Они оставили его устраиваться и раскладывать заранее переправленные сюда немногочисленные вещи. Когда он устроится, он снова попытается переслать сюда с Земли остальные вещи.
Синклер отложил в сторону свою одежду. Потом еще один комплект формы и несколько минбарских костюмов, которые он обнаружил в шкафу.
Взял свои две зачитанные книги и поставил их в маленькой комнате, которая походила на его личный кабинет. Там находился компьютер и подборка книг на минбарском языке, посвященных, в основном, рейнджерам и Валену. Синклер решил, что они были принесены сюда недавно, специально к его прибытию, и не принадлежали великой Легенде.
Он вернулся в спальню и осмотрел широкую минбарскую кровать и ее механизм. Об этом кое с кем надо будет поговорить.
Наконец, он положил фотографию Кэтрин на маленький столик около кровати.
Она и представить не могла, где он сейчас находится, и чем занимается. Она все еще думала, что он на Вавилоне 5, что их свадьба состоится на станции в июле и что она выйдет замуж за офицера Вооруженных Сил Земного Содружества, командира космической станции. Как она отреагирует на столь внезапныеое и ошеломляющие изменения в его жизни? После всего, через что они прошли, после того, как они наконец-то собрали все осколки их отношений, надеясь, что теперь будут вместе, не разобьется ли все это снова на части, на этот раз об твердые минбарские кристаллиновые скалы? Захочет ли она посвятить свою жизнь тайной борьбе против загадочной и разрушительной инопланетной силы? Захочет ли она выйти замуж за человека, который под большим давлением принял на себя бремя легенд другого мира и оставил позади свою прежнюю жизнь?
Все потому, что она была нужна ему, нужна больше, чем когда-либо раньше. Но что она скажет? И как может он винить ее, если это окажется для нее чрезмерным…
Синклер отогнал эту мысль подальше. Не стоит сейчас думать об этом. Пройдут месяцы, прежде чем он сможет поговорить с ней об этом. Надо сконцентрироваться на текущей работе. Он решил еще раз пройтись по своей новой резиденции. Синклеру понравилось то, что здесь он будет в большем уединении, чем в Йедоре. Кухонное крыло соединялось с домом через небольшую столовую, где будут оставлять для него обед, не беспокоя его в остальной части дома.
Когда Синклер завершил повторный осмотр, он снова поразился тому, как странно иметь резиденцию в здании, где до него тысячу лет назад жил сам Вален, величайший, почитаемый почти до обожествления, герой минбарской истории. Как будто ему сказали: да, последним, кто здесь жил, был король Артур, но теперь это принадлежит вам.
Синклер решил как можно больше прочитать об этом мифическом лидере. Это наименьшее из того, что он мог сделать, раз уж будет жить в доме легенды и взялся за его работу.
— Надеюсь, что вы не против, — сказал он, обращаясь к Валену вслух.
В дверь постучали. Хотя Синклер больше не был в Йедоре, он по привычке предположил, что это Ратенн, пришедший для того, чтобы проводить его еще куда-нибудь. Он открыл дверь, и предположение оказалось верным.
— Избранный хочет вас видеть.
Пока они шли через базу, Ратенн сообщил Синклеру новость, которую минбарцы, очевидно, рассматривали, как скверную.
— Боюсь, я должен известить вас о том, что Сех Дурхан наотрез отказывается обучать людей искусству боя на денн'бок.
Синклер знал, что денн'бок — это минбарский боевой шест. Он представлял собой складной шест из металлического сплава, длиной около пяти футов в раскрытом состоянии. Он вспомнил также, что это традиционное оружие минбарцев было чем-то вроде символа рейнджеров.
— Кто такой этот Дурхан? — спросил он.
— Сех Ф'Хурсна, мастер-учитель боя на шестах. Каждый год он следит за изготовлением каждого нового шеста и обладает абсолютной властью при передаче в собственность всех других шестов, которые, обычно, передаются от родителей к детям. Никто не может владеть боевым шестом без его разрешения.
Ратенн сделал ударение на следующих словах:
— Он также был учителем рейнджеров в искусстве обращения с шестом, но теперь грозится прекратить свою работу из-за людей, набранных в рейнджеры.
— Скверно, — сказал Синклер, — но я не понимаю, почему сейчас это является для нас такой большой проблемой.
— Рейнджеры должны учиться драться на шестах, как это всегда было.
— Я знаю эту традицию и согласен, что тренировки в бою на шестах или палках важны. Так же поступают у нас в армии. Я учился бою на бо — деревянных палках, чуть длиннее, чем минбарский шест. Практика полезна для поддержания физической формы и ловкости, а также для воспитания уверенности в себе. Мы можем проводить обучение на деревянных шестах, с таким же успехом, как и на ваших традиционных.
Ратенн продолжал упорствовать.
— Честь рейнджера требует владеть настоящим боевым шестом. Это крайне важно.
Синклер почувствовал слабое раздражение.
— Я говорил вам, что не позволю традициям мешать моей работе. В нынешнем мире PPG и оружия массового уничтожения, разрушительной силы, исходящей от Теней, владение или не владение шестом едва ли будет решающим фактором для того, сможет рейнджер выполнить свою работу, или нет.
— Простите за то, что расстроил вас, Анла'шок На, — сокрушенно сказал Ратенн, — Но, согласно заведенному порядку, вас должны немедленно информировать обо всех проблемах. Пожалуйста, будьте уверены, что Избранный лично занимается решением этого вопроса.
Синклер увидел, что Ратенн ведет его к одному из храмов.
— Уверен, что вы оба заняты этим, — сказал он, гадая о том, что будет дальше. В будущем он будет настаивать на том, чтобы его заранее информировали о предстоящих делах.
— Посол до сих пор тренируется с… — Ратенн ненадолго замялся, вспоминая слово, — с бо?
— Изредка. Несколько раз в году. Или с чем-нибудь похожим. С боккен, с йо. Когда есть возможность.
Это, казалось, порадовало Ратенна. Он просто кивнул, когда они вошли в храм. Это был самый большой из трех храмов, и был расположен в центре базы. Синклер был сразу поражен его красотой.
Построенный из естественного кристаллинового камня, он оканчивался кристаллиновым куполом с открытыми арками и кристаллиновыми окнами. Внизу намеренно ассиметричные коридоры вели в помещение, украшенное тяжелыми каменными сидениями, обращенными к единственной выделяющейся детали интерьера — внушительной статуе Валена.
Статуя, очевидно, была установлена в храме позднее, не только потому, что материал был совсем другой, но и потому, что, как было известно Синклеру, Вален при жизни не позволял изображать себяв той или иной форме. Синклер полагал, что так он хотел избежать культа личности. Но культ все равно возник, когда Вален «ушел за предел». Даже эта статуя была не настоящим портретом, а всего лишь внушительного вида стилизацией, предназначенной предполагать, но не передавать его внешность.
Под статуей стояли Дженимер и Улкеш.
— Избранный, — сказал Синклер, а потом кивком поприветствовал ворлонца. Шум ветра на мгновение нарушил тишину.
— Когда новичок становится рейнджером, он проходит церемонию посвящения в присутствии всех рейнджеров. Но когда новый Анла'шок На вступает в должность, устраивается закрытая церемония перед статуей самого первого Первого Рейнджера и Энтил'За. Это должно произойти до того, как он встретится с собравшимися рейнджерами.
Изначально знак рейнджера был таким: полудрагоценный камень Исил'За в золотой и серебряной оправе в форме рук рейнджера, держащих его. Его выковывали в белом пламени, потом опускали для закалки в две чаши — сначала в чашу со святой водой, потом с кровью рейнджера.
Но наступает новая эра, и знак рейнджера должен отражать это. Джеффри Синклер, прими новый знак рейнджера. Его основой остался камень Исил'За, но оправа из золота и серебра изображает сейчас с
