испортил мне аппетит.
– Не ломай комедию, Джо. Нам нужно есть, чтобы выжить. Ты сама говорила, что начался сезон муссонов. Как ты думаешь, если вдруг разыграется буря или, не дай бог, мы окажемся на пути торнадо, откуда у тебя возьмутся силы, чтобы продержаться до прихода спасателей?
– А ты уверен, что нас спасут?
– Конечно, ведь в Хониаре осталась Нелли. Как бы ты к ней ни относилась, но она уже вчера вечером начала выяснять, куда же мы делись. Думаю, все уже на ушах, ведь я оставил ей на всякий случай номер телефона отца.
– Тогда можно начинать высматривать вертолет спасательной службы, – улыбнулась Джоанна и оторвала клешню крабу. Как показалось Дэниелу, несколько мстительно.
Джоанна на самом деле начала высматривать вертолет. Но ни в этот день, ни на следующий, ни на второй спасатели не появились. Дэниел лишь усмехался в отрастающую бороду, глядя, как она тайком пытается рассмотреть вдали приближающийся вертолет. Сам он предпочел не надеяться на спасателей, а заняться неотложными нуждами. Соломоновы острова насчитывают девятьсот девяносто два острова и рифа, пусть даже триста сорок семь из них заселены, а и еще многие не пригодны к жизни, объем для поисков слишком большой.
Вместо того чтобы составить компанию Джоанне, Дэниел принялся обустраивать их лагерь. Он сделал навес над лодкой, ожидая скорого начала дождей, саму лодку поднял над уровнем земли, чтобы туда не заползли никакие гады. Спать приходилось вместе, но больше Джоанна не позволяла себе никаких вольностей и спать ложилась в джинсах. Дэниел лишь смеялся, глядя на нее. Честно говоря, чувствовал он себя не слишком хорошо. И уж точно не достаточно хорошо для всяких глупостей. Ребра, несмотря на тугую повязку, болели. Дэниел почти на сто процентов был уверен, что у него перелом, но не спешил говорить об этом Джоанне. Она и так склонна принимать все близко к сердцу. Хватит с нее и того, что они торчат на этом острове вот уже пять дней без какой-либо надежды выбраться.
Джоанна попыталась завести разговор на тему «можно было бы сделать плот», но Дэниел сразу же остановил ее, объяснив, что на этом острове они смогут продержаться несколько лет, пока не убьют друг друга во время очередной ссоры, а в море нет ни воды, ни доступной пищи. Остров же был просто сказочным местом: крабы до сих пор не поняли, что на них началась охота, на камнях вокруг острова росли колонии съедобных ракушек, в небольших лагунах после прилива оказывались запертыми съедобные рыбы, а в джунглях росли кокосовые и банановые пальмы. Конечно, дикие плоды были не слишком вкусны, но это было лучше, чем ничего.
Когда Дэниел убедился, что лагерь более-менее пригоден для жизни, он решил несколько облегчить задачу спасателям. Два дня он копался в рации, вызывая раздражение Джоанны, потому что отказывался отвечать на ее вопросы. И лишь на третий день торжественно предъявил результат своего труда.
На взгляд Джоанны, это было не устройство, а работа авангардиста: нелепое нагромождение каких-то проводков, лампочек и штучек, названия которым Джоанна не знала.
– Что это? – спросила она.
– Это то, что может нас спасти! – довольный собой в крайней степени, сообщил Дэниел.
Джоанна ничего не сказала и лишь недвусмысленно ухмыльнулась.
– Я переделал радиопередатчик таким образом, чтобы он постоянно посылал сигнал SOS. Как только в районе десяти километров появится судно, самолет или кто-то с радиотелефоном, наш сигнал сразу же будет услышан, и, ориентируясь по нему, помощь придет к нам.
– И как долго будет работать твой передатчик? – поинтересовалась Джоанна.
– Ты же была уверена, что за нами вот-вот прилетят, – не удержался от подколки Дэниел.
– Мне просто интересно! – Джоанна нервно дернула заметно похудевшим плечиком.
Дэниел невольно залюбовался ею. Полуголодное существование, необходимость физического труда и ультрафиолет в неограниченных количествах за пять дней сделали с Джоанной чудо. Существо с бледной кожей, замученное книгами и собственным излишне большим (на взгляд Дэниела) интеллектом, уступило место красивой, подтянутой девушке.
Кожа Джоанны быстро приобрела приятный золотистый оттенок, волосы выгорели до русого тона, и ярче стали выделяться глаза. Тело стало сильным и гибким, на руках уже даже был заметен рельеф мышц.
– Почему ты так на меня смотришь? – поинтересовалась Джоанна, обхватывая себя руками. Под пристальным взглядом Дэниела ей стало не по себе.
– А? Да… – Дэниел пришел в себя. – Сколько он будет работать? Полгода точно. Я старался сделать так, чтобы он потреблял как можно меньше энергии. Я подключу его к аккумулятору самолета.
– Может быть, заодно проверишь, не взлетит ли наш самолет? – иронично предложила Джоанна.
Дэниел пожал плечами.
– Он точно не взлетит, но я могу выяснить, что случилось с нашими двигателями.
– Зачем? – удивилась Джоанна. – Собираешься предъявить иск техникам аэропорта?
– Все равно больше нечего делать. Или у тебя есть интересующие меня предложения? – Дэниел хитро улыбнулся и подмигнул Джоанне.
Джоанна фыркнула, одернула на себе рубашку, явно ставшую ей великоватой, и отправилась бродить в полосе прибоя в поисках съедобных обитателей моря.
Дэниел пожал плечами, подключил свое устройство и, нацепив на голову шляпу из листьев пальмы, отправился копаться в двигателе.
Джоанна не разговаривала с Дэниелом до самого вечера, когда они встретились у костра, чтобы поужинать и отправиться спать. Жизнь на природе быстро приучила их к определенному ритму: вставать за полчаса до рассвета и почти сразу же после заката ложиться спать. А что еще делать на необитаемом острове?
Дэниел недовольно посмотрел на крабов и поморщился.
– Прости дорогой, я не успела сегодня ничего приготовить, придется есть полуфабрикаты, – съязвила Джоанна.
– Интересно, что же ты весь день делала? – сердито спросил Дэниел. – Опять в салоне торчала?
– Неужели для того, чтобы ты заметил мою новую прическу, мне приходится кормить тебя всякой дрянью?! – легко подключилась к игре Джоанна.
– Кстати, ты отлично выглядишь, – сообщил Дэниел. – Без шуток.
Джоанна залилась краской и порадовалась, что закат окрасил все в розовые тона и Дэниел не заметит ее предательского румянца.
– Так что там с моторами? – спросила она, чтобы перевести разговор на другую тему.
Дэниел сразу же нахмурился. В течение последнего часа он решал сложную дилемму: сказать правду Джоанне или не говорить. С одной стороны, она, как никто другой, имела право знать правду, но, с другой стороны, разве у нее без этого мало поводов для волнения?
– Лучше скажи все, как есть! – потребовала Джоанна, как всегда легко почувствовав настроение Дэниела.
– Ладно, – сдался он. – В конце концов, если ты не будешь знать, можешь наделать еще больше ошибок, когда мы вернемся к людям.
– Что значит – еще больше?! – возмутилась Джоанна.
Дэниел махнул рукой, останавливая ее.
– Это была не случайность, – тихо, четко выговаривая каждое слово, сказал он. – Кто-то намеренно испортил мотор, чтобы убить нас.
Джоанна в ужасе прикрыла рот ладонью. Несколько минут она переваривала эту информацию.
– Но может быть, – робко начала она, – охотились не на нас, а на этого пилота, как его…
– Джоанна, не будь наивной! – Дэниел поморщился. – Ты же сама помнишь, что он ни с того ни с сего отказался лететь. Да и за самолет он потребовал не так много денег, как мог бы.
Джоанна вскочила на ноги, краб полетел на песок. Она грозно возвышалась над Дэниелом. Глаза метали молнии, а руки были решительно поставлены на бедра.
– А ведь я тебе говорила! Ты ведь не можешь отрицать этого!
– Прекрати, – попросил Дэниел. – Нам нужно думать, что делать дальше, а не пререкаться.
