— Не ведаешь ты!.. — мрачно сказал воевода.
— Гляди! — Ростислав вытянул руку. — Наш дозор.
Вверх по склону скакало трое. Подлетев ближе, передний поклонился князю.
— Войско! Близко!
— Большое? — в один голос спросили воевода с князем.
— Конное, сотни три. Но одна только сотня в бронях.
— Что я казал! — усмехнулся Ростислав.
— Добре глядел? — спросил воевода у дозорного.
— Все обшарили, нету более.
— Скачи к нашим! — велел князь. — Пусть одевают брони и готовятся к рати.
— Не нравится мне! — сказал Светояр, когда дозор ускакал.
— Чего?
— С тремя сотнями против тысячи только дурень выступит. А князь Иван не дурак.
— Гордый он больно! — отмахнулся Ростислав.
Вскоре за их спинами задрожала земля — подходило войско. Не оглядываясь, Светояр знал: сотни выстраиваются в боевой порядок, вперед выезжают на окованных железом конях дружинники с лучшей броней, те, которые в куяках, становятся далее. Оглядываться воевода не стал — не пришло время. Смотрел вперед и дождался. Лес впереди словно зашевелился. На луг стали выезжать конные и строиться в ряды. Воевода привстал на стременах, прикидывая число противника. По всему выходило, что дозорный не врал — сотни три. Если, конечно, в лесу не затаился полк.
— Стал внизу! — засмеялся Ростислав. — Худое место! Мы разгонимся по склону и размечем их, как стадо…
— Погоди, князь, — прервал его Светояр. — Скачет кто-то.
От войска противника и вправду кто-то скакал. Сильный конь легко нес всадника, скоро он оказался вблизи военачальников.
— Князь Иван! — воскликнул Светояр.
— Некрас!.. — прошептал Ростислав.
— Зачем пришел в наши земли, воевода? — спросил Некрас, обращаясь к Светояру. — Я не звал.
— Великий послал! — сказал Светояр. — Ты обидел Романа!
— Чем же? Его люди его и прогнали!
— Это земли Романа Галицкого! — надменно сказал Ростислав. — Ты не смеешь называть их своими…
— Не хотел видеть тебя, воевода, здесь! — сказал Некрас, не обратив на Ростислава ровно никакого внимания. — В твоей дружине киевляне или белгородцы?
— Мои, — ответил Светояр.
— Что Белгород потерял в нашей земле?
— Не тебе, изгою, спрашивать!.. — вмешался Ростислав.
— Помолчи, князь! — холодно оборвал Некрас. — Знай свое место! Не видишь, с воеводой говорю!
Ростислав побагровел, но сдержался.
— Не хочу убивать белгородцев! — как ни в чем не бывало, продолжил Некрас. — Ничего худого не делали.
— На одного твоего воя три моих, — сказал Светояр. — И все в броне.
— Киевляне у Лысой Горы были в бронях…
— Тогда был смок. Летось издох — сам видел тушу под берегом. Не перенес, чудище, огня своего.
— Думаешь, нет более смока?
— Других не вижу! — усмехнулся Светояр. — Да и ты на коне.
Некрас улыбнулся и поднял глаза горе. Светояр и Ростислав невольно последовали. Ростислав ахнул. Светояр услышал, как за спиной переступило с ногу на ногу конное войско, ропот пронесся по рядам дружины. В синем ясном небе плыли от леса две тени. Начищенные нагрудники сияли на могучих грудях смоков, вои в таких же блестящих доспехах сидели на спинах змеев. Смоки замахали крылами, поднимаясь выше, и стали кружить над войском.
— Кто на змеях? — спросил Светояр.
— Оляна и Олята.
— Посадил смердов на смоков! — ахнул воевода. — Да еще бабу!
— Стрелы сверху бросает не худо! — усмехнулся Некрас. — Хочешь спытать?
Воевода не ответил.
— Помнишь Лысую Гору? — продолжил Некрас. — Там был один смок, а войско Горыни более вашего.
— Но и нас было более! — возразил Светояр, умом понимая — проиграл. Заманил его Некрас, как некогда Горыню, и ждет белгородцев позор и смерть.
— За твоей дружиной, воевода, тысяча моих пешцев, — сказал Некрас. — Вам не уйти. Проглядели. Худо искать ворога в чужих землях. Против тебя и река, и лес, и болото… У моих пешцев нет брони, оружие — рогатины да засапожники, но злобы к ворогу у каждого за троих. Драться будут насмерть! Я и без смоков вас побью! Людей жалко. У них матери, жены, дети малые… Давай миром!
— Что хочешь?
— Киевлян до боса ободрал бы, но к тебе, воевода, сердце лежит. Не разменял честь на княжьи объедки. Бросайте брони, мечи и коней! Сапоги и ножи сохраните — брести далеко.
— Не бывать этому! — вспыхнул Ростислав.
— Воеводе и князю коней и оружье оставлю, — сказал Некрас. — Дабы вои не смеялись.
— Что возомнил о себе, смердий князь! — крикнул Ростислав. — Думаешь, не найдем управы?! — князь хлестнул коня и поскакал к войску. Светояр перенял его полпути.
— Не уговаривай, воевода! — угрюмо сказал Ростислав.
— Не буду! — сказал Светояр. — Я спрошу. Когда батько твой помер, а тебе было пятнадцать, я пять лет не знал сна и роздыха, чтоб стол тебе сохранить. Сохранил. Если ты, княже, и я головы здесь сложим, кто сохранит Белгород сыну твоему? Ему месяца нет. Кто поручится, что младенец доживет до года?
Ростислав молчал.
— Даст Бог, уцелеем мы, и домой воротимся, — продолжил Светояр. — Но войско здесь останется. Где другое взять? Великий стар, не сегодня-завтра преставится, с кем киевский стол обороним? С кем Белгород отстоим, коли сыновьям Великого вздумается в городе твоем святославьего выродка сажать?
— Сором ведь! — тоскливо сказал Ростислав.
— Сором побитому быти и с сечи бежать. Нас не бьют, выпроваживают. Этот сором за околицей остается. Что нам кони, мечи и броня? Тьфу! Завтра новые купим! Урожай добрый, земля богатеет, Великий серебра дал… Пропади пропадом земля Галицкая, что мы здесь потеряли?
— Некрас не посечет нас безоружных?
— Хотел бы сечь, уже сделал! — буркнул воевода. — Что стоит смоков напустить?
— Повелевай! — сказал Ростислав. — Мне соромно…
Некрас, привстав на стременах, глядел, как белгородские вои слезают с коней, стаскивают с себя броню, бросают оружие и бредут прочь. Увлекшись, он не заметил, как поблизости на землю сел смок. Круглолицый, румяный уноша соскочил наземь и встал рядом, не решаясь подойти. Змей воспользовался заминкой и лизнул седока в щеку.
— Зара, отстань! — сердито сказал уноша. — Не маленькая!
Некрас повернулся на голос. Уноша побежал к нему, выбрасывая ноги в стороны, как то делают только женщины. Некрас соскочил наземь. Подбежавший уноша приник к его груди.
— Некрас, любый! — сказал высоким, певучим голосом. — Так боялась, что тебя убьют!
— Оляна! — укоризненно сказал Некрас. — Люди кругом.
— Так знают все! — засмеялась Оляна.
