Я никогда не думал, что самоуверенный Виталька умеет так разговаривать.
– Кто такие? – вяло спросил Комендант.
– Недавно приехали… Хорошие ребята… Свои…
– Я же сказал, чтоб никто не смел водить сюда всякую шваль.
– Это не шваль, Комендант. Овчарка у них. Знаешь какая! Сила! Она на фронте была, раненых таскать может.
– А ну, мелочь пузатая, подь сюда, – сказал Комендант без всякого интереса.
Начало мне не очень понравилось, но я все-таки решил подойти. Комендант лежал черный, блестящий на солнце.
– Ближе.
Комендант даже глаза закрыл, так ему не хотелось смотреть на меня.
– Что такое? – опросил я как можно независимее.
Неожиданный сильный удар свалил меня на землю. Я вскочил, ничего не понимая. Комендант уже лежал как ни в чем не бывало, расслабленный и вялый, но глаза из-под прикрытых век следили за мной очень зорко. Я понял, что он выжидает момент для нового удара.
Но в это время сзади на него кинулся Вад. Пока не ожидавший нападения с этой стороны Комендант принимал меры к отражению атаки, я поспешил Ваду на помощь. Он был очень сильный, этот Комендант, хотя и без одной ноги. Зато руки – как железные. И мускулы на животе катались, словно шарикоподшипники. Но все-таки нас было двое, и мы сумели ему несколько раз очень хорошо врезать. Вад даже успел укусить его за ухо, а он умел кусаться не хуже бульдога.
Но тут на нас навалилась вся «кодла» во главе с парнем, который шептал Коменданту на ухо, в том числе и гад, скот, предатель Виталька Ерманский. Конечно, они вмиг скрутили нас. Кое-кому мы успели хорошо заехать, в частности предателю Ерманскому.
Они положили нас возле ног Коменданта. На каждой нашей руке и ноге сидело по человеку.
– Ну, что будем с ними делать, Комендант? – спросил Шептун, неприятный рыжий хлипкий тип. – Топить будем? Или на костре пяточки немножко погреем?
– Отпусти.
Все неуверенно поднялись с нас. Комендант лежал на сене, прикрыв глаза.
– Действительно хорошие ребята, – сказал он.
– А ты гад! – спокойно ответил Вад и врезал со всей силы Коменданту ребром своей железной ладони.
Все опешили. Комендант удивленно открыл глаза и тут же прикрыл их. Он даже не пошевелился.
– Хорошие ребята, – повторил он спокойно.
– А ты подонок. Чихал я на тебя! Завтра приведу овчарку, она тебе горло перегрызет. Она всю вашу чесоточную шайку за десять минут перегрызет. Она много фашистов перегрызла, а вы хуже фашистов.
Шептун так и завертелся на месте.
– На костер их! – завопил он, как в былые времена кричали инквизиторы.
Толпа зароптала, поглядывая на Коменданта.
– Дай им самогону.
Шептун застыл от удивления.
– Чего? – переспросил он.
– Самогону. Живо. Ну, – сказал Комендант, не повышая голоса.
При всеобщем молчании Шептун сходил к реке и принес бутылку.
– Я бы их не самогоном напоил, – проворчал он, – а… из-под лошади.
– Ах ты… – возмутился Вад и отвесил в тощий зад Шептуна пинок.
Тут, конечно, он хватил через край. Шептун, не зная, что ему делать, беспомощно глядел то на «кодлу», то на Коменданта. «Кодла» заворчала и придвинулась. Она ожидала лишь слова Коменданта, чтобы расправиться с нами.
И тут вдруг Комендант рассмеялся. Все, в том числе и мы, уставились на него.
– Хорошие ребята, – сказал он. – Большой пусть остается. Другой мал еще, немножко подрастет, тогда…
Комендант потянулся к патефону и лениво стал накручивать пружину. Замелькала белая рентгеновская пленка с проглядывающими оттуда ребрами, послышалось хрипение, и кто-то неожиданно чисто и искренне сказал:
– Студенточка, заря вечерняя…
Нас обступили, стали рассматривать, похлопывать по плечу, задавать всякие вопросы. Все вдруг оказались очень хорошими пацанами.
– Ты извини, – сказал Виталька Ерманский, наливая мне в кружку самогона. – Но у нас закон, все за одного. Даже если ты мне друг.
