если снова последует «крошка Илна» от Чалкуса. А она знала: пообещай она сейчас какое-то наказание (интересно, какое?), и позже непременно придется его выполнить.
– Ага, – кивнул моряк. – Тогда мне лучше быть поосторожнее со словами, не правда ли? А Илной можно вас называть, или тоже плохо?
– Это мое имя, – просто ответила девушка. – Нет ничего плохого в том, чтобы его использовать.
Чалкус казался ей… любопытным. Казалось, он прекрасно понял все, что промелькнуло у нее в голове: в частности, почему она не пообещала отправить его за борт подобно несчастному Мастину. А также прочувствовал, что Илна может исполнить это и без предупреждения: если возникнет такая ситуация и она достаточно разозлится.
Конечно, это было бы ужасно, но ей доводилось совершать и более страшные поступки в своей жизни. Так же как и самому Чалкусу, в этом девушка нимало не сомневалась. Любопытный человек.
Триремы направлялись навстречу заходящему солнцу. Островок, сколько хватало глаз, покрывала буйная растительность, легкий бриз колыхал водоросли у берега.
А море было буквально забито Морскими Владыками, солнце играло, отбрасывая блики на их раковины. Гаррик называл этих морских тварей с щупальцами и изогнутой раковиной, вместо студенистого тела, аммонитами. Когда-то их относили к морским богам, теперь же они являлись воплощением сущего зла. Вглядевшись в волны, Илна поняла: Чалкус абсолютно прав – впереди собралась огромная стая Морских Владык.
Триремы медленно продвигались вперед – со скоростью едва научившегося ползать младенца. Люди перекликались с борта на борт.
– Стараются подбодрить друг друга, – со смешком прокомментировал Чалкус.
– Скорее самих себя, – поправила его Илна.
Ей эти морские чудовища не казались ужасными. Нищая девчонка с братом, вымахавшим в два человеческих роста, привыкла использовать все, что попадается под руку. Надо же как-то кормиться… Аммониты тоже шли в ход. Достать из панциря, нарезать кольцами и потушить – совсем неплохо получается. Главное не переварить, как выяснила Илна. Иначе они получались жесткими, как бычий хрящ.
Вдруг огромные щупальца всколыхнулись, и Морские Владыки ушли на глубину, оставив за собой пенный след. Морская зыбь выглядела сегодня вечером особо мрачной, будто сама стихия протестовала против вторжения людей.
Илна ничего не имела против аммонитов, но вполне разделяла сомнения Чалкуса по поводу того, что надвигающийся остров покажется морякам раем. С палубы он выглядел чередой лесистых холмов, обрывающихся в море. На юге вырастали, нависая над волнами, каменистые утесы. По сути не такой уж зловещий пейзаж, но Илне он почему-то напомнил временные загоны для скота, которые воздвигал по осени Сталлерт Мясник, занимаясь выбраковкой стада.
Вонкуло обернулся и заорал на гребцов:
– Давай обратно на банки!
Приказ сопровождался взмахом руки, который, наверное, задумывался как повелительный, но получился почти безнадежным.
– Подойдем еще на расстояние полета стрелы, затем повернем к берегу!
– Боюсь, он сильно удивится, – с усмешкой пробормотал Чалкус, бросив взгляд в сторону Илны. Похлопав Мероту по плечу, он не спеша направился к своей скамье. Переместив ножны со своим кривым мечом так, чтобы они не мешали грести, взялся за весло и скомандовал:
– Эй, носовая секция, за весла!
В какой-то безумный момент Илне показалось, что Чалкус собирается и ее пошлепать по плечу. Она бы…
А что, собственно, она бы сделала? Со смущенным смешком, девушка вынуждена была признать: ответа на этот вопрос у нее нет. Ну и ладно, все равно такого не случилось.
– Илна? – удивилась девочка. – Что смешного?
– Я смеюсь над собой, Мерота, – пояснила Илна. – Пожалуй, это и в самом деле смешно.
Вот Чалкус действительно был командиром. Пожалуй, он бы справился и с более достойной командой, чем это сборище мятежников-неудачников. Собственно, из них лишь Мастин обладал сильным характером, но и с ним Чалкус справился бы не хуже самой Илны.
– Мы там собираемся ночевать? – спросила Мерота. Под ее нарочито ровным тоном Илна улавливала скрытое напряжение. Даже ребенок понимал, что здесь не лучшее место для высадки на берег. Собственно, Вонкуло со своими парнями тоже сознавали это, но отчаяние толкало их вперед.
– По крайней мере, сегодня ночью, – спокойно сказала Илна. – Я, правда, не вижу улиц, мощенных золотом и изумрудами, но, наверное, это из-за плохого освещения.
«Разрушитель» первым направился к острову. «Ужас» двигался в его фарватере, хотя гребцы и здесь налегали на весла.
Чалкус блеснул улыбкой. Хотя на трирему уже надвинулась тень острова, девушка разглядела, как блеснули его зубы.
Теперь и с мачты «Ужаса» раздался крик впередсмотрящего. Он указывал на что-то по курсу судна. Гребцы скатились со своих мест, и брошенные весла беспорядочно замолотили по воде.
– Иди ко мне, дитя мое! – Илна присела на корточки и, загородив собою Мероту, вцепилась в поручни.
– Обратный ход! – закричал Чалкус, бросаясь между скамьей и вальком своего весла.
Раздался чавкающий звук, и «Ужас» будто внезапно наткнулся на стену. Гребцы, снасти и
