Фагин, домчавшийся до них, заверил Уорика, что жизнь Меллиоры вне опасности, и остался с ней, дав Уорику возможность вернуться на поле боя и руководить сражением.
А сражение вскоре закончилось их безоговорочной победой.
Победу праздновали все, и весьма бурно.
Проснувшись, Меллиора вышла из шатра и увидела разгар праздника. Но ней было голубое платье, золотистые волосы падали на спину, и выглядела она юной и невинной. Увидев ее, мужчины прекратили пить и разговаривать и приветствовали ее радостными криками.
Поднялся Уорик и заключил ее в объятия. Фагин стал петь о великом сражении и о Голубом острове, о том, как прекрасная леди остановила кровопролитие, и о храбром воине, который прискакал издалека, чтобы выхватить леди из разгорающегося пламени.
Меллиора заснула в объятиях Уорика. Он тихонько отнес ее в шатер и уложил в постель.
Ни он, ни Даро много не объяснялись. Да этого и не требовалось. Свои дружественные чувства они доказали в баталиях. Они уже успели вместе изрядно выпить после победы.
Жизнь – отличная штука!
Жена снова рядом, он снова ее обнимает. Свой приз, за который боролся. А все остальное ничего не значит.
К утру Меллиоре стало лучше. Однако Уорик настоял, чтобы домой она ехала вместе с ним на Меркурии. Она не возражала. Ей было тепло, она находилась в полной безопасности, чувствовала себя любимой.
Рядом с ними ехали друзья и близкие. Фагин успел сложить величественную песнь о победе, но сегодня он рассказал Меллиоре о сражении в более сдержанных тонах. Даро поведал ей свою версию о завершившемся сражении между ним и Уориком. Было о чем рассказать и Ангусу, и Меллиора их слушала. Это был ее мир, ее друзья, которые собрались вместе.
Лишь после полудня Уорику и Меллиоре удалось оторваться от остальных, и у них появилась возможность поговорить без свидетелей.
Оказавшись в объятиях мужа, Меллиора сказала:
– Ты должен это знать. Поверь, я не лгу и говорю не для того, чтобы тебя успокоить. Ульрик хотел, чтобы ты мучился, независимо от того, жив он или умер. Он до меня не дотрагивался. У него не было такой возможности. Он хотел отомстить тебе любым способом. Хотел, чтобы ты думал, будто я ношу не твоего ребенка, а его. Но...
– Миледи, это не меняло бы дела. Когда он захватил тебя, самым важным для меня было одно – чтобы ты вернулась живой.
– Но ведь ты так хотел возродить свой род.
Он пожал плечами.
– Я понял, что семья – это те люди, которые тебя окружают, любят тебя, за которых ты отвечаешь и которые платят тебе за это верностью. Ты и есть моя семья, любовь моя. И любой твой ребенок будет моим.
Она дотронулась до его лица.
– Но я беременна твоим ребенком, Уорик.
– Мне об этом сказал Фагин.
– Я уже давно хотела сказать тебе, хотела преподнести сюрприз. Думала, ты будешь счастлив.
– Меллиора, я счастлив, я в восторге от того, что у нас будет ребенок. Я счастлив, что у меня есть ты, и в будущем я буду более деликатен с тобой, обещаю тебе.
Она улыбнулась и прислонила голову к широкой груди мужа.
– Уорик!
– Да?
– Я люблю тебя.
Возникла пауза.
– Тебе потребовалось немало времени, чтобы это сказать. Меллиора широко улыбнулась.
– Я никогда не думала, что это возможно. Я так сильно тебя люблю! Я многое узнала о любви, обиде, ревности, страхе, тревоге...
– Впредь ничего не бойся, любовь моя. Нет никаких причин для ревности. Где бы я ни был, миледи, мои сердце и душа принадлежат тебе. Мне нужна только ты.
Меллиора никогда не испытывала большей радости. А Меркурий тем временем вывез их на вершину холма, и она увидела искрящееся на солнце море и их крепость.
– Уорик, мы уже дома.
– Да, миледи.
– Наш ребенок родится здесь. Может, даже целая дюжина детей.
– Дюжина?
– Ну по крайней мере несколько. У нас будет большая семья.
Уорик потерся щекой о ее голову.
– Как пожелаешь, моя леди. Король однажды сказал мне, что я должен воссоздать свой род. Не
