Целоваться запрещено! (сборник)

чаем.

Человек листает толстую, большую книгу со старинными буквами. Надпись на обложке: «Кораблевождение и его астрономические особенности».

Шорох в саду. Человек вглядывается в темный сад.

Саня-Лисапед ходит по саду, деловито снимая с веревок одежду.

— Уродились нынче свитера и рубашки… — сказал человек.

Саня испугался, кинул ворох одежды на землю, метнулся к дырке в заборе.

— Ничего, можно, — сказал человек. — Бери, если надо. Правда, бери…

Робко улыбаясь, Саня подобрал одежду.

— Ты, я вижу, парень хозяйственный, толковый, — похвалил человек. — Приходи ко мне помогать, дом чинить. Дел невпроворот, а одному несподручно.

13

Утро. Туман от травы. Аня и человек идут на поиски старого маяка. Входят в мусорный, чахлый, истоптанный перелесок, переходят по досточкам ручей в овражке, поднимаются в гору, идут через поле… Прячутся под деревом от дождя…

14

Толстый вязаный свитер до того велик Ане, что смотрится, как платье. Аня греет руки о большую глиняную чашку с чаем. Ходит по дому, разглядывает.

Кругом ремонт. Только в белой комнате порядок — пустота и цветы под непонятной зеленой картиной.

— А это что нарисовано?

— А что ты видишь?

— Море. Или нет — небо… Вообще-то здорово похоже на лес. И на город, если отсюда смотреть…

Человек улыбается.

— И море, и небо, и лес… И город, и музыка… Точно! Человек, который картину эту нарисовал, очень все это любил.

— Какой человек?

— Хороший очень. Сумасшедший. Смешной. Да нет его уже на свете… Ну, дружочек мой чудесный, прошу к столу. Славный сегодня денек — новолуние, ветер юго-восточный, значит, бороду можно не пылесосить, а надо есть жареные креветки в банановом соусе. В таких маленьких приморских поселках, как наш, непременно надо есть жареных креветок, в тихую жаркую погоду. Итак, Анна! Мне было очень приятно начать поиски старого маяка не в одиночку, а с тобой. Ты молодец! Из тебя получится отличный путешественник и мореход. На память о нашем первом дне поисков я дарю тебе… Вот, смотри… Надеюсь, тебе понравится.

Человек положил перед Аней узкую бархатную коробочку. Аня открыла. В коробочке — ажурные перчатки с перламутровыми пуговками и такой же веер.

— Откуда у тебя это? — спросила Аня.

— Это уже у тебя, а не у меня.

Аня надела перчатки.

— Ура, подошло, подошло! — человек засмеялся от радости и захлопал в ладоши.

— Ты вообще откуда взялся? — спросила Аня, глядя то на свои руки в перчатках, то на веер, то на человека.

Он не ответил.

— Я таких, как ты, еще никогда не видела. Ты совсем не такой, как все взрослые… — и, не умея сдержать счастливой и нежной улыбки: — Ты такой хороший…

Человек опечалился.

— Я плохой, — серьезно сказал он. — Я очень плохой.

15

Саня-Лисапед помогает человеку по хозяйству. Вдвоем пилят на станке доски, и белые стружки летят.

Вдвоем едят картошку в мундирах, запивают молоком. Саня что-то рассказывает, низкий голос, невнятное гудение, жестикулирует ручищами, и человек понимает его.

— Не горюй, — утешает он. — Забудь. Зачем тебе такая дура? Ты еще вон молодой совсем… Поживи, оглядись… А девушек на свете много, успеешь еще…

Саня кивает со вздохом.

16

Аня дома. Она занимается музыкой — плохо играет на скрипке.

Толя-Тормоз, сидящий с журналом в шезлонге, вздыхает и оглядывается на дом с тоскливой досадой.