развернуться, отшвырнуть в сторону черного дракона и сбежать. Кнут его мелькал рассерженно, отчаянно. Зеленый дракон раскрыл пасть и издал слабый угрожающий рык, но пламя его было бледным и жалким и не достигло приближавшегося врага.
Остальные пока молчали. Затем, по сигналу, все три дракона одновременно дохнули огнем. Хэла охватило пламя.
Его дракон издал высокий скулящий звук, и Адара увидела, что он горит, — он горел, они оба горели, и животное, и его хозяин. Они тяжело рухнули на землю, и их обугленные тела остались лежать среди пшеницы ее отца, и над ними поднимался дым.
В воздухе кружился пепел.
Адара, вытянув шею, оглянулась и увидела столб дыма, поднимавшийся за рекой. Там находилась ферма, на которой жила Старуха Лора со своими внуками и их детьми.
Когда она снова посмотрела на свой дом, то увидела, что три темных дракона спускаются. Один за другим они приземлились, и на глазах у Адары первый наездник спрыгнул на землю и направился к дверям.
Она была напугана, растеряна, — в конце концов, ей было всего семь лет. Тяжелый, душный летний воздух давил на нее, делал ее беспомощной, усиливал ее страхи. Поэтому Адара сделала единственную вещь, которая была ей знакома, — сделала не думая, это получилось у нее само собой. Она слезла с дерева и бросилась бежать. Она бежала через поля, через лес, прочь от фермы, от семьи, от драконов, прочь от всего этого. Она бежала до тех пор, пока у нее не заболели ноги, и прибежала к реке, в самое холодное из известных ей мест — к глубоким пещерам, скрытым под обрывистыми берегами, и спряталась в этом прохладном укрытии, в темноте и безопасности.
И там, в холодной пещере, она сидела весь день. Адара была рождена зимой, холод не тревожил ее. Но все же она дрожала всем телом.
Прошел день, наступила ночь. Адара не выходила из пещеры.
Она пыталась заснуть, но перед глазами у нее все время стоял горящий дракон.
Лежа в темноте, она свернулась в крошечный комок и попыталась сосчитать, сколько дней осталось до ее дня рождения. В пещере стояла приятная прохлада; Адара при желании даже могла представить себе, что сейчас не лето, а зима или поздняя осень. Вскоре к ней придет ее ледяной дракон, и она отправится на его спине в страну вечной зимы, где на бесконечных заснеженных полях стоят огромные ледяные замки и соборы и где все только тишина и покой.
Когда она лежала там, ей почти показалось, что наступила зима. В пещере как будто становилось все холоднее с каждой минутой. От этого она почувствовала себя в безопасности. Она ненадолго вздремнула. Когда она проснулась, стало еще холоднее. На стенах пещеры появилась белая изморозь, и Адара обнаружила, что сидит на льдине. Она вскочила и взглянула в сторону выхода из пещеры, через который проникал тусклый рассвет. Лицо ее овевал ледяной ветер. Но он шел снаружи, из летнего мира, а не из глубин пещеры.
Она негромко вскрикнула от радости и принялась карабкаться по обледеневшим камням.
Снаружи ее ждал ледяной дракон.
Он дохнул на воду, и река замерзла — по крайней мере часть ее, — но Адара видела, что лед быстро тает в лучах восходящего солнца. Он дохнул на зеленую траву высотой с Адару, росшую на берегах, и высокие стебли стали белыми и хрупкими, а когда ледяной дракон взмахнул крыльями, трава захрустела и повалилась на землю, словно срезанная серпом.
Взгляды их встретились; Адара подбежала к дракону, взобралась на его крыло и обняла его за шею. Она знала, что им нужно спешить. Ледяной дракон выглядел странно маленьким, и она поняла, что он тает от летней жары.
— Поспеши, дракон, — прошептала она. — Забери меня отсюда, увези меня в страну вечной зимы. Мы никогда не вернемся сюда, никогда. Я построю тебе самый лучший замок, я буду за тобой ухаживать, мы будем летать с тобой каждый день. Только увези меня отсюда, дракон, забери меня к себе домой.
Ледяной дракон услышал и понял ее слова. Он раскрыл широкие полупрозрачные крылья и сделал взмах, и над летними полями завыл ледяной арктический ветер. Они поднялись над землей. Пещера осталась внизу. Река осталась внизу. Они летели над лесом, все вверх и вверх. Ледяной дракон, описав круг, направился на север. Внизу мелькнула отцовская ферма, но она уже была очень маленькой и становилась все меньше. Они повернулись к ней спиной и взмыли в небо.
Затем до Адары донесся какой-то звук. Невероятный звук, слишком тихий и слишком далекий, чтобы его можно было услышать, особенно из-за хлопанья крыльев дракона. Но она все-таки услышала его. Она услышала крик отца.
По щекам ее заструились горячие слезы; падая на спину ледяного дракона, они протапливали в изморози небольшие дырочки. Внезапно Адара ощутила под руками обжигающий холод и, отняв одну руку, обнаружила след, оставленный ею на коже дракона. Она испугалась, но не выпустила его шею.
— Поверни обратно, — прошептала она. — О, прошу тебя, дракон, отвези меня обратно.
Она не видела глаз дракона, но знала, что увидит в них. Он открыл пасть и выпустил бело-голубую струю холодного воздуха. Он не производил шума — ледяные драконы не ревут. Но сердцем она чувствовала, как он страдает, и понимала его горе.
— Прошу тебя, — зашептала она снова. — Помоги мне. — Голос ее был тихим и тонким.
Ледяной дракон повернул назад.
Когда Адара вернулась, три дракона сидели у хлева, объедая почерневшие, обугленные трупы коров ее отца. Рядом с ними, опираясь на свое копье, стоял один из наездников и время от времени подгонял своего дракона.
Когда над полями просвистел порыв холодного ветра, солдат поднял глаза и что-то крикнул, затем бросился к черному дракону. Чудовище оторвало последний кусок мяса от трупа отцовской лошади, сглотнуло и неохотно поднялось в воздух. Всадник взмахнул кнутом.
Адара увидела, как дверь дома распахнулась. Во двор выбежали двое других наездников и бросились к своим драконам. Один из них на бегу натягивал штаны. Больше на нем ничего не было.
Черный дракон взревел и изрыгнул в сторону Адары языки пламени. Она ощутила прикосновение раскаленного воздуха; ледяной дракон содрогнулся, когда огненная волна пронеслась у него под брюхом. Затем он изогнул свою длинную шею, устремил на врага зловещий взгляд своих пустых глаз и открыл покрытый изморозью рот. Из пасти, усаженной ледяными зубами, вырвался поток воздуха, и дыхание это было холодным и белым.
Холодная волна коснулась левого крыла угольно-черного дракона, пролетавшего под ними, и черное животное издало пронзительный крик боли; когда оно снова забило крыльями, то, что было покрыто изморозью, сломалось. Дракон и его всадник начали снижаться.
Ледяной дракон дохнул снова.
Они были мертвы и превратились в кусок льда, еще не долетев до земли.
Но на ледяного гиганта уже устремились дракон цвета ржавчины и дракон цвета крови с полуодетым всадником. Адару оглушил злобный рев, она чувствовала их огненное дыхание, раскаленный воздух дрожал, в воздухе пахло серой.
Два длинных огненных меча скрестились в воздухе, но ни один из них не коснулся ледяного дракона, хотя он съеживался от жара, и каждый раз, когда он делал взмах крыльями, с него дождем лилась вода.
Кровавый дракон подлетел слишком близко, и дыхание ледяного чудовища обожгло всадника. На глазах у Адары его обнаженная грудь посинела, на нем осела замерзшая влага, он покрылся инеем. Он вскрикнул, и умер, и свалился со спины дракона, но его удерживала упряжь, примерзшая к шее его животного. Ледяной дракон приблизился, и его крылья насвистывали тайную зимнюю песню; волна огня встретилась с волной холода. Ледяной дракон снова содрогнулся всем телом и развернулся, обливаясь водой. Враг умер.
Но под ними оказался последний вражеский солдат, в полном вооружении, на драконе с ржаво- красной чешуей. Адара закричала, и в этот миг язык огня обжег крыло ее животного. Пламя тут же погасло, но вместе с ним исчезло и крыло — оно растаяло.
Дракон яростно забил оставшимся крылом, чтобы остановить падение, но это не помогло — он с
