Но это всё так, шуточки. А вот уже глубокий самоанализ:
«Я вроде с нормальной фигурой, неплохим лицом. Характером не стерва. Мне тридцать два года, но ни разу никто из мужчин мне не дарил подарков. Начиная с самого моего первого парня, когда мне было 18 лет. Я не замужем, и пока мне с этим вопросом не сильно везет. Хотя вообще мужчины у меня есть. Но вот того самого, единственного, с которым бы хотелось прожить жизнь, нет. Потому что не хочется жить с мужчиной, который не дарит подарков. И вот я стала думать: почему так у меня? Почему кого-то осыпают дорогими украшениями, покупают платья, дарят духи, а мне – ничего! Чем я хуже? Я начала искать причину в своем характере. И я поняла! Я никогда и ничего не просила у мужчин. А они, видимо радуясь такой моей скромности, сами ничего мне не покупали. Я не хочу сказать, что я в чем-то нуждаюсь, но так хочется, чтобы дарили тебе другие, мужчины, с которыми ты спишь. Это было бы мне очень приятно!»
Но эта женщина и сама никому ничего не дарит. Раньше, говорит она, к приходу любимого мужчины готовила вкусный ужин. А он даже хороший торт и приличную бутылку не приносил. И она решила так: секс отдельно, котлеты с компотом – отдельно. Любовью заниматься – договорились, а ужинать иди в ресторан, за свой счет.
Серьезный разговор. Ну, тут уже полный порядок. Договор уже состоялся. Секс нужен нам обоим, а наедаться на ночь лично мне – излишне. Я за фигурой слежу. Берегу стройность талии. На будущее. Вдруг я встречу своего единственного, с красивой подарочной упаковкой, в которой будет…
Что в ней будет?
«Тиффани» как минимум. А лучше «Шопард». А также всякая прада-фигада. Простите, дорогие читатели и читательницы, я плохо разбираюсь в люксовых брендах. Так, несколько названий знаю понаслышке. Кстати, один очень злой старик сильно нероссийского подданства объяснял мне – в люксовых брендах разбираются в основном жлобы и нувориши. Точнее, мечтающие стать нуворишами. Читатели глянцевых журналов. Потому что глянцевые журналы вообще-то издаются для людей бедных, фантазирующих о неслыханном богатстве. Ну и сотрудники этих журналов тоже, но они – по должности, и им можно в этом смысле только посочувствовать.
Но мы слегка отвлеклись.
Интернет воет и стонет от жалоб на неполученные подарки. Но он же поет и звенит похвальбой: а поглядите, что мне подарил мой муж (бойфренд, любовник, просто знакомый)! Часто с картинками. Правда, женщины тут же оговариваются – «а зато я ему досталась с боем; опора в бурях большого бизнеса; троих сыновей родила; и вообще из фитнеса не вылезаю». То есть предупреждают очарованных читательниц – «тиффани» и «шопарды» даром не сыплются.
Но есть и третий в Интернете звук. Не стон униженных и оскорбленных, не песня ликующих, а мудрый голос учительниц жизни. Обращенный, кстати говоря, не к женщинам, а к мужчинам.
«Ну неужели вы, малоуважаемые, думаете, – риторически вопрошают учительницы, – что вы вообще интересны нормальной женщине, с вашими лысинами и пузиками, или, наоборот, с вашими шевелюрами и мускулатурами? С вашими бизнесами и должностями или картинами-поэмами и учеными степенями? Тьфу! Настоящей женщине нужны три вещи. Во-первых, шопинг. Во-вторых, шопинг. В-третьих, если вы не совсем уж безнадежные козлы, то сами догадались: еще раз шопинг. В самых суперских бутиках, поняли? На сумму от 10 000 евро, усвоили? Авансом, доперли? И вот тогда вам, может быть, будет дадено».
Тоже своего рода договор. Вариант того, который заключается под фонарем на привокзальной улице. Хотя мне на самом деле кажется, что когда очень богатый мужчина делает женщине очень дорогие подарки (такие случаи бывают) – он это делает исключительно по любви. От души. Потому что хочет обрадовать свою любимую. А не потому, что покупает ее, извините, тело. Извините – потому что этот измученный соляриями, эпиляциями, массажами и пластическими операциями кусок почти бесчувственной плоти хочется омыть покаянными слезами и попросить прощения от имени либеральной рыночной экономики. Законы, которые ошибочно перенесли на любовь и даже на голый секс.
В общем, подарок – очень хитрая штука.
Не даришь – жлоб. Даришь – купить меня хочешь (разумеется, задешево).
Интересно, кстати, что мужчины подобных жалоб не предъявляют. Я, мол, ей подарил то и сё, а она в ответ ничего. Ну или предъявляют значительно реже.
Нам еще учиться, учиться и учиться дарить подарки. И упомянутая выше таджикская мама с ее простыми правилами может оказаться умнее и практичнее толстых учебников по этикету и смешных рассуждений типа «не подарит – не дам».
Потому что подарок – это не только вещь.
А теперь внимание!
Подарок – это еще и «хау». Только не английское
«Хау, – говорил старый маори Тамати Ранапири, – это не просто дуновение ветра. Это часть подаренной вещи, и эту часть надо возместить, подарив другую вещь. Иначе серьезные несчастья обрушатся на вас».
В частности, вы окажетесь во власти дарителя.
Это очень важно.
«Я ему всё, он мне ничего – но я все равно его люблю», – пишут женщины в блогах. Понятное дело. Они дарят своим мужьям, бойфрендам и любовникам столько дорогих и бескорыстных подарков, что возникает вопрос: подарки ли это? Или символическое порабощение? Присылка своего «хау» в чрезмерном, невозмещаемом количестве?
Оттого-то он и сидит целыми днями перед дарёным телевизором и пьет дарёное пиво, весь скованный.
Затоптанный дарёным конем.
Тело № 42
Когда-то, когда я был совсем еще молод и отчасти прекрасен (душой, душой прекрасен!), у меня была одна знакомая. Старше меня на год. Я в десятый перешел, а она – почти студентка: лето, она уже сдала выпускные и подала документы в вуз. Она была из очень интеллигентной семьи. Знала два языка и прочитала много книг. В том числе на иностранных языках.
Однажды она пришла ко мне в гости. Мой папа немножко неожиданно для меня был дома. «Познакомься, папа, это Клава». – «Здравствуйте, очень приятно».
Мы с Клавой посидели у меня в комнате на диване, стараясь вести себя тихо, потому что папа был за стенкой. Потом нам надоело так сидеть, и мы пошли гулять. Потом я проводил ее до дому. Вернулся домой, снял кеды, надел домашние тапочки.
Папа вышел из своего кабинета, на ходу выдергивая ремень из брюк.
– Ну-ка спиной повернись, – скомандовал он.
Я машинально повернулся. Он перетянул меня ремнем. Не очень больно, но ощутимо.
– Ты чего?! – завопил я, оборачиваясь и увертываясь от следующего замаха. – Что за шутки?
– Нет, это я тебя спрашиваю, что за шутки! – возразил он, гоняясь за мной по прихожей. – Что это за рожа? Что за макароны вместо ног? Что за патлы? А прыщи? А ногти? А рукопожатие, наконец? Вялая, холодная, но зато влажная ладонь! Как вчерашняя морковная котлета. Ты свихнулся, сынище? – И он наконец расхохотался.
– Погоди, – сказал я. – Она хороший человек. Очень умная к тому же.
– Это прекрасно, – сказал он. – Тогда по-дружески пожми ее благородную руку. И всё. И посмотри на свою маму. И бери пример со своего папы. – И он ушел к себе в кабинет.
Моя мама на самом деле была красавицей. Без дураков. Но вы знаете, мой замечательный умный папа в данном случае был неправ. Наверное, он, как это часто случается с родителями, «желал своему ребенку добра». Сильно обидев при этом своего ребенка, то есть меня. Ну ладно. Давно это было.
Но моя бабушка – тоже, кстати, красивая женщина – говорила мне:
– Как неправильно, как несправедливо всё устроено. Как часто говорят: «Да, она злая, глупая, подлая, жадная, дрянь, шлюха, мошенница, даже воровка – но боже!
