— Беспилотные, — мрачно перебила она. — Телеметрическое дистанционное управление.
— Дерьмо… — мягко сказал Рой.
О, это были корабли!!! Их мощные двигатели, ничем не экранированные, излучали такую радиацию, какая в считанные секунды изжарила бы любую команду. Они развивали такую скорость и проделывали такие маневры, от которых любое живое существо внутри корабля превратилось бы в мешок с костями. Пилоты — если их можно было назвать пилотами — сидели где-то очень далеко отсюда, в удобном помещении, возможно, даже на планетной базе, и нажимали на кнопочки — играли в компьютерную игру.
Подавляющее число кораблей Флота, включая все те, что имели на борту искусственный мозг, управлялись людьми или на худой конец хорьками. По сравнению с кораблями-роботами это были громоздкие, перегруженные защитными системами сооружения, внутренним устройством напоминавшие посудную лавку.
Сейчас как раз был тот случай, когда в лавку собрался наведаться слон.
Ускорение вдавило Роя в спинку кресла — Минерва подбросила в двигатель энергии.
— Стало быть, Агато все-таки не сумел задвинуть нас подальше, — заметил он.
— Ты прав, как никогда, сынок. Даже жаль, что ему этого не удалось. Ты посчитал корабли? А как тебе нравятся их размеры? Вот что я тебе скажу: если мы не встанем на дыбы и не попытаемся что-нибудь здесь изобразить, родители наших ребятишек скоро получат похоронки. Где-нибудь через недельку, учитывая скорость почтарей.
Рой сглотнул тягучую слюну.
Кроме Минервы, только четыре судна ответили на атаку, и не было никакой уверенности, что в ближайшие минуты подоспеет кто-нибудь еще. Но самое печальное — ни один из «своих» не имел ни двигателя, ни вооружения, сопоставимого с тем, что несла в чреве Минерва.
Рой продолжал наблюдать, как синдикатовские корабли расходятся по гиперболическим траекториям. Сейчас они выберут цель — Минерву или какой-нибудь другой из кораблей — и начнут снова смыкаться в тесный тетраэдр, зажимая противника со всех сторон. Если они хоть что-нибудь смыслят в тактике.
— Кажется, твоему новому компьютеру придется пройти небольшое испытание, — сказал Рой.
Минерва снова издала какое-то отстраненное мычание.
— Черт возьми, Рой, наши малыши начинают пищать, как мышата при виде кота. Они явно не настроены сражаться. И вряд ли успеют настроиться за двадцать минут. Теперь даже меньше чем за двадцать.
Рой нажал одну из кнопок, и на экране появилась курсантская рубка. Мальчишки послушно пристегнулись к креслам и теперь пытались подавить волнение громкой болтовней, но взгляды были прикованы к экранам боевого слежения. Они, судя по всему, поняли, что происходит. Кое-кто просто окаменел от страха. А Пизон и вовсе был белым как мел.
Покусывая губу, Рой спросил:
— Ты поймала мою мысль?
— Смотря какую, — резонно заметила Минерва.
— Сможешь сказать пару слов голосом фотерингтона-Томаса? Глупый вопрос — конечно, сможешь. Синтезатор выдаст любой звук, который ты хоть раз слышала.
Повисло тягостное молчание.
— Мерзавец ты, Рой, — с укором произнесла наконец Минерва. — А как насчет этических норм?
— К дьяволу этические нормы! Если все закончится благополучно, малыши меня простят. А если нам всем не повезет — ну, тогда Господь на небесах извинится перед ними. Зато они умрут не с чувством ужаса, а с чувством удивления.
Электронный глаз Минервы задумчиво моргнул.
— Ну допустим, удастся их, так сказать, остудить. А что дальше?
— Дальше, леди, как обычно — будем действовать по обстановке.
Минерва опять помолчала.
— Нам, конечно, здорово подфартило, Рой Малин, что ты такая бесчестная и презренная тварь… Но если бы у меня были руки, то после каждого твоего пожатия я пересчитывала бы пальцы.
Рой хмыкнул и стал готовить к работе пусковой пульт торпед, одновременно следя за тем, что происходит в курсантской рубке.
— Внимание! — пророкотал Фотерингтон-Томас с характерным нажимом на последний слог. Хотя Рой прекрасно знал, что это Минерва, он невольно вздрогнул — не отличить! Меж тем голос продолжал: — Это была учебная тревога. Повторяю — это была учебная тревога. Всем судам — отбой тревоги, вернуться на предписанный курс. Время реакции на сигнал — на пятьдесят три процента хуже оптимального. На целых пятьдесят три процента! В следующий раз, я надеюсь, результат будет получше. Через четыре стандартных часа командно-преподавательскому составу собраться для разбора и выставления оценок. Конец связи.
Что творилось после этого сообщения с лицами на экране, не поддается описанию. Такой гаммы чувств на физиономиях курсантов Рой еще не видел.
— Нормально, — подытожила Минерва. — Теперь слушай. Я снижу скорость минуты на две — на большее лучше не рассчитывай. За это время ты должен успеть сбегать к нашим оболтусам и хорошенько наорать на них, чтобы они помнили твой страшный голос по меньшей мере ближайшие полчаса. Меньше чем через полчаса ты не сможешь заявиться к ним снова.
«Хорошо, если через полчаса я вообще смогу куда-нибудь заявиться», — мелькнуло в голове у Роя. Он сделал шаг к мобильной переборке, отделяющей капитанский мостик от студенческой рубки. Когда тяжелая стена отошла в сторону, он уже принял позу, соответствующую моменту: расправил плечи и положил сжатые пудовые кулаки на бедра. Обвел тяжелым взглядом курсантов — не торопясь, пока не убедился, что молнии, которые он метал из-под бровей, попали в каждого. Наконец Рой заговорил, и с каждой новой фразой громовые раскаты его голоса стали набирать силу:
— Плюс пятьдесят три процента! Это все, на что вы способны?! Хотите, чтобы я поверил, будто вы не можете шевелиться поживее?! Черта с два — я видел, как вы разбегаетесь, когда я объявляю, что урок закончен! Может быть, слегка подсмолить ваши маленькие задницы лазерным лучом, тогда вы оживете!! Так я вам это запросто устрою!
Не успев оправиться от первого испуга, курсанты снова похолодели от ужаса — на этот раз вызванного ревом Роя. А ведь Малин только разогрелся.
— Мистер Пизон! Быстро убрать эту дурацкую улыбочку! На вашем месте я бы плакал. Вы все только что продемонстрировали, что как будущие офицеры космического Флота вы просто дерьмо! Да, да, Гиллибранд, мистер Ловкие Пальцы, к вам это тоже относится. И вообще — какого дьявола вы сидите?! Вы на борту моего судна, и когда я вхожу, обязаны ВСТАТЬ! Ну-ка быстро отстегнуться от кресел! Взвоо-од… Не дергаться, мистер Граббер, не дергаться раньше времени. Взвод, смир-рно! О Боже Иисусе всемилостивый, мистер Граббер, что это вы такое изобразили? Вы что, место даме уступаете? Мне плевать, что на вас скафандр, я должен слышать, как щелкнут каблуки. Вы кадеты, будущие офицеры, а не выпускницы женского пансиона. Еще раз: взво-о-од, сми-р-р-на-а!!
Рой прошелся вдоль строя, заглядывая в лица и грозно сопя носом.
— Сейчас получше. Но все равно — пятьдесят три процента от оптимального… А теперь скажите мне, кто будет оправдываться за вашу дерьмовую готовность перед полковником? Может быть, Минерва? Или я? Чтобы мне врезали по первое число? Через четыре часа я должен предоставить подробный рапорт. И за это время вам придется доказать, что у меня в подчинении не бардак, а взвод курсантов Академии Флота. Вы должны будете выполнить серьезную работенку, и если, дьявол вас раздери, не выполните ее как следует, — кое-кто прямо отсюда отправится домой, и этот кто-то буду не я! Управляете крейсером хуже моей бабушки, реакция на тревогу паршивая. Теперь посмотрим, чего вы стоите в боевых стрельбах. Да-да, мистер Пизон, будете стрелять на боевой скорости! Даю минутную готовность.
Не сводя взгляда с курсантов, Рой подвинул к себе мобильный пульт связи.
— Минерва, запускай беспилотные корабли — ты знаешь, какие. Россыпью. А потом готовь вторую бортовую батарею. Посмотрим, как они будут спасать мою шкуру.
— Ты хотел сказать, их собственные шкуры, — поправила Минерва, на сей раз своим голосом.
— Да, именно. Орудия — в боевой режим!
