никогда не было «Билля о Правах». В свободном мире, мы в этом смысле, — исключение. (Даже страны, у которых не было конституции, когда они находились под властью Британии, создали ее, после того как обрели независимость. Последней страной Содружества, принявшей Конституцию, стала Канада, в 1982 году. Если Австралия станет республикой, а к этому все идет, то почти наверняка первым конституционным изменением станет подписание «Билля о Правах». Вместе с освобождением от того, что бывшие частью Империи государства, считали британским игом, для новых, независимых государств естественный шаг — создание собственной конституции, отделяющей их от прошлых веков. Британцы, к несчастью, не могут использовать этот путь, поскольку мы одна из сравнительно немногих стран, не являющихся Республикой. То, что когда-то было настоящим игом Британской Империи, теперь превратилось в британское конституционное иго, подавляющее самих британцев. Мы, граждане Британии, наказаны нашей собственной историей).
«Билль о Правах Человека» для британского народа был представлен на рассмотрение в 1986 году королевским адвокатом сэром Эдвардом Гарднером. Он прошел палату Лордов при поддержке лордов Скармена, Хейлшема и Броксборна. Хотя наиболее активная часть реакционных членов парламента и государственных чиновников выступили против него, Правительство не стало официально выступать против Билля. Но и, тем не менее, они не оказали ему официальной поддержки. Билль прошел и через Парламентские процедуры, голосование по Биллю состоялось в пятницу днем (30-го января 1987 года). Стратегическое время, когда большинство парламентариев возвращались в свои широко разбросанные округа после обычных парламентских заседаний. Это показывает истинное отношение Правительства и приоритеты всех политических партий, — ни одна партия (в отличие от тех случаев, когда проводилось голосование по «важному» Биллю) не присутствовала при процедуре. Члены парламента, таким образом, были освобождены своими партиями от присутствия в Палате общин при зачитывании Билля.
Хотя впервые политикам дали возможность сделать британцев более осязаемо, законно «свободными», чем когда-либо в истории, лишь ничтожные двадцать процентов из них нашли возможность проголосовать. Некоторые из явившихся проголосовали против Билля, но и это не имело никакого значения. С таким незначительным количеством проголосовавших Билль не прошел даже Второе чтение, необходимое для того, чтобы он стал законом. Если бы Билль прошел Второе чтение, все бы думали, что правительство каким-то образом препятствует ему, хотя это сложный вопрос. Несмотря на то, что миллионы британских солдат на протяжении многих лет умирали за абстрактное понятие Свободы, когда наступил реальный поворот, политики просто не проявили никакого интереса.
Поэтому в сложившейся ситуации британцы не защищены от злоупотреблений властей, что является незаконным в таких странах, как скажем Франция или США. Мы — жертвы пуританского правительства, тирании местных властей и дряхлого судопроизводства.
Наше единственное прибежище, как европейцев, обращаться с любыми жалобами в Страсбургский Суд по Правам Человека, что означает астрономически дорогой и бесконечный по времени процесс.
Вопреки распространенному мнению, Европейский Суд в настоящее время мало готов к тому, чтобы обвинять отдельных членов правительств, применяя Европейскую Конвенцию по Правам Человека и выносить решение в пользу истца, как в случае с Британией, являющейся наиболее частым ответчиком на процессах в Европейском Суде; страна, в которой наименее распространено «европейское» мировоззрение; к тому же она является вторым крупнейшим финансовым источником для бюджета сообщества.
Поэтому, в свете сложившегося положения, любое Британское Правительство, пришедшее к власти вследствие существующей вопиюще несправедливой системы выборов, действующей в нашей стране, выдает себе «мандат» от лица всего населения, и может делать все, что ему заблагорассудится. После того, как они обеспечат себе большинство в Парламенте, их уже ничто не остановит, они могут принимать любые судьбоносные законы, какие только пожелают. Теперешнее правительство настолько вольно интерпретирует народный «мандат доверия», создавая многочисленные законы, чуждые британскому образу жизни.
Разумеется, не все действия правительства ограничивают Свободу Личности, но создание «Билля о Правах» обеспечило бы нас всеобъемлющими, основополагающими установленными правами, которые могли бы остановить несправедливость, вершащуюся над миллионами людей по всей стране. Такой Билль, несомненно, получит одобрение со стороны британцев, так почему же политики продолжают игнорировать необходимость такого закона? Чего же именно они боятся?
«Оксфордский Словарь Английского языка» неожиданно лаконичен и беспомощен в определении слова «Цензура», он отражает общую уверенность в том, что цензура и контроль в Британии не являются предметом для обсуждения. Цензор, в их представлении, это, либо человек, занимавшийся в Древнем Риме сбором сведений, либо в наши дни — это официальное лицо, ответственное за то, чтобы «ни книги, ни журналы, ни пьесы и тому подобное не содержали ничего аморального, еретического или оскорбительного для правительства».
В умудренном, высокообразованном, предположительно «свободном» обществе, необходимость цензуры кажется чем-то крайне сомнительным. Но, тем не менее, цензура в Британии остается крайне распространенным явлением, и в наши дни она лишь усиливается.
Контроль самосохраняется, потому что даже когда практическая надобность в осуществлении контроля исчезает или становится под сомнение, стремление получить контроль и находится под контролем, сохраняются. Поэтому любая форма Власти, по сути своей, насколько бы она не была устаревшей, бесполезной или коррумпированной, должна вводить ограничения, чтобы защитить себя. Защитить свой авторитет. В противном случае она перестанет существовать. Цензура — это бюрократическая версия инстинкта самосохранения.
Как и во всех формах бюрократии, в ней царит полная неразбериха, бесконечные оправдания и обманы. Считается, что на то имеются многочисленные причины. На деле же понять, что такое цензура довольно легко. Это всего лишь политика лишения личности права выражать определенные взгляды, идеи, желания, концепции и порывы, которые, как считает Государство, могут подорвать его авторитет. Его власть. (По-видимому, в Британии считается, что если власть прекрасна, то абсолютная власть — абсолютно прекрасна).
Ключевое слово цензуры — информация. Если вы тщательно ограничиваете и регулируете ее сбор, представление и распространение, отредактированная и искаженная информация, которую вы насаждаете в системы обмена ею СМИ, становится подлинной валютой. В стране, находящейся под властью прессы, такая информация становится правдой. Истиной.
Помни. Информация — это власть. Если ты обладаешь информацией, значит, обладаешь властью.
В этом свете концепция цензуры в свободном демократическом обществе просто не выдерживает проверки. Практика цензуры в несвободном, недемократическом обществе, однако, является, ключевым моментом. В такой стране, как Британия, цензура, возможно, менее назойлива, чем в более откровенно диктаторских государствах (отчасти потому, что мы находим идею цензуры вполне естественной и приемлемой), но не стоит заблуждаться, наша система требует использования цензуры, для того чтобы продолжать существовать в своей теперешней форме. Это практическая необходимость. Если бы не это, наше правительство, якобы стремящееся снизить расходы, уменьшить бюрократический аппарат и снять нагрузку с судов, могло бы отменить дорогостоящие и громоздкие законодательные акты, на которых держится цензура. Так ведь?
Изоляция, неудовлетворенность и преступность нарастают, если личность или группы меньшинств не получают доступа к правам, которыми обладает большинство. Это основа основ свободы — каждая личность должна иметь допуск к информации и образованию, развлечениям и поощрениям, в любом современном обществе, которое со всей ответственностью называет себя «свободным». В таком обществе люди имеют право читать опубликованные книги, способные каким-либо образом обогатить их существование и право формировать свое собственное мнение, основанное на таких трудах, плюс право выражать свое мнение в избранном ими стиле жизни. В равной степени, люди, причисляющие себя к группам, которые обладают сходным с ними взглядом на жизнь, в свободной стране должны иметь возможность изучать историю, культуру и опыт своей группы.
В таком случае каждый должен забыть «новоязовое» определение «свободы» и отбросить мелочные
