Книга птиц Восточной Африки

О господи. Он вспомнил прозвище.

Мистер Малик собирался спросить, найдется ли место для двух человек. Ему совсем не хотелось никуда запрыгивать с Гарри Ханом.

— Почему бы вам не поехать с Гарри, — сказал он, подталкивая своего друга к красному «мерседесу». — А я уж найду где пристроиться.

Путь указывал Томас Ньямбе, профессионал, а потому машина Гарри Хана прибыла на опытную станцию первой. Впрочем, ждать остальных пришлось недолго. Томас Ньямбе вздохнул с облегчением: мистер Малик действительно пристроился к Тому Тернбулу в «моррис майнор», на заднее сиденье которого втиснулось целых четыре МО. Наконец у ворот станции собралась вся группа. Экскурсанты направились мимо пруда к кофейным плантациям и почти сразу заметили большую султанскую курицу, которая безуспешно пыталась спрятаться в тростнике, и снегиревого ткачика, напротив, нисколько не стеснявшегося посторонних глаз и деловито срывавшего с тростниковых стеблей сухие волокна для постройки гнезда. Мистер Малик поинтересовался у друга, что нового произошло за неделю. Они обменялись сведениями о родителях, детях и внуках, после чего мистер Малик открыл вторую страницу нового блокнота (на обложке которого уже красовался черный орел, схематично нарисованный шариковой ручкой) и принялся записывать слухи, анекдоты и скандалы для следующих «Птиц одного полета».

После вчерашнего дождя землю развезло, и идти приходилось медленно — вы не представляете, сколько раз Пэтси Кинг хваталась за плечо Джонатана Эванса, чтобы не упасть. Кульминационным моментом экскурсии стала встреча с гребенчатым орлом: он сидел на дереве, а из клюва у него свисал крысиный хвост. Тушка грызуна, судя по сонному состоянию птицы, уже переваривалась в желудке.

— Но что же ваше соревнование? — вдруг спросил Томас Ньямбе. — Вы сегодня еще куда-нибудь поедете?

— Нет, только не сегодня. — Мистер Малик постучал по блокноту. — Мне ведь нужно кое-что написать.

— Разумеется — какой я бестолковый. А завтра?

Действительно, куда завтра? Мистер Малик пока об этом не думал.

— Не знаю, — пробормотал он. — Без машины, по правде говоря, это трудновато.

— А вы не хотите заглянуть на очистную станцию?

— Нет, зачем?

— О, там такое можно увидеть, вы даже не представляете! Раньше мы довольно часто ходили туда на экскурсии, только, сами понимаете, запах… Но сейчас погода подходящая, да и время года… Стоит попытаться.

Мистер Малик не улавливал связи между дождем и количеством пернатых на очистной станции Найроби, но промолчал.

— Вам, очевидно, придется взять такси, — мистер Ньямбе сверкнул широкой улыбкой, — но, думаю, о потраченных деньгах жалеть не придется. Да, и скажите мне номер вашей машины. Я попрошу коллег, пусть посматривают вокруг. Вдруг повезет.

Мистер Ньямбе продолжил повествование о правительственных новостях, и они с мистером Маликом несколько отстали от группы. Вдруг их беседу прервало короткое, тихое «пип».

— Слышите? — встрепенулся мистер Малик. — Кажется… да, так и есть, малахитовый зимородок.

Синяя молния метнулась к пруду. Зимородок уселся на ветку, низко нависшую над водой, поднял и тут же опустил голубой хохолок и замер, как кошка, напряженно уставившись вниз. Красный клюв, ярко- оранжевая грудка — не птица, а ювелирное украшение. Хоть сейчас на витрину.

— Удивительное создание! — тихо воскликнул мистер Ньямбе. — Все птицы прекрасны, но эта — одна из прекраснейших.

— Да. Я позову остальных.

— Но как же…

Мистер Ньямбе не договорил. Разумеется, надо позвать всех. В том числе Гарри Хана.

Мистер Патель определил, что благодаря утренней экскурсии к списку Гарри Хана добавилось две птицы. Султанскую курицу и гребенчатого орла он уже встречал, но краснозобый ткачик и малахитовый зимородок ему пока не попадались (как классно, подумал Гарри, что было столько народу; нашлось кому их мне — нам обоим — показать). Гарри улыбнулся мистеру Пателю, подтверждая свои сегодняшние успехи, помахал народу рукой и двинулся к двери.

— Стой-стой-стой! — крикнул вслед мистер Гопес. — Уходить пока нельзя, Малика нет. Мы еще с ним не разобрались.

— Пардон, мужики, позарез надо. Вы уж с Маликом сами, я не в претензии.

— Постой, постой, постой, — сказал мистер Патель. — Ты должен остаться. Таковы правила.

— Не получится, ребята. У меня там девушка стынет, я полетел.

— Тигр, скажи ему — это не по правилам! — воскликнул мистер Гопес. — Скажи Хану, что он обязан дождаться Малика.

Тигр поднял глаза от бильярдного стола, где у него намечался хитрый карамболь.

— По-моему, ничего он не должен. В правилах вроде бы ничего подобного нет. Пусть идет, раз приспичило.

— Отлично! До завтра, мужики.

Выезжая с клубной стоянки, Гарри Хан увидел приближающееся такси. Стало быть, Домкрат все еще без машины.

— Это не Хан только что уехал?

Мистер Малик бросил блокнот на столик у бара и плюхнулся в стоящее рядом кресло.

— Он. Сказал, что не может ждать. Надеюсь, ты не против?

— Ничуть, — ответил мистер Малик.

— Значит, ты сегодня с уловом? — обрадовался А. Б. — Хан говорит, вы оба ходили на экскурсию. Но у него только две новые птички. А у тебя?

— Всего одна.

Святая правда: за исключением малахитового зимородка все сегодняшние птицы в списке мистера Малика уже были.

— Ну, знаешь, старина, пора пошевеливаться. Хватит уже в потолок плевать.

— Да, да, конечно…

— Осталось три дня. При том, что у Хана сто десять, а у тебя — пятьдесят.

— Да, — кивнул мистер Малик. — Знаю.

28 Африканская изумрудная кукушка

— По-прежнему без машины, — сказал Патель.

Среда, вечер. Мистер Малик в очередной раз приехал в клуб на такси.

— По-прежнему. Гарри Хан уже был?

— Да, — ответил мистер Гопес. — Но опять не мог ждать. Надеюсь, ты не возражаешь.

— Нисколько. — Мистер Малик достал из кармана пиджака блокнот и положил его на стол. — Как у него дела?

— Сколько там, Патель? Десять новых?

— Двенадцать, А. Б., — а всего сто двадцать две. Я же говорю, Малик, пора просыпаться. Он тебя