— Уйди к чертовой матери. — Сергей встал и ладонью вытер кровь со рта. — Тебе мало того, что ты уже сделала? Еще бандитов присылаешь.
— Сережка, милый, я прибежала домой, смотрю — ничего нет. Я позвонила сразу, говорю — вот такое дело. Я же не знала, что они своих костоломов пришлют. Честное слово, не знала! Ну что мне сделать, чтобы ты поверил? Думай про меня как хочешь — пусть я шлюха, пусть воровка, пусть что угодно. Только не это! Поверь же ты мне, гад, хоть раз, хоть в чем-то! Хочешь, я на колени встану? За кого же ты меня принимаешь?
Сергей оперся рукой о стену, оставив на ней кровавый отпечаток.
— Тебе легче будет, если я скажу, что поверил? Ну и пес с тобой, поверил. Думаешь, это что-нибудь меняет?
Лика посмотрела на Сергея, лицо ее как-то по-старушечьи сморщилось, и, заревев в голос, она бросилась в комнату. Какое-то время Лика копошилась там, что-то роняя и выдвигая ящики стола, потом, не глядя в сторону Сергея, пролетела по коридору, схватила чемодан и выскочила из квартиры.
Когда дверь за Ликой захлопнулась, Сергей еще немного постоял в коридоре, затем, сгорбившись и шаркая ногами, побрел в комнату. Огляделся по сторонам. От выпитой с утра водки и удара болела голова. Взгляд упал на плюшевого мишку, который снова занял свое законное место на шкафу. Сергей протянул руку и достал игрушку. Внутри опять было что-то твердое.
Лика оставила ему коробочку, в которой лежали обручальное кольцо, купленный с первой кооперативной зарплаты серебряный браслет, украшенный каким-то красным камешком, и те самые колготки, которые Лика так и не смогла на себя натянуть. А еще в коробочке была плоская и, наверное, очень дорогая зажигалка с выгравированной надписью: «Любимому Сережке в день рождения». До сорокалетия Терьяну оставалось чуть больше двух недель.
Фирма
Название «Инфокар» родилось весьма просто. «Инфо» обозначало родственную связь с итальянской фирмой «Инфолокис», которой принадлежало пятьдесят процентов в уставном капитале «Инфокара», а «кар» — это, конечно же, автомобиль.
Томмазо Леонарди был коммерческим директором «Инфолокиса», поэтому не удивительно, что он вошел в Совет директоров нового предприятия и занял там прочное место. Главой Совета директоров «Инфокара» стал папа Гриша.
Томмазо был высокого роста, с клочковатой черной бородой, невероятно густыми черными бровями и смуглым лицом. Среди сотрудников «Инфолокиса» он слыл крупным специалистом по Советскому Союзу.
…В гостинице при Заводе Платон и Томмазо жили уже четвертый день. С самого начала Томмазо четко дал Платону понять, что участие «Инфокара» в совместных проектах Завода и «Инфолокиса», мягко говоря, нежелательно. Платон предлагал свести функции «Инфолокиса» к поставке оборудования и неадаптированных программ, а все остальные работы поручить «Инфокару». Леонардо признавал, что в экономическом плане эта идея была не лишена смысла, и вместе с тем считал ее нежизнеспособной, ибо она задевала интересы конкретных лиц, а следовательно, не имела шансов на реализацию.
Платон, наблюдая за реакциями папы Гриши и директора, и сам понимал, что если Завод тратит такие бешеные деньги на адаптацию программ и командировки специалистов, то это выгодно слишком большому числу людей, причем людей влиятельных. Но заявка была уже сделана, и об отступлении думать не приходилось. Задача состояла в том, чтобы с помощью Томмазо найти хоть какую-нибудь щелку, в которую можно было бы влезть, не затронув ничьих интересов и сохранив при этом лицо.
В конце концов, с помощью папы Гриши и под напором Томмазо, удалось отхватить для «Инфокара» работу по обновлению технической библиотеки Завода.
Первоначальный контракт был подписан лет семь назад и предполагал, что обновление будет происходить бесплатно. Однако тот же контракт предусматривал, что если на Заводе возникнут какие- нибудь экзотические пожелания, то удовлетворение любого из них подлежит отдельной оплате. Как выяснилось при встрече в научно-техническом центре Завода, за последние годы набралось достаточное количество «экзотических пожеланий», и было принято решение их по-братски поделить — половину «Инфолокису», а половину — «Инфокару». Теперь оба договора находились на заключительном согласовании в финуправлении Завода.
За ужином Томмазо четко обозначил, что такие вещи бесплатно не делаются и потребовал двадцать процентов от заработка «Инфокара». Платон мотнул головой, что могло означать как отказ, так и согласие, и перешел к прощупыванию Томмазо на предмет дальнейших взаимодействий.
То, что предлагал Леонарди, выглядело более чем перспективно. По его оценке выходило, что через несколько лет в СССР начнется настоящий бум в области телефонизации. Если люди годами не могут поставить у себя дома телефон, это позор, не так ли? Вот вы, господин Платон, что вы будете делать, если вам нужно поговорить с человеком, а у него дома нет телефона? Или, к примеру, вы едете в машине, находитесь вне офиса, а вас нужно срочно найти, — это возможно?
У вас — невозможно. А в мире такой проблемы давно уже не существует. Мобильные телефоны! Но в Советском Союзе этим никто всерьез не занимается. То есть, на уровне партийного руководства проблема решена, однако ведь надо подумать и о потребностях зарождающегося бизнеса. Поэтому предлагается вот что. Он, Томмазо, берется привести американцев. И не какую-нибудь шушеру, а «Американ Телефон энд Телеграф», Эй-Ти-энд-Ти. Если удастся организовать нормальное отношение с советской стороны — например, заручиться поддержкой Минсвязи, Минрадиопрома, — то можно говорить о большом совместном проекте. Советская сторона обеспечит необходимую инфраструктуру, американцы принесут деньги, а «Инфокар» реализует проект.
— Look here, — говорил Леонарди. — The retail price for a cellular phone in Taiwan is no more than two hundred bucks. We can sell it here for five hundred at least. Three hundred profit at one unit! Then we take from the customer another five hundred and give it to your Ministry of Communications to provide the network access. Good? Then we charge the customer one dollar per minute. Thirty minutes per day by one thousand customers gives thirty grands daily. What do you earn on this technical library shit? Fifty? For at least four month work?
Платон быстро прикинул в уме. Надежный выход на Министерство связи у него был. С Минрадиопромом можно будет договориться через ВП. Похоже, итальянец говорит дело.
Но Томмазо не унимался. Продукция Завода, несмотря на генетические связи с Италией, не вызывала у Леонарди энтузиазма. Во всяком случае, автомобили итальянского производства нравились ему намного больше. И он стал предлагать Платону развернуть торговлю «фиатами». Причем настолько настырно, что Платон сразу уловил наличие некой экономической заинтересованности. Идея Леонарди состояла в том, что Платон каким-нибудь образом получает здесь, в СССР, кредит, закупает «фиаты» на фантастически льготных, почти невероятных условиях и продает с баснословной прибылью.
Ночью Платон позвонил Ларри, рассказал о продвижении контрактов по модернизации библиотеки, а в заключение упомянул о предложении Томмазо.
Ларри среагировал мгновенно.
— «Фиаты» — это класс! Только кредит нам никто не даст. Нужно что-то придумывать.
— Есть одна мысль, — сказал Платон. — Он хочет оттяпать от нашего контракта двадцать процентов. В принципе, это нормально. Я даже думаю отдать все. Но при том условии, что он вложит эти деньги в дело.
— Послушай, — ответил Ларри, немного подумав. — Давай я завтра прилечу первым рейсом. Тут надо посоветоваться.
К концу следующего дня платоновская идея обрела законченную форму.
Договоры между «Инфокаром» и Заводом аннулируются. Вместо этого «Инфокар» подписывает договор с «Инфолокисом» на выполнение максимально возможного объема работ по модернизации технической библиотеки и по другим направлениям.
Вознаграждение «Инфокару» не выплачивается, а целиком направляется «Инфолокисом» на приобретение отгружаемых в адрес «Инфокара» «фиатов». Тридцать процентов прибыли, полученной от
