Дэвид. Правда ли то, что вы пережили такую любовь, как он описал?
Роксана. Да, это была безумная любовь, и для нее были все основания.
Дэвид. Какие же?
Роксана. О! Я могла бы ответить вам словами Монтеня: «Потому что он был он, а я – была я». Но я предпочитаю мой вариант: «Потому что я была – он, а он был – я».
Дэвид. У меня не сложилось впечатление, что вы настолько похожи!..
Роксана. Очень! В основе своей. Наши реакции, наши мысли совпадают во всем. Вплоть до слов… Очень часто мы одновременно начинали произносить одну и ту же фразу… да, впрочем, это случается и сейчас!
Дэвид. Так можно вообще перестать разговаривать!
Роксана. Вы угадали, у нас была даже любимая- игра – разговор без слов.
Дэвид. В чем она заключалась?
Роксана. Вначале мы какое-то время молчали, а потом один из нас произносил фразу, логически заканчивавшую разговор, который мы вели мысленно, а другой ему отвечал, и ответ показывал, что разговор без слов велся правильно.
Дэвид. Не очень ясно. Приведите мне пример… как будто вы играете со мной.
Роксана. Пожалуйста. Итак, вначале – молчание.
Дэвид. Это я понял.
Роксана. И вот, через какое-то время я вам говорю, например: «На своем обычном месте».
Дэвид. А что я должен ответить?
Роксана. Ничего. Просто встать и пойти за бутылкой кьянти, которая стоит в шкафу на кухне.
Дэвид. Почему?
Роксана. Потому что вы должны были знать все, что мы до этого проговорили в уме.
Дэвид. И что же в данном случае?…
Роксана. Да очень просто:
– Я немного устала.
– Я тоже. Не выпить ли нам виски для бодрости?
– Нет, лучше кьянти. Это полегче.
– Мы его допили. На прошлой неделе.
– Я вчера купила новую бутылку.
– А где она?
– На своем обычном месте.
Дэвид. Да, вы правы – это легче легкого!
Роксана. Для нас – да!
Дэвид. Но как догадаться, что из всех возможных напитков вы выбрали кьянти?
Роксана. Потому что кьянти – это Италия, а Италия для нас…
Дэвид. А! Понимаю. И вы всегда выигрывали в этой игре?
Роксана. Почти всегда! Даже иногда получалось на расстоянии.
Дэвид. На расстоянии?
Роксана. Например, однажды Матье поехал на Каннский фестиваль. Я послала ему телеграмму со словами: «Я тоже».
Дэвид. Ну, здесь уже легко догадаться: я тебя люблю, скучаю, хочу скорей увидеть… – «я тоже».
Роксана. Да, но дело в том, что через полчаса после того, как я ее отправила, то есть, еще до того, как она дошла, я получила от него телеграмму такого содержания: «А я еще больше!»
Дэвид. Да, это действительно передача мыслей на расстоянии!
Роксана. Я бы это, скорее, назвала – идентичность мыслей.
Дэвид. Таким образом, Матье – ваше второе «я»?
Роксана. А я – его. Вот почему мы не можем долго жить друг без друга.
Дэвид. Но в жизни не всегда так. Люди часто ищут свою противоположность.
Роксана. Потому что они недовольны собой. Когда человек нравится самому себе, он ищет своего двойника.
Дэвид. Тогда почему же вы с Матье «раздвоились»?
Роксана. По той же причине и в одно и то же время.
Дэвид. Вы изменили друг другу – и это совпало с точностью до минуты?
Роксана. Ничего подобного. Вы знаете, у Матье английский – второй родной язык, и ему предложили в Америке блестящий контракт на два года. Он хотел, конечно, чтобы я с Николя поехала вместе с ним. Но я как раз в тот момент получила хорошую работу, много крупных заказов, словом, прочно встала на ноги. Я отказалась. Просила его остаться. Он отказался тоже.
Дэвид. Вот оно что!.. Ни один из вас не захотел пожертвовать своей работой ради другого!
Роксана. Увы! И поскольку у нас были одинаковые взгляды, мы друг друга поняли; но поскольку мы были одинаково непримиримы, мы друг другу не простили. И наша семейная жизнь прекратилась так же, как она и началась, – по обоюдному желанию.
Дэвид. Но когда он вернулся…
Роксана. Отношения были восстановлены. Мы продолжили диалог, как нечто само собой разумеющееся. Но только диалог.
Дэвид. Исключительный случай.
Роксана. С Матье все было исключительно, но наша дружба, наверно, самое исключительное из всего.
Дэвид. Вы серьезно верите в эту дружбу?
Роксана. Так же, как и он.
Дэвид. Все-таки он – человек, которого вы любите больше всего на свете?
Роксана. Вместе с Николя – да.
Дэвид. А он тоже ваш двойник?
Роксана. Нет. Он, скорее, моя половина.
Дэвид. Итак, имея их двоих, вы были полностью удовлетворены своей жизнью?
Роксана. Да… до сегодняшнего дня.
Дэвид. Успокойтесь, все скоро уладится.
Роксана. Скоро?
Дэвид. Разумеется! Вы же знаете, что я вас не оставлю.
Роксана. И вложите деньги в фильм Матье?
Дэвид. Да! И найду для Николя новую работу. И расплачусь с заказчиками.
Роксана. Неужели? Вы все это сделаете?
Дэвид. Все! За маленькую формальность, о которой уже упоминалось.
Роксана. Мистер Грэг, вы отвратительны!
Дэвид. Я? Ведь я предлагаю фантастическую возможность покончить со всеми вашими заботами плюс заботами тех, кто вам дороже всего на свете!
Роксана. Именно поэтому! Вы хотите, чтобы вся ответственность за судьбы Матье и Николя целиком легла на меня: если я уступлю – они счастливы, если нет – несчастны.
Дэвид. В вашем теперешнем положении иметь такой выбор – уже роскошь. Я распахиваю перед вами дверь выхода, о котором вы даже мечтать не смели!
Роксана. Считайте, что в переносном смысле я захлопываю ее перед вашим носом!
Дэвид. Вы отказываетесь от услуги, которую я вам хочу оказать?
Роксана. Которую вы хотите мне продать.
Дэвид. Если так, то вам даже не нужно будет испытывать ко мне благодарность!
Роксана. Если я обойдусь без вас, эта необходимость отпадет сама собой.
Дэвид. Каким же образом? Что вы сможете придумать?
– Роксана. Не волнуйтесь. Выкручусь.
Дэвид. О, конечно! Но ценой каких жертв? И через сколько времени? Вам придется продать Льеду. Продать быстро – следовательно, за бесценок. Это позволит вам уплатить самые срочные долги. А потом,
