в непосредственной близости от него, хотя номер телефона, без сомнения, принадлежит Полунской тюрьме в Техасе.

— Как это понимать?

Берген пожимает плечами:

— Если только система дала сбой, больше в голову пока ничего не приходит.