И она, не произнеся более ни слова, развернулась и зашагала обратно в сторону Дессиды.
Сэм глядел ей вслед. Рен, высокая и подвижная, перебросилась парой фраз с другими работниками — сперва с Карлой, потом с Джеффри, — а затем заспешила дальше.
Что она им сказала? Что?
Поскольку возможности это выяснить не было, Сэм вернулся к чудесам, разбросанным среди деревьев: к домику Беттины с его бесконечным дымком от кухонной плиты и — по словам Рен Бартей — с бесконечным счастьем под крышей, утраченным и обретенным снова; к чудесной изгибающейся башне Софи; к вращающейся и сверкающей в отдалении мельнице Гранта. Сэм слышал шипение родника Кристи, равно как и другие удивительные звуки, доносящиеся из леса. Кто знает, сколько еще диковин скрывается в нем? Сэм понял, что можно провести не одну неделю, изучая, что еще, сотворенное волшебцами за последние годы, находится среди деревьев.
Они сделали все это, потому что не отдали Луцию свою магию!
Сэм задумался. Как долго Луций собирает волшебцев по всему миру и просит у них частицы дара?
Мысли Сэма двигались дальше. Почему Луций надеется получить ту магию, которую Сэм носит в себе? Что от него скрыла Рен — или Мартин, или, если уж на то пошло, Луций?
Сэм, конечно же, не мог постичь их намерений, но кое-что понял. Он никогда ничего этого не узнал бы — ни о волшебцах, ни о своем даре, — если бы не Луций, не его тесты и не стипендия Прандта; все это привело его в школу.
И за это он в долгу перед Луцием. Гнев Сэма окончательно утих.
Но пришло новое осмысление. Теперь Сэм знал, как именно он может передать свою магию Луцию. Это было так очевидно, так просто!
Он помчался в главный дом, внося в покой дня новую волну суматохи. Работники в парке, перестав орудовать граблями и подметать дорожки, оборачивались ему вслед.
«Интересно, о чем они думают?» — размышлял на бегу Сэм. Вон несется мальчишка-волшебник, у которого сегодня День первой беседы. Лучший Сэм. Но что они знают, улыбаясь и проявляя интерес к нему?
Сэм заметил, что за ним наблюдают и другие ученики. Сьюзен, Крип и Хагриб находились на южной террасе, Сэнфорд и Нетти — у фонтана. А с башни, опершись о балюстраду, на него смотрела Принцесса Беттина, устроившаяся в своем безопасном месте.
Сэму было наплевать на это. Он нарочно свернул на старую аллею и нарочно, напоказ Беттине, пробежал мимо пьедесталов и зарослей колючего кустарника. Он бросил на ходу: «Привет, Руфио!» — как делал всегда, а потом, перепрыгивая через три ступени, поднялся по лестнице и нырнул в знакомый прохладный полумрак главного вестибюля Дессиды.
Конечно, там его ждал Мартин Мэйхью.
— Куда стремишься, Лучший Сэм? — поинтересовался Мартин.
— Мартин, мне нужно снова повидаться с Луцием! Мне нужно кое-что у него спросить!
— Насчет сегодняшней беседы?
— Насчет моего дара.
— Тогда я уверен, он тебе не откажет.
И Луций действительно его принял, практически сразу. Мартину, вошедшему первым, потребовалось всего мгновение на объяснения — и вот уже Сэма препроводили к кожаным креслам, и Мартин закрыл за собою дверь.
Сэм плюхнулся в кресло напротив Луция, в точности как час назад.
Волшебник отложил в сторону книгу, которую читал перед этим.
— Что такое, Сэм?
— Я знаю, как передать вам свою магию.
— В самом деле? И?
— Я собираюсь ее передать.
— Спасибо. И как же?
— Вы мне скажете, что желаете. А я это исполню.
— Но я не могу, — отозвался Луций.
— Почему?
— Я дал клятву. Наложил на себя такой зарок. Очень древнее правило власти. Мне не дозволено говорить. Все должно исходить от тебя. Сейчас ты волшебец, и ты командуешь. Я — всего лишь иллюзионист.
— Загипнотизируйте меня. Внушите мне какой-либо приказ, срабатывающий по условному сигналу. А потом, вместо того чтобы много дней и недель учить меня, как воспользоваться активирующим заклинанием, приведите спусковой крючок в действие, и мне останется лишь произнести, что я хочу. То есть чего, как я думаю, хотите вы. По крайней мере, это вы можете.
— Верно, могу. Прежде я так поступал.
— Знаю. Я догадался. Вы в этом специалист. Это быстро и легко.
Луций улыбнулся.
— И что мы будем делать, лучший из Сэмов? Я по-прежнему не могу сообщить тебе, как мечтаю использовать твой дар.
— Луций, мне кажется, я знаю ваше желание.
Глаза волшебника заблестели от какого-то непонятного чувства.
— И что же это?
— А вы продолжайте действовать. Внушите гипнотический сигнал.
— Я внушил его при первой встрече. Пока ты смотрел на мой горящий город.
Сэм быстро взглянул на странное изображение, вращающееся в камине, потом снова перевел взгляд на Луция.
— Тогда созовите сотрудников.
Брови Луция удивленно приподнялись.
— Сотрудников?
— Да. И преподавателей тоже. Всех. Пусть они подойдут к главному входу.
Луций повернулся к интеркому и нажал кнопку.
— Мартин, Дессида Один! Звони в колокол!
Несколько мгновений спустя с башни понесся колокольный звон. В полях, на кухне, в подсобных помещениях, в своих комнатах служащие побросали все свои дела и направились ко входу в главное здание.
Когда Луций с Сэмом вышли из большой двустворчатой двери, все уже стояли, словно собравшись для групповой фотографии: улыбающиеся, внимательные и любопытные. Мартин Мэйхью и Рен Бартей тоже были среди них.
Сэм улыбнулся в ответ. Он был прав. Сэм мгновенно подсчитал собравшихся и понял, что не ошибся.
Восемь человек обслуживающего персонала. Три преподавателя. Всего одиннадцать.
Одиннадцать из двенадцати пьедесталов.
Тогда Сэм взмахнул рукой, подражая всем тем магам, волшебникам и чародеям, которых видел в книжках и фильмах.
— Дорогу номеру двенадцать! — крикнул он. — Руфио, иди сюда! Твоя очередь!
В зарослях колючих кустов что-то заскрипело и заворочалось, затем оттуда вышел Руфио, уже в рабочей одежде гибкий и сильный, со счастливым лицом.
— Добро пожаловать в наши ряды, Руфио! — воскликнул Сэм.
— Спасибо, Лучший Сэм! — отозвался Руфио своим новеньким голосом и действительно встал вместе со всеми.
Лишь сейчас Сэм заметил, что стоящий рядом с ним Луций плачет — на его щеках блестели слезы.
— Спасибо, Лучший Сэм. Спасибо тебе.
— Это значит, что я должен продолжить учебу и в будущем стать иллюзионистом, да? — спросил
